Зазвенели осколки, неожиданно громко, прокатываясь гулким эхом по этажам. Чудовищный акт вандализма открыл нам путь во двор, не к подъёзду, а с торца здания, в маленький переулочек. Я осторожно, чтобы не порезаться, удалил оставшиеся в раме осколки. Повезло, что здесь обычное стекло, а не пластиковые окна.
— Милости прошу, — буркнул я, разматывая пиджак.
Надо же, даже не пострадал. Ни пиджак, ни моя рука. И даже разлетевшиеся осколки не причинили никакого вреда.
— Добро пожаловать в джунгли, — криво усмехнулся Такуя.
Я выбрался первым, прыгнул на асфальт с небольшой высоты между первым и вторым этажами, следом за мной неловко выбирался Такуя. Пришлось помочь ему спуститься. Слишком сильно его потрепали.
— Куда? — спросил я, озираясь по сторонам.
— Туда, — показал Такуя в глубину квартала.
Пошли в указанную сторону, я подставил ему плечо, иначе без моей помощи он шёл слишком медленно.
— Два раза за одну неделю по морде получить это уже перебор, — пошутил Такуя.
— Заживёт, — сказал я.
— Спасибо, Кимура-кун, — криво улыбнулся он. — Я… Я уже правда думал, что мне конец.
— Сочтёмся, аники, — сказал я.
Какое-то время шли молча, Такуя лишь тяжело дышал. Мне этот район был незнаком, но он чувствовал себя здесь как дома, уверенно показывая дорогу. Я несколько раз оглядывался, но преследователей не заметил. Можно сказать, ушли огородами.
— А ты чего вообще ко мне попёрся-то? — спросил Такуя. — Не то, чтоб я был против, но я как-то не ждал гостей.
— Я… Не знал, куда пойти, чтобы переждать до вечера, — сказал я. — Да и хотелось поделиться новостями.
— Это какими? — удивился якудза.
— Одзава-сан предложил мне выпить сакэ, — сказал я.
Такуя даже остановился, резко, как вкопанный.
— Да ладно⁈ — он с силой хлопнул меня по плечу и тут же чуть не зашипел от боли.
— Сегодня вечером, — кивнул я.
— Ну ты даёшь, Кимура-кун! — просиял Такуя. — Сколько тебе лет?
— Восемнадцать, — сказал я.
— Выглядишь старше, — хмыкнул Такуя. — И ведёшь себя тоже. Не знаю, лет на сорок.
Я только пожал плечами в ответ. Не говорить же ему, что мне было больше. Сильно так за полтинник.
Он вдруг нервно рассмеялся. Сначала совсем тихо, затем громче и громче. Я глядел на него с недоумением, какой-то прохожий даже посмотрел на нас с неодобрением.
— Это же получается… У меня будет новый младший братишка! — сквозь смех произнёс Такуя.
Глава 16
До дома Хироми-сана добрались без происшествий. Даже Такуя как будто бы немного взбодрился, услышав от меня новость о грядущем принятии меня в ряды якудза.
— Наш оябун — хороший человек, — твердил он, пока мы шли по переулкам и дворам. — Справедливый.
Я тихонько поддакивал, пока мой новый друг разливался соловьём о жизни якудза и отношениях внутри Одзава-кай.
— Гокудо это навсегда, понимаешь? На полную катушку, во всём, понял? — с жаром вещал Такуя. — Вот в пожаре будут оябун гореть и твой родной отец, настоящий гокудо будет названого отца первым вытаскивать, понял? Ты ему верным будь, и он тебе тем же ответит.
В этом я очень сильно сомневался, зная повадки любой организованной преступности, но вслух благоразумно ничего не высказывал.
Хироми-сан эту новость воспринял без энтузиазма. Он находился у себя в квартире, в похожем многоквартирном доме, разве что квартал он себе выбрал чуть получше.
Я подсознательно ждал, что и у него будут незваные гости, но, кажется, Кодзима-икка не располагали таким количеством людей, чтобы быть сразу везде. Избрали своей целью самого молодого из семьи. Такуе реально повезло, что я решил заглянуть в гости.
Квартира Хироми-сана представляла собой практически полную противоположность квартиры Такуи, здесь царил идеальный порядок. Спартанская, аскетичная обстановка навевала мысли о казарме.
— Что случилось? — спросил он, увидев нас на пороге, лицо его сразу же стало предельно сосредоточенным и серьёзным.
Такуя-сан осклабился, хрипло посмеялся.
— У меня были гости от Кодзимы, — сказал он, разуваясь и проходя внутрь. — Если бы не Кимура-кун…
Я тоже разулся и вошёл, закрыв за собой дверь. Хироми вихрем прошёл в санузел, выгреб содержимое аптечки.
— Сымай свою зброю, — с неожиданным осакским акцентом приказал он Такуе, и тот, ухмыльнувшись, принялся разоблачаться.
Присохшую к порезам рубашку пришлось отрывать, смочив её водой, но и это не особо помогло, порезы вновь открылись. Хироми принялся обрабатывать их каким-то антибактериальным средством, не пропуская ни одного. Такуя морщился и шипел, и я только сейчас сумел разглядеть татуировку у него на груди, вернее, контур татуировки, который только предстояло заполнить цветом. Карп кои, поднимающийся вверх по течению.
— Сядь пока, — сказал мне Хироми-сан. — В холодильнике пицца и пиво, если хочешь.
— Не откажусь, — сказал я.
Я прошёл к холодильнику, взял оттуда банку холодного пива, кусок пиццы, тоже холодной. Жрать хотелось неимоверно, и я пользовался моментом. Кто знает, когда в следующий раз удастся перекусить. Да и перед грядущей пьянкой определённо требовалось забить желудок, чтобы не упасть самым первым.
Хотя сакадзуки это скорее церемония, нежели пьянка. Одно другому, конечно, не мешает, но сейчас явно не время напиваться вдрызг. Походы по барам и караоке явно стоит отложить на попозже.
— Ну вот, скоро будешь как новенький, — покончив с первой помощью, произнёс Хироми-сан.
Все порезы и ссадины он заклеил лейкопластырями телесного цвета, из-за чего Такуя выглядел так, словно пошёл пятнами.
— А шмотки есть какие-нибудь? — спросил Такуя, аккуратно трогая один из пластырей.
— Размерчики не подходят, братан, — развёл руками Хироми.
Комплекцией они несколько различались, Хироми был чуть поздоровее.
— А кимоно? Я видел, у тебя есть, — почесал в затылке Такуя.
Хироми подошёл к шкафу, порылся внутри немного. Выдал младшему сложенное чёрное кимоно. Юкату, если быть точным. Юката на ком угодно будет смотреться хорошо, независимо от размера.
— Как придурок будешь, в юкате и туфлях, — посмеялся он. — Тебе, молодой, тоже бы кимоно надеть. Если Одзава-сан и впрямь решил принять тебя в семью.
— У меня с собой нет, — сказал я. — А с чужого плеча не хочу.
— Ладно, костюм тоже нормально, — махнул рукой Хироми. — Сейчас не времена Мэйдзи, всё-таки.
Такуя, никого не стесняясь, начал переодеваться. Медленно и осторожно, морщась от боли. После того, как он закончил, он стал похож на молодого джентльмена после бани. Лично мне такой образ казался немного странным, но этих двух, кажется, ничего не смущало. Такуя посмотрелся в зеркало и поправил складки на широком поясе.
— Всё лучше, чем это тряпьё, — сказал он.
— После тебя потребуется химчистка, —