Глава 30
Самир
Я проводил Владыку Каела до выхода. Великий воин не стал долго спорить со мной после того, как я довольно прозрачно намекнул ему на свои дальнейшие намерения. А вернее, на то, что, возможно, совершил Золтан с Ниной. Его неожиданное сострадание к Нине искренне тронуло меня — я совершенно не ожидал такого от него. Неужели эта юная девушка действительно сможет преодолеть казавшуюся непреодолимой пропасть между мной и Королём Пламени? Она и впрямь была удивительным созданием, творящим невозможное.
Нина, быть может, и слаба в сравнении с нами, древними существами — но те чудеса, что она являла собой каждый день, затмевали нас всех без исключения.
Какая жалость, что всё открылось именно так.
Какая огромная жалость, что это случилось именно в этот миг.
Я мгновенно возник на площадке у Святилища Вечных, телепортировавшись туда, едва только Каел согласился оставить меня одного.
Золтан стоял у самого края святилища, взирая на древний фонтан из крови с высеченными ликами наших древних богов. Ладонь он почтительно прижимал к сердцу, а голова его была склонена в молитвенной позе. Волосы цвета червонного золота ниспадали на загорелую спину, смешиваясь с сияющими, перламутровыми крыльями. Золтан стоял там в полном одиночестве, никого рядом не было.
Я сразу понял, что опоздал.
— Её больше нет здесь, — произнёс он тихо, не утруждая себя обычными приветствиями. Ангел почувствовал моё внезапное появление в тот же самый миг, когда я силой сокрушил дверь. — Теперь её место с Вечными на веки вечные.
Я медленно и глубоко вдохнул, затем выдохнул. Нина была жива. Но её участь оказалась гораздо хуже обычной смерти.
На каменных плитах отчётливо виднелись пятна крови, и я рассеянно взглянул на них. Цвет был слишком тёмным для Нины, это была точно не её кровь. Она принадлежала вампиру, вполне возможно. Чья же это на самом деле кровь? Кто ещё боролся здесь за свою жизнь?
— Что ты сделал? — спросил я спокойным голосом, хотя Золтан едва ли мог добавить что-то ещё к моей растущей скорби и ярости. Мне не требовалось больше оправданий для неминуемой мести.
— Сайлас предал меня ради твоей возлюбленной королевы, и теперь его бездыханное тело покоится в озере вместе с нашими древними богами, — наконец медленно обернулся ко мне Золтан, и его крылья величественно распахнулись.
Золтан убил Сайласа. Моё сердце болезненно сжалось от внезапной боли, что удивило меня самого. Сайлас был настоящим другом — одним из немногих оставшихся, и в последнее время этот список имён стал ещё короче и короче. Я искренне думал, что моя ярость не может стать сильнее, но жестоко ошибался. Мой голос стал низким, острым, полным нескрываемого гнева шипением.
— Я не имел абсолютно никакого отношения к её появлению на свет, Золтан. Освободи её немедленно. Я прошу тебя в самый последний раз.
— Это совершенно не касается тебя лично. Во мне нет к тебе настоящей ненависти. Мне неважно, что вы с Ниной чувствуете друг к другу. Ваши сердца не имеют для меня никакого значения.
— Тогда объясни мне свой поступок разумно.
— Она категорически не желала преклонять колени перед нашими великими богами, Самир.
— Да они вовсе не боги!
— Даже ты склоняешь перед ними голову почтительно. Даже ты признаёшь ту огромную власть, что они держат над нами всеми! Что мы — абсолютно ничто без них! Они щедро одарили её невероятной силой, бессмертием, а она дерзко отказалась отдать им то, что по праву принадлежало им — её преданное служение.
Я с угрожающим рычанием ответил:
— Нина никому не подчиняется по своей воле.
— В этом-то и была её настоящая погибель. Она попирала саму нашу древнюю веру. Глумилась над нашими могущественными творцами. А тот призрачный змей её был и вовсе настоящей катастрофой. Этому чудовищу нельзя было позволить существовать в нашем мире. Она не была достойной королевой. Она была уродливым искажением всего того, что мы собой представляем.
— Неважно, что ты следуешь своему глупому догмату безоговорочно, ты жестоко отнял у меня нечто бесценное. И я этого так просто не оставлю.
— Ты даже не можешь отрицать этого, Самир. Пф-ф, — Золтан небрежно отмахнулся от меня рукой. — Ты всё равно опоздал. Я умертвил собственного регента своими руками. Я отправил твою королеву в Гробницу Вечных навечно. И теперь я полностью сдаюсь на милость правосудия.
— Правосудия? — я громко рассмеялся, и смех мой был тёмен и страшен, а сам я замер неподвижно, готовый шагнуть к ангелу. Мне искренне нравилось, как гулко и зловеще стучали по холодному каменному полу подошвы моих лакированных туфель. Они словно отсчитывали последние короткие мгновения перед неминуемой страшной участью ангела. — Ты серьёзно думаешь, я просто упрячу тебя в тёмную темницу? Ты действительно думаешь, я всего лишь отниму твои крылья и наложу проклятье, чтобы они не отросли вновь, как я некогда жестоко поступил с языком Владыки Каела? — Я отчётливо почувствовал, как яркое пламя окутало мою руку, пока я медленно приближался к ангелу. — Нет, Золтан. Никакого справедливого суда за твои чудовищные злодеяния не будет вообще. Никакая камера пыток тебя не ждёт впереди.
Золтан неуверенно отступил на шаг назад, и это был самый первый явный признак того, что он начал нервничать.
— Ты не посмеешь сделать это, — испуганно прошептал ангел. — Ты ведь прекрасно понимаешь, о чём говоришь! Ты точно знаешь, что случится, если ты всё-таки это сделаешь!
— Чтобы спасти её? — за моей тёмной маской медленно расползлась широкая улыбка. Ничто больше не имело никакого значения. Совершенно ничто. — Я готов обратить абсолютно всё в пылающий прах.
Глава 31
Самир
— Ты был моим другом, — прошептал я, отрывая ладонь от обугленных останков лица ангела.
Пепел и запах жжёной плоти висели в воздухе. Я сорвал с него маску и вгляделся в черты Золтана — искажённые ужасом и болью. Смерть не была милосердной к нему. Теперь, когда я видел его истинное лицо, память воскресила в моём сознании образ из давно забытых времён. Из тех дней, когда Вечные ещё ходили по земле, когда солнце палило невыносимо, а песчаные бури обжигали плоть. Когда мы с Золтаном были молоды и ещё верили, что можем изменить этот мир к лучшему.
Золтан всегда был прекрасен. Высокий, светлоликий, с глазами