— Это аномалия, — сказал он без предисловий, направляясь к рабочему месту Елены. — Дизайн квеста нарушает базовые принципы построения стабильных игровых миров. Устранение ключевого NPC не может быть повторяемым заданием. Это должно вызывать каскад необратимых последствий.
— Именно, — согласился я, следуя за ним. — Значит, мы чего-то не видим.
Кресло Елены пустовало, но ее терминал светился. Она, очевидно, работала из дома. Я активировал видеосвязь. Ее лицо, чуть уставшее, но как всегда собранное, появилось на экране.
— Андрей, Максим. Что-то срочное?
— Мы столкнулись с системной аномалией в локации Сумеречный Дол, — коротко доложил я. — Основной квест, выдаваемый в центральной таверне, требует убийства мэра города. Повторяемый.
Елена нахмурилась.
— Сумеречный Дол… — она задумчиво постучала пальцем по подбородку. — Я была там… давно. Пол года назад. Это была стандартная, ванильная деревенская локация. Квесты на сбор трав, убийство волков, пропавшая корова. Ничего подобного.
Она что-то быстро набрала на своей клавиатуре.
— Логи по локации за последние полгода… Андрей, это не ко мне. Это вотчина Вики. Она у нас специалист по таким… фольклорным изменениям.
Мы двинулись к столу Вики. Она была в своей стихии. В наушниках, на фоне мониторов, заваленная книгами.
— Андрей! Максим! Я как раз изучала ваши логи! Невероятно! Вы наткнулись на один из самых интересных кейсов за последний квартал! — она говорила быстро, ее глаза горели энтузиазмом. — Сумеречный Дол! Я слежу за этой зоной уже месяц!
Она развернула один из своих мониторов. На нем был график, похожий на кардиограмму умирающего. Длинная ровная линия, которая месяц назад вдруг превратилась в серию безумных, хаотичных пиков.
— Вот! — она ткнула пальцем в экран. — Точка бифуркации. Ровно тридцать два дня назад. До этого тихая, мирная локация. После, зона повышенной смертности игроков в ночное время. Скачок на тысячу двести процентов. И тонны жалоб на «нелогичное поведение NPC» и «сломанные квестовые цепочки».
— Что там произошло? — спросил я.
— А вот это самое интересное! — Вика переключила изображение. На экране появилась информация о давно неактивном игроке. — Месяц назад игрок под ником Лунный Охотник завершил в этой зоне легендарную цепочку квестов «Слезы Луны». Это древний, почти забытый квест, связанный с поклонением темным духам природы. И последний его этап… требовал принести в долину артефакт. [Коготь Первого Волка].
Она сделала драматическую паузу.
— По сути, он принес в эту мирную, стабильную экосистему вирус ликантропии. Проклятие оборотней. Но система… она не сломалась. Она адаптировалась.
Она снова переключила экран. Теперь на нем была схема деревни с тремя красными маркерами.
— Локация полностью изменилась. Она стабилизировалась в новом, проклятом состоянии. Это теперь не просто деревня. Это постоянный мировой ивент. Каждую ночь трое ключевых NPC, Мэр, Кузнец и Булочник, превращаются в альфа-оборотней. Они и есть местные боссы. Квесты на их убийство, это основной контент зоны.
— Но… они же ключевые NPC, — возразил Максим. — Если их убить, кто будет управлять городом? Выдавать другие квесты? Чинить снаряжение?
— А вот в этом и гениальность «Странника»! — восторженно ответила Вика. — Они респавнятся! Через час после смерти они возрождаются. Система пытается «исправить» ошибку, восстанавливая ключевых NPC, но проклятие настолько глубоко вшито в код локации, что она восстанавливает их уже в зараженном виде. Днем они обычные, запуганные жители, которые ничего не помнят. А ночью…
Максим слушал, и на его лице отражалось профессиональное восхищение.
— Это гениально, — прошептал он. — Это не баг. Это динамический эвент, который перманентно изменил состояние целой зоны. Живой мир, который реагирует на действия игроков… но не так, как они ожидают.
Он смотрел на Вику так, словно нашел родственную душу.
Я же смотрел на схему и думал о другом.
— Значит, убийство мэра, это не цель, — медленно произнес я, и Вика с Максимом обернулись ко мне. — Это симптом. Это временное решение, как обезболивающее, которое принимают снова и снова. А настоящая задача…
— … найти способ снять проклятие с локации, — закончила за меня Вика, и ее глаза хитро блеснули. — Именно. Но этого квеста нет в журнале. Его нужно найти. И, судя по всему, вы, ребята, именно те, кто может это сделать.
Мы с Максимом несколько секунд молчали, переваривая информацию.
— Значит, мы задерживаемся в Сумеречном Доле, — наконец сказал я.
— Похоже на то, — ответил Максим. Но в его голосе не было и тени разочарования. Он был заинтригован.
— И знаешь, Андрей… я думаю, наш кач на кабанах только что закончился. Началась настоящая игра.
Я посмотрел на него. На его горящие интересом глаза. На его искреннее восхищение сложностью и изяществом системы. И я снова понял, что ошибся в нем. Под слоем корпоративной шелухи, под маской идеального исполнителя, скрывался такой же, как и я, исследователь. Просто он восхищался не живым миром, а гениальностью его архитектуры.
* * *
Перед тем как снова погрузиться в мир, терзаемый проклятиями и оборотнями, я решил сделать короткую передышку, глоток реальности.
Я набрал номер родителей.
Ответила мама, ее голос, как всегда, был теплым и спокойным, словно звук ручья.
— Андрюша, здравствуй, дорогой! Как ты? Все в порядке на твоей новой работе?
— Все отлично, мам, — ответил я, глядя в окно на серые облака, пронзенные шпилями небоскребов. — Много интересного. Как ты? Как папа?
— Мы потихоньку. Погода вот хмурится, и отец твой что-то… хандрит, — в ее голосе прозвучали нотки беспокойства. — Спит много. Сидит у окна, смотрит на дождь. Какой-то меланхоличный стал. Но ничего серьезного, не волнуйся. Просто осеннее.
«Просто осеннее». Эта фраза кольнула сердце. Я слишком хорошо знал эти симптомы. Так же начиналось и у меня. Усталость, апатия, медленное угасание интереса к жизни. Отец, как и я, был инженером. Поэтом от инженерии, как он себя называл. И, похоже, его «система» тоже начинала давать сбой, оставшись без сложной и интересной задачи.
— Ты с ним поговори, мам, — попросил я. — Найди ему какую-нибудь задачку. Старые чертежи разбери, или пусть починит что-нибудь сложное. Ему просто нужно занять мозг, иначе он начнет… ржаветь.
— Хорошо, милый, я попробую, — ответила она.
Мы поговорили еще немного о пустяках, и я повесил трубку с тяжелым сердцем.
С этими мыслями я пошел на обед.
Столовая гудела.
Время обеда было в самом разгаре. Мы с Максимом нашли свободный столик у окна. Он ел с той же методичностью, с какой и работал. Сначала салат, потом суп, потом основное блюдо. Никакой спешки, никакой суеты. Идеально рассчитанный процесс пополнения калорий.
— Артем.
Я оторвался от своей тарелки. Максим кивнул в сторону