Задание
Подумайте о том, как мы получаем информацию о функции ритуалов. Как мы можем интерпретировать ритуалы в других странах?
Могут ли у нас возникнуть проблемы при интерпретации ритуалов в других культурах? Если да, то почему?
Что необходимо антропологу для того, чтобы полностью понять ритуал?
Можете ли вы привести примеры «периодов неопределенности» или моментов, когда люди уязвимы и нуждаются в помощи посредством религиозных ритуалов?
Как ритуалы могут вселить надежду в жизнь человека? Как религия/ритуалы в эти периоды могут помочь людям взять свою жизнь под контроль?
Политические ритуалы
Некоторые антропологи утверждают, что ритуал — это косвенный способ сделать сложные утверждения об обществе с сильным идеологическим аспектом. Следующие примеры показывают некоторые способы того, как именно ритуалы используются в качестве политических инструментов в разных культурных контекстах.
Большая игра: заметки о петушиных боях на Бали (Geertz, 1973)
Клиффорд Гирц проводил полевую работу на Бали и исследовал ритуал петушиных боев, значение которого обсуждается в статье Deep play: Notes on the Balinese cockfight. Несмотря на то, что на Бали петушиные бои незаконны, они распространены и крайне популярны. Гирц отмечает, что люди на Бали ненавидят животных и, более конкретно, ненавидят проявления поведения, подобного животным. Тем не менее они тесно идентифицируют себя со своими петухами — то есть, согласно восприятию балийских мужчин, со своим идеальным мужским «я». Гирц обращает внимание на то, что в балийском языке слово «петух» имеет второе значение, как и в английском [26].
Несмотря на то, что ставки являются значительной частью петушиных боев на Бали, Гирц утверждает, что на кону стоит нечто гораздо более фундаментальное, чем просто деньги, в частности — престиж и статус. Он отличает «большие бои» с высокими ставками от «мелких драк», для которых, как правило, характерны низкие ставки и незначительный престиж. Большой бой — это тот, в котором результаты непредсказуемы, шансы более равны, а ставки более сбалансированы.
Петушиные бои — это бои за статус, и ставки в них просто символизируют риск. Участники больших игр обычно являются доминирующими членами общества. Впрочем, по словам Гирца, бои происходят не между людьми, а скорее представляют собой имитацию социальной структуры родства и социальных групп. Люди никогда не делают ставку против петуха из своей родственной группы. Бои всегда проходят между людьми (и петухами) из противостоящих социальных групп (семей, кланов, деревень) и, следовательно, являются наиболее открытой формой выражения социального соперничества и отношения к этому соперничеству. Социальное напряжение проявляется в петушиных боях. «Большая игра» в балийских петушиных боях, согласно Гирцу — это символическое изображение некоего очень реального явления в социальной жизни. Это ритуал, касающийся социальной иерархии, экономического обмена, групповой солидарности и соперничества. Гирц приходит к выводу, что такие ритуалы — это форма текста, который можно прочитать, равно как и дерущийся петух является символом социального и сексуального статуса. Социальные смыслы гораздо более важны, чем любая материальная или финансовая выгода.
По словам Гирца, принятие решения о том, какая пара петухов должна драться, является выражением социального соперничества и определением статуса. (AnneMette Jensen / Flickr.com, лицензия CC BY-SA 2.0)
Как можно объяснить рост числа атеистов?
(Jonathan Lanman)
Когнитивный антрополог Джонатан Ланман применяет теории и методы когнтитивных наук к антропологическим вопросам и исследует тему того, почему одни люди придерживаются религиозных убеждений, а другие нет. Когнитивная наука о религии убедила его, что универсальные черты человеческой психологии делают религиозные верования очень привлекательными для человеческого разума. Но если это правда, то чем можно объяснить рост числа атеистов? Большинство популярных теорий (например, в отношении образования) не работают при детальном рассмотрении в разных странах. Следовательно, необходим был новый анализ.
«Вместе с психологом Майклом Бурместером (2017) я задался целью найти ответ на этот вопрос, используя материалы этнографической полевой работы в США, Соединенном Королевстве и Дании и данные онлайн-опроса. Тогда как опрос дал нам много пищи для размышлений, именно полевая работа вдохновила нас на создание новой теории.
Мы проводили бóльшую часть времени с атеистическими и гуманистическими группами, а также посещали евангельские библейские учения на Среднем Западе, чтобы посмотреть, как религиозные люди относятся к атеистам. Во время еженедельного молитвенного ритуала на одном из изучений Библии мы были поражены силой ритуала в привитии религиозных верований. Я вырос в евангелистской семье, но оставил эту традицию много лет назад. Тем не менее в тот момент ритуальной молитвы я на мгновение обнаружил, что уверовал. Пытаясь осмыслить этот опыт, я вспомнил отрывок из романа Джеймса Болдуина „Иди, вещай с горы“, в котором главный герой, Джон Граймс, обнаружил, что его неверие преодолевается участием в ритуале: „Их пение заставило его поверить в присутствие Господа; действительно, это больше не было вопросом веры, потому что они сделали Его присутствие реальным“.
Я прочитал о новой теории эволюционного антрополога Джозефа Хенрича, касающейся значимости того, что он называет „изображениями, повышающими доверие“ (Credibility Enhancing Displays (CREDs)), для культурного обучения. С помощью этой теории он утверждает, что поскольку люди в своем обучении очень зависимы от других, они уязвимы с точки зрения обмана и эксплуатации. В ответ люди развили предубеждение верить тому, что им говорят другие (включая религиозные убеждения), в той мере, в какой говорящие (или проповедники) воплощают свои убеждения в действиях. Мы верим им в той мере, в какой они действуют согласно убеждениям, которые проповедуют, а не просто голословно про них говорят. Если нас растят и воспитывают в религиозной среде, где люди делают так, как проповедуют, участвуют в ритуалах и посвящают им свое время и деньги, мы с