Вот только Тиан уже не юная девочка. Как всё на самом деле устроено, ей рассказывать не надо. Вот взять это предложение. Сегрейв, разумеется, тоже эти расклады знает, поэтому не раз и подчёркивала, что гвардейцы — это бывшие же бойцы колониальных войск.
Отлично. Вот Тиан зашла на должность офицера. А дальше куда? Как соревноваться с детьми высоких родов? А никак. Стеклянный потолок не преодолеть. А у Тиан есть чёткий и ясный путь в качестве командира колониальной базы. Столько всего сделано, столько вокруг подвязок закручено. И эти условия были созданы ею самой и Энтони… С Каниони-старшим столько проработано. Было бы крайне… опрометчиво всё бросить и кинуться служить в дворцовые коридоры.
Впрочем, Сегрейв, похоже, это предложение сделала просто потому, что должна была сделать. На самом деле, её больше интересовал вопрос с сыном. Логично, что женщина с таких высот захотела решить вопрос с безопасностью ребёнка… и сделать это, скажем так, не афишируя своё участие.
И Тиан ответила, что офицеров нельзя сортировать по принципу родовитости. Это же вся дисциплина полетит к демонам. И этот ответ Сегрейв устроил. Все же тут люди взрослые, разжёвывать не надо. Подруга королевы намекнула, капитан Кольер ответила, так как должна была ответить. Все всё поняли. Если бы командир подразделения выражал чёткое «нет», ответил бы в духе, что отправит сынка сей госпожи подальше в тыл, а то и вовсе перевёл бы в другое подразделение. Вот это грубый ответ. И да, для Теодора Сегрейва вмешательство матери выльется в череду очень скучных караулов. Но не столь опасных. Его даже жалеть будут, что командиры так его прессуют.
Королева с осмотром сильно не задержалась. Венциний Форс привёл её величество уже через полчаса. Вместе с ними пришёл и Вирджил Сегрейв.
Королева посмотрела на Франциску Сегрейв. Та едва заметно повела подбородком, показывая результат предложения.
— Что же, — заговорила королева. — Теперь мне нужно побеседовать с Энтони…
… Гвендолин зашла в коридор. Здесь её встречали двое. Совсем молодой парень и мужчина средних лет. Оба поклонились.
— Ваше величество, — заговорил мужчина. — Начальник медпункта Арианского учебного лагеря, целитель Инграм Ламьен.
— Френсис Дэстрей, — юноша же заговорил после тычка от старшего товарища.
И своё имя буквально пролепетал.
— Позвольте проводить вас, ваше величество, — произнёс Ламьен.
— Господин Ламьен, — спокойным тоном ответила королева. — Я бы хотела побеседовать с Энтони Кольером наедине.
— Хм, конечно, ваше величество, — ответил целитель. — Палата в конце коридора справа.
Гвендолин тут же пошла по коридору. Честно говоря, прелюдия ей уже несколько надоела.
— Наоборот, Алиса, — услышала королева мужской голос на подходе к палате. — Мне будет мало лишь тебя. Нужно будет ещё подтягивать людей.
— Ещё? Уже есть, кто на примете?
— Ага, принцесса Катон, — иронично произнёс, очевидно, Энтони Кольер. — Её бы взял. Отличная опора для команды бы получилась. Боевик из меня… Скажем так, это не моя специализация.
— Ну, а из лагеря? — заинтересовано спросила девушка.
— А из лагеря нельзя, сестра обидится. Да и, не думай, что тебе льщу, но всё же ярких особенностей нет ни у кого. Ну, или уже поздно их развивать.
Королева, притормозившая у входа, намеренно громко топнула, продолжив движение. И вошла в палату.
— Ваше величество, — рослая девушка, уже знакомая королеве, склонила голову.
Склонил голову и Энтони Кольер, но он сидел на табурете, в серой больничной пижаме.
— Алис, постой в коридоре, — попросил Кольер.
— Ага, — деловито отозвалась девушка.
И выходя, плотно прикрыла дверь.
— Прошу прощения, что сижу…
— Энтони, наедине, давай без этого, — спокойно произнесла Гвендолин. — И сразу к сути, хорошо?
— Как угодно, ваше величество, — слегка улыбнулся парень.
И активировал Карман. Королева на это приподняла брови. А Энтони вытащил из Кармана… сундук. Или ящик. Полностью чёрный.
— Вот это очень пытались скрыть, — произнёс Кольер.
Он что-то сделал, нажал и ящик из странного материала раскололся пополам. Энтони откинул верх. Гвендолин подошла ближе.
— Вот, ваше величество, — произнёс Кольер. — Это голем. «Ала Акта». И они были использованы, как средство наблюдения, в том числе и за боем у особняка Каниони…
Глава 12
20 августа 1034 года. Среда
Следующий день после событий около особняка Каниони
Ариана. Порт. Утро
Об этом сообщили ещё день назад. Но события в Ариане отодвинули все дела на задний план. Но теперь у секураторов порта больше не было причин откладывать посещение этого корабля — небольшого побитого жизнью парохода, стоящего в самом конце старого деревянного пирса.
Проблемы были видны ещё на подходе. Во-первых, безлюдье, но это ожидаемо. Второе, трап стоял неровно и швартов провисший. Ясно, что за пароходом никто не следил.
То, что здесь произошло что-то очень нехорошее, стало ясно, едва секураторы поднялись на борт. Запахи крови и разложения ощутились ещё на трапе. Последний ещё еле ощутимый, но он был.
Первый труп был найден прямо на палубе. Собственно, именно увидев его, люди стали сообщать секураторам.
— Что тут у нас? — присел рядом с трупом старший из трёх поднявшихся мужчин.
Молодой парень. На лице застыло выражение крайнего удивления. Он лежал на животе, повернув голову, щекой на палубе.
— Убит в спину, — произнёс старший секуратор. — Ага.
Присев, он поднял полу пиджака. На убитом был пояс. Имелось и оружие — короткий палаш. Рукоять потёртая.
— Кому понадобилось убивать каких-то рыбаков? — спросил самый молодой секуратор.
— Какие рыбаки? — откликнулся старший. — Ты видишь верёвки, сети? Запах рыбы чуешь?
— Можа кровью забило.
Третий мужчины на это насмешливо хмыкнул.
— Не рыбаки это, — спокойно произнёс старший. — То и странно. Почему и корабль, и трупы всё ещё тут.
Секуратор засучил левый рукав пиджака убитого. Потом то же самое проделал и с правым.
— Ливокопол, — процедил мужчина, увидев характерные синеватого цвета вены.
Он посмотрел на глаз (веки были открыты). Кивнул, увидев красные белки.
— Брок, за труповозкой иди, — произнёс старший, поднимаясь.
Самый молодой кивнул и направился к трапу.
— Думаете, в каютах хуже? — спросил третий секуратор, когда младший перешёл на пирс.
— Думаю? Вижу, — вздохнул старший. — Не хватало ещё потом за ним убирать. Идём.
Ещё два трупа