Она прекрасно знала, что бьёт в цель. Я представил себе перепуганную Ягодку и двинулся к Диане, чувствуя, как ярость закипает во мне докрасна.
В этот момент Настя резко шагнула вперёд, встав между нами. Её лицо было бледным, тоже испугалась.
— Давайте успокоимся, ни к чему Дашу пугать.
— А тебя кто спрашивает? — огрызнулась Диана. — Ты-то что тут забыла?
— Так, хватит! — потерял я терпение. — Делать вид, что у тебя какие-то уроды ребёнка отбирают, не получится. У меня есть свидетель. А ещё вся переписка, все твои голосовые, в пьяном виде в том числе. Забыла, что несла, когда от Дашки избавилась?
Диана заволновалась.
— На меня лучшие юристы работают, и суд я выиграю. И все, включая твоего «саудовского принца», узнают, какая ты мать. Если, конечно, он ещё не знает.
Последняя фраза попала в цель. Диана побледнела, её надменность наконец дала трещину. Она поняла, что шантаж не сработает.
— Или он уже в курсе? — ухмыльнулся я. — Ты поэтому вернулась? Недоволен, что будущая жена из тех, что детей бросает?
— Не говори того, о чём не знаешь. Я совершила ошибку, ясно?
— Ты поэтому сюда с ноги влетела? Потому что ошибку совершила?
— Ладно, — зыркнула она на меня. — За это извини.
Присутствие Насти её явно раздражало, но она взяла себя в руки.
— И я благодарна тебе… вам, что присмотрели за Дашей. Но теперь я готова её забрать.
— Нет, Диана, так не пойдёт. Не надо из себя правильную мамашу строить. Ты изначально ребёнка на бабушку спихнула. Тебе было плевать, как она и что, ты свою личную жизнь устраивала.
Я открыл дверь и вывел её из квартиры. Вызвал лифт.
— Нельзя швырять её, как куклу туда-сюда. Она живой человек, и я тебе на её чувствах играть не дам, ясно? Подпиши документы и возвращайся в свой Дубай.
— Не могу, — огрызнулась она, выдирая локоть из моей хватки. — Ты прав, у меня возникли проблемы. Но это поправимо, если я вернусь с Дашкой.
Я пожалел, что у меня телефона рядом нет, обязательно бы записал.
— То есть он узнал, что ты ребёнка бросила?
— Молодец, — издевательски поаплодировала она. — Догадался. Что дальше? Будешь мне жизнь портить? Верни мне Дашу, мы улетим, и ты нас больше не увидишь.
Она даже не понимала, что меня это не устраивает.
— В том-то и дело, Диан, «больше не видеть Дашу» — для меня не вариант.
— Ой, только не говори, что сопли распустил, — хохотнула она. — Ну возьми да заведи себе свою собственную «Дашу». А эту мне верни.
— Эту? — от гнева пальцы в кулаки сжимались. — Ну и дрянь же ты, Диан.
— Да как скажешь, — отмахнулась она. — Но это не даёт тебе права портить мне жизнь. Любой суд встанет на сторону матери, а твои «доказательства» всегда можно перекрутить в мою пользу. Так что подумай, как следует. Завтра позвоню.
Она шагнула в лифт, бросив напоследок:
— А будешь мне мешать, скажу, что ты мне угрожал и забрал её силой. Не надо объявлять мне войну, Ром, ты проиграешь.
Двери закрылись, и я остался в гневе и ненависти к этой суке. Когда же она исчезнет из моей жизни?
— Ром…
Я повернул голову к Насте. Она стояла в дверях, такая нежная, домашняя. Насколько же они разные с сестрой, даже удивительно.
На душе было хреново, но от одного её голоса, от присутствия рядом, стало легче. Я шагнул к ней, собираясь успокоить, но она удивила. Протянула телефон.
— Я всё записала.
Я замер, а потом резко притянул её к себе.
— Ты моя умница.
Глава 27
Настя
Стоило мне оказаться в Роминых объятиях, я поняла, что меня трясёт. Стресс от столкновения с Дианой выходил через тело.
С какой неприязнью она на меня смотрела, как будто, будь её воля, раздавила бы меня, как букашку. Как будто я обманом у неё дочь отобрала. А вместе с ней и Рому.
— Всё, успокойся, всё, — его низкий, твёрдый голос гремел у меня над ухом. — Никуда я ни тебя, ни Дашу не отпущу. Никто её у нас не отнимет.
Я подняла на него глаза и увидела странную улыбку. Решительную, почти злую. Он не боялся. Он... радовался предстоящей битве. Возможности закрыть этот вопрос раз и навсегда.
— Она права, Ром. Она всё вывернет, как ей нужно, — прошептала я. — Мы же... при живой матери отбираем ребёнка. Все будут на её стороне.
Рома заставил взглянуть ему в глаза.
— А ты сама как чувствуешь? Считаешь, мы должны отдать ей Дашу?
Я мотнула головой.
— Ты же понимаешь, она увезёт её из России. Она ей не нужна. В лучшем случае, ею будут заниматься няньки где-то в Дубае. А мы её родные люди. Она нужна Диане только как рычаг, чтобы вернуть своего «принца». Ты же видишь, она её не любит?
Он говорил то, что я и сама знала, но боялась озвучить.
— Вижу.
— Тогда гнём свою линию, — он снова обнял меня, прижав к себе, как родную. — Я всё решу, просто доверься мне.
Прозвучало, как просьба, как надежда, что я останусь. Глаза защипало, я прижалась к его груди, чувствуя, что наша идиллия пошатнулась, но только нам решать, будем мы бороться или нет.
Там, в глубине квартиры, в форте из одеял и подушек спала маленькая девочка, которая в нас нуждалась. И мы не могли её подвести.
Тем же вечером Рома поговорил со своими адвокатами, переслал записи и решил действовать жёстко.
Слушая про лишение родительских прав, я содрогалась, но потом вновь напоминала себе, что Диана бросила Дашу, как только умер Дима. Это случилось не сейчас, она давно её предала.
А ещё я радовалась, что Рома не спустил всё на тормозах тогда, в самом начале, а сразу решил действовать официально по настоянию юристов.
Опека была поставлена в известность, что Даша проживает с ним, с родным дядей, что мать оставила её. И когда к нам пришли с проверкой, Рома не переживал.
Светлана Петровна, так звали женщину из опеки, осмотрела нашу с Дашей комнату. Я уже готовилась к неудобным вопросам, но Рома, не моргнув глазом, спокойно сказал:
— Настя временно ночует с Дашей, так ей спокойнее. Сами понимаете, после того, как её бросила мать, ей нужно время, чтобы прийти в себя.
Та спокойно покивала, сказала, что