— Это все лирика, — с отвращением посмотрел на него Вирт. — В общем, я все сказал. Ваша задача — помогать этим вот двум женщинам всем, чем сможете, и оберегать их от любой опасности. Если с ними что-то случится, то последствия вам известны. Не думаю, что вам понравилось плавать в лужах собственного дерьма. Вам все ясно, неуважаемые господа?
— Все, — уныло отозвались два генерала и бизнесмен.
— Засим можете быть свободны, — Путник взмахом руки погасил экраны. — А вам, господин полковник, задача починить выбитую вами дверь квартиры. До исхода дня, или будет наказаны так же, как ваши генералы.
— Я выполнял приказ, — хмуро ответил тот.
— Это не имеет значения. Вы выбили, вам и чинить. Помимо того советую решить с начальством вопрос охраны золота, а то желающие ограбить двух беззащитных женщин найдутся. Пострадают же после этого господа генералы со своим подельником. И вы.
— Починим. И вопрос с охраной решим. Я…
Внезапно Федосеев ощутил, что его губы, да и все тело ему не повинуются. А затем нечто отодвинуло его в сторону, и он снова заговорил каким-то гулким, нечеловеческим голосом:
— Зачем ты это сделал, Путник Перекрестка?
— О, надо же, нас удостоил визитом сам земной демиург! — удивился тот. — Какая честь, какая честь! А зачем? Ты же не думал, что твои преступления останутся безнаказанными, сволочь?
— Преступления? Я заботился о своем мире!
— За чужой счет! Тебе никто не мешал создать собственный регулирующий механизм, но ты решил пойти простым путем.
— Да, решил! — в голосе демиурга слышался с трудом сдерживаемый гнев. — Самому создавать слишком долго и затратно! И тебе это известно. Чего тебе не хватало? Жил, как все люди, да, возможно, я слишком много откачивал, и ты был неудачником, но жил же! И семью имел. Ах, видишь ли, тебя лишили возможности шляться везде, как последнему бродяге! И что такого? Посидел бы здесь еще лет триста, ничего бы не случилось.
— Ты, видимо, не знаешь, что я был на грани перерождения в тварь Бездны, — криво усмехнулся Вирт. — Не ты первый поймал одного из нас. Только это всегда кончалось печально и для самого Путника, и для мира, в котором его держали. Нам нельзя долго задерживаться в одном месте, или начинается перерождение. Еще лет сто, и тварь вырвалась бы. Уже не я — тварь! Что бы тогда случилось с твоей драгоценной Землей? Знаешь?
— Переродился бы в тварь Бездны?.. — растерянно переспросил демиург. — Этого я не знал. Зато за время твоего пребывания здесь мир шагнул вперед, он на грани превращения в космическую цивилизацию! Ах, еще бы лет триста… А теперь творческая энергия снова бесполезно рассеивается, число ученых и прочих творцов вскоре уменьшится на порядок. Многое пойдет вразнос. А тут выясняется, что ты еще и историю изменил… Зачем?..
— А ты никогда не слышал одного из основных законов мироздания? — насмешливо поинтересовался Путник. — Не делай другому того, чего не хочешь получить сам. Я воздал тебе по заслугам. И дал Земле шанс стать более добрым миром. Ты ошибся, выбрав капиталистический путь развития, за эоны и эоны лет ни одна капиталистическая цивилизация не достигла уровня Перехода. Мне странно, что ты этого не знаешь.
— Знаю. Но надеялся, что у меня получится переломить ситуацию. И получилось бы, если бы не ты!
— Следовало самому создать регулятор, а не держать в плену Путника. Впрочем, это неважно. Вскоре изменения докатятся до текущего времени. А ты готовься ответить за свои дела. Демиургом тебе больше не быть, и тебе это известно. И весь путь придется проходить заново. Может, научишься, наконец, соблюдать главные законы мироздания. О, что я вижу! За тобой пришли, дорогой! Землю удостоил визитом Палач! Он явно пришел по твою душу.
— Нет, нет, нет!.. — отчаянно завизжал недодемиург. — Я не виноват, я заботился о мире! Не надо! Не на-а-а…
Федосеев снова ощутил свое тело. Состоявшийся с демиургом разговор немало удивил его, но полковник предпочел промолчать, понимая, что стал свидетелем тому, чего обычному человеку видеть и слышать не следует.
— Не беспокойтесь, я не буду стирать вам память, хотя вполне могу, — понял его состояние Вирт. — Постарайтесь не становиться сволочью, полковник, это не окупается, поймите. Со временем за все придется ответить. Возможно, не в этой жизни, но все равно придется.
