Тут распорядитель вошел в зал и, стукнув посохом об пол, громко объявил:
– Личный представитель герцога Трогера Релийского великий князь Адобер Ликстар со свитой.
И в зал начали входить люди. Князь Адобер Ликстар был высоким человеком в возрасте, с абсолютно белыми волосами и умным взглядом зеленых глаз.
– Ваше императорское величество, рад приветствовать вас, и от имени моего сюзерена разрешите вручить вам подарки.
Он сделал знак, и в комнату вошли слуги, которые несли эти самые подарки. Первыми к ногам императрицы положили три штуки неимоверно дорогого имайского шелка разных расцветок, потом небольшой ларец с крупными черными жемчужинами.
– А это для вашего сына, мы знаем, что он еще ребенок, но дети быстро растут, – сказал князь Адобер, и в зал внесли кинжал, меч и пояс, а также манекен в броне из какого-то блестящего металла.
– Это все изготовлено из метеоритного металла, броню невозможно пробить, а меч и кинжал затупить или сломать. Еще мы хотели бы передать другу Корбина, наследника Трогера Релийского, знак друга драконов. В любое время этот славный юноша может посещать наши острова сам или со свитой, и находиться там сколько пожелает. – На большом золотом блюде в зал внесли красивую, искусно изготовленную цепь. Золото, серебро, цветная эмаль, все это переплелось в звеньях цепи. – Еще Трогер Релийский передал императрице Руси письмо с предложением основать взаимные посольства. – И князь достал письмо из обшлага рукава своего одеяния и передал Ксении Федоровне через секретаря.
– Я рада принимать таких гостей, как вы, – ответила императрица, – благодарна вашему сюзерену за подарки и благожелательное к нам отношение. Я могу сказать, что я сегодня же ознакомлюсь с письмом герцога Трогера Релийского и незамедлительно дам ответ.
– Ваше императорское величество, – дождавшись, когда императрица замолчит, сказал князь. – Корбин, наследник нашего сюзерена, изъявил желание продолжить обучение в вашей академии магии, и, если вы не против, мы хотели бы нанести визит ректору.
– Да, да, пожалуйста, нам очень приятно, что наследник герцога решил продолжить обучение.
– Что же, завтра мы отправляемся в академию, а на обратном пути сможем забрать ваше согласие и предложение о посольствах, на этом разрешите откланяться, – поклонился князь Адобер Ликстар.
– Я была рада с вами познакомиться, – сказала императрица и от души улыбнулась. Улыбка сразу преобразила ее, показав, что это очень молодая и красивая женщина.
Гости покинули зал приемов, и какое-то время стояла тишина, которая взорвалась не просто шумом, а ревом. Говорили все и сразу, стараясь перекричать друг друга. Императрица смотрела на это все и в душе смеялась над боярами. Не к кому-то, а к ней пришли драконы и предложили обменяться посольствами, сотни лет никто не мог даже мечтать о посещении их островов, а тут… Если кто из этих честолюбивых баранов не понял, то это ей Трогер Релийский предложил дружбу, и все это благодаря этому мальчишке Черемисину-младшему. Наконец ей надоело слушать ор разошедшихся бояр, сделав знак приблизиться своей магине, она попросила магически усилить свой голос.
– Тихо! – Больно ударил по ушам бояр голос императрицы. Когда все умолкли, она проговорила: – Совсем совесть потеряли, может, еще драться при мне начнете. Что кому не ясно, спрашивайте, если смогу – отвечу.
– Ваше императорское величество, почему они к нам приехали или это ко всем европейским державам решили драконы обратиться?
– Хм-м, насколько знаю, то нет, пока мы единственные, к кому обратились с таким предложением, – и, немного помолчав, продолжила: – Поздней осенью прошлого года поручик Черемисин Дмитрий Иванович спас Корбина, наследника Трогера Релийского, что и как там происходило, долго рассказывать. Парень, не задумываясь, спас его, даже не зная, кто этот мальчишка, а потом еще и взял его на полное содержание. В академии молодого дракона заметили и предложили ему обучаться у них, тому понравилось, а остальное все вы сейчас видели. Пока вы тут вели боевые действия, я успела ознакомиться с письмом герцога, нам предлагают обменяться посольствами, ну и разрешат нашим купцам немного торговать у них и закупать товары, а их купцы будут приезжать к нам. Завтра я отзываю Черемисина-младшего в столицу, хватит ему пребывать на югах, пусть включается тут в работу, я ему много дел наметила. А вы, Федор Дмитриевич, – обратилась она к Долгорукову, – подготовьте предложения по посольству и послу, а мы на заседании Думы обсудим. Канцлер, подготовьте письмо наместнику Крыма о том, что мы отзываем поручика Черемисина Дмитрия Ивановича. На этом все, обсудите все между собой, поговорите, подготовьте предложения, только не деритесь! Взрослые, убеленные сединой люди, а ведете себя как мальчишки, право слово.
* * *
Иркат наслаждался покоем, он сидел, развалившись в удобном мягком кресле оператора за огромным экраном монитора, и боролся с нахлынувшей дремотой. Гвор в это время перебирал скопившиеся папки с автобиографиями душ и раскладывал их по количеству уже пройденных ими реинкарнаций. Папки давно уже надо было рассортировать, просто руки не доходили, вот он и решился навести порядок, и занимается этим уже несколько часов подряд. Вообще-то делать это они должны были вдвоем, его напарника неизвестно с какого такого распоряжения зачем-то усадили оператором надзора. После того случая, когда Иркат подтолкнул ногу надзираемому, и по сути спас и того, и весь процесс какого-то непонятного действа, возникший вокруг этого странного парня, Ирката хвалили и ставили в пример многим сортировщикам душ. Тот, конечно, нос задрал, но вот старшим между ними так и оставили Гвора. Иркат, правда, пытался командовать, но старший их порядка ему быстро объяснил, что он не прав. Иркат с такой несправедливостью смирился, куда деваться, но все время искал возможность еще раз проявить себя.
Вот и сегодня, зайдя в архив, он заявил, что он нынче замещает оператора, и как освободится, то поможет Гвору, а пока пусть тот поработает сам. После чего включил концерт новой модной группы «Мы-бес-ки» с нижних планов и уставился в монитор. Гвор тоже иногда поглядывал на действо, разворачивающееся на экране, где молодые, сексуально выглядевшие девушки заводили публику. Принимая те или иные позы, они томно вздыхали в микрофоны, а из огромных колонок за их спинами лилась бодрая, ритмичная, разудалая музыка.
– Ты только посмотри, что творят, ух, проказницы, Гвор, ты только посмотри, я бы с этой, в лиловом купальнике, замутил.
– Отстань, Иркат, некогда мне, и тебя за использование техники не по назначению тоже по голове не погладят.
– Какие вы все скучные, – пробубнил тот, но монитор переключил и сосредоточенно уставился в него. Долго сидеть в одной позе ему надоело,