Затем он повернулся к вставшим с пола женщинам и негромко сказал:
— Татьяна, Виктория! Прощайте, я ухожу навсегда. Больше мы не увидимся. Незачем.
— Будь счастлив, папа, хоть ты мне и не родной… — потекли слезы из глаз девушки, она с трудом сдерживалась, чтобы не устроить истерику, прекрасно понимала, что это ничего не изменит.
— Прошай… — хмуро отозвалась бывшая жена, окончательно осознавшая, что рядом с могучим существом, в которое превратился ее муж, ей не место.
Путник кивнул им и расплылся туманом. Сразу после этого Федовеев принялся куда-то звонить. В итоге через час прибыла инкассаторская машина для вывоза золота, а Татьяне на счет перечисли около полутора миллиардов рублей, причем вскоре принесли все нужные бумаги, чтобы официально объяснить происхождение денег. Все было сделано так, что комар носа не подточит, мало того, оплачены все налоги. Господа не хотели снова плавать в лужах собственных отходов, им это не понравилось. Рисковать что-либо предпринимать они даже не собирались, сообразив, что столкнулись с непреодолимой силой, которая плевать хотела на все их желания и возможности.
Татьяна с Викторией довольно долго наслаждались богатой жизнью. А когда наступило Изменение, тоже изменились, став совсем другими людьми, прожившими ничуть не похожую на прежнюю жизнь. Как, впрочем, и очень многие земляне. Планета осталась без демиурга, не спеша развиваясь по плану товарища Сталина, Королева и Гагарина. Ее ждало великое космическое будущее, но об этом пока еще мало кто знал.
Глава VI
Перед внутренним взором Вирта вереницей проносились бесчисленные варианты Земли с разной историей. Порой очень причудливые, особый интерес у него вызвала империя ацтеков, расширившаяся на всю планету и вышедшая в большой космос. Жутковатая цивилизация, но по-своему гармоничная. Путник решал куда отправиться.
— Что думаешь, Кай? — поинтересовался он.
— Тебя эта Земля еще поперек горла не встала? — ворчливо ответил вопросом на вопрос кайсат. — Вообще-то пора озаботиться началом восстановления нужных навыков.
— А что для этого нужно?
— Поучиться классической магии в каком-нибудь развитом магическом мире. Лет двадцать-тридцать. Но в хорошо развитом мире, где при помощи магии делают практически все. Неподалеку, для нас с тобой неподалеку, есть несколько интересных вселенных, там очень сильно лептонное поле, а, соответственно, и магия. Отличный полигон для начинающих. Ты многое можешь, но делаешь это так топорно, что у меня свело бы зубы, если бы они у меня были. Озаботься образованием!
— Ну, это неплохо… — неуверенно протянул Путник. — Но мне хотелось бы сначала побывать в космической цивилизации галактического уровня. Да и… одну проблему там решить будет проще.
— Эту проблему и в магическом мире решить нетрудно, баб везде хватает, — возмутился Кай. — Наоборот, там оную бабу можно вынудить дать клятву, и она не сможет ни предать, ни нагадить. А если ее еще и заинтересовать, будет стараться не за страх, а за совесть.
— Не желаю ни с кем связываться надолго, — раздраженно отмахнулся Вирт. — Мне Татьяны с головой хватило. Лучше хорошая, профессиональная шлюха, четко знающая, что от нее требуется, и ни на что, кроме денег, не претендующая. Так проще. Сниму напряжение и забуду, как она выглядит. Потом отправимся искать, где учиться магии.
К сожалению, от физиологии было никуда не деться даже в более совершенном, чем у обычного человека, теле. И в последние дни Вирту нестерпимо хотелось женщину. Настолько, что он уже подумывал поискать таковую на Земле, дорогих и роскошных проституток в любой стране хватало. Но все же решил не связываться больше с землянками, не верил им ни на грош. Понятно, что ни одна не сумеет навредить ему, но было просто противно. Однако проблему требовалось решать все равно, иначе он вскоре на стенку полезет. А Кай, сволочь такая, отказывается объяснять, как отключить сексуальные желания, нудит, что их лучше удовлетворять, для здоровья намного полезнее. Как было бы здорово, если бы ничего в этом роде вообще не хотелось! Но хотелось, и это безмерно, до темноты в глазах раздражало. Нет в жизни совершенства! И деваться некуда.