Я вновь заглянул в колодец. Крохотное тельце зверька содрогалось от холода и голода, отчаянно ища тепла и защиты. Неожиданно для себя я почувствовал прилив нежности, какой-то странной, почти отцовской симпатии к этому брошенному созданию. В его беспомощности была своя, дикая красота, и в этот момент я принял решение, не поддающееся логике, но казавшееся мне единственно верным.
— Заберу его себе, — сказал я, оглянувшись на казаков, чьи лица отражали смесь интереса и опасения.
Козин, который до этого молчаливо наблюдал, удивленно поднял бровь, но не задал вопросов, лишь вопросительно покосился на Нур, словно ища в ее глазах подтверждение моему безумию.
— Петр, куда? Это же дикий зверь, — раздался голос Лакшми. — Это детеныш. Он не виноват в своей судьбе. Вытащим, выкормим и отпустим.
Нур подошла ближе, ее взгляд был прикован к колодцу, затем она недоверчиво посмотрела на меня, словно пыталась прочесть мои мысли, найти в них хоть крупицу здравого смысла.
— Леопарды не поддаются воспитанию, Петр, если только не взяты от сосцов матери. Их природа не изменится. Даже если ты выкормишь его с руки, он будет видеть в тебе не хозяина, а добычу, когда вырастет. Это заблуждение — думать, что можно сломать дикий дух.
— Судьба этого котенка в моих руках, Нур. Я принимаю этот вызов. Мне нужен такой талисман. Символ моей удачи. Нашей с тобой победы. Я назову его Барсик!
— Барсик? — переспросила Нур.
— Барсик⁈ — захохотали казаки.
— Зря смеетесь. Когда он вырастет, он все вам припомнит.
Мое решение было твердым и окончательным, не подлежащим обсуждению. Казаки уже начали ослаблять кольца веревки, которую мы использовали для переправ через реки, чтобы спустить меня вниз. Я быстро привязал один конец к поясу, а другой передал Зачетову и Назарову. Они крепко ухватились за нее, готовясь спустить меня в темноту колодца, откуда доносился теперь лишь слабый писк.
— Муса, дай мне фонарь!
Татарин, повинуясь, протянул мне небольшой масляный светильник. Его свет, дрожащий и слабый, едва проникал в глубину колодца, создавая причудливые тени на влажных стенах, делая их похожими на древние, забытые лица.
— Держите крепче! — скомандовал я, перекидывая ноги через край колодца и начиная спускаться, стараясь не напугать леопардика еще больше.
Стены были скользкими, покрытыми тонким слоем мха и пыли, но я крепко цеплялся руками и ногами за выступы, продвигаясь вниз. Запах сырости и разложения становился все сильнее, смешиваясь с едким запахом зверей. Наконец, мои ноги коснулись тела, плавающего на поверхности воды. Я подхватил котенка за шкирку. Детеныш был настолько ослаблен, что даже не фыркнул, не зарычал на меня.
— Поднимайте! — крикнул я, чувствуя, как веревка поползла вверх и мы медленно начинаем движение.
Казаки начали тянуть, а я прижимал детеныша к своей груди, чувствуя его дрожь, которая передавалась мне. В воздухе, над колодцем, собирались вечерние тени, но в моем сердце затеплился какой-то странный, новый огонек, обещающий нечто большее, чем просто символ удачи, нечто, что навсегда свяжет меня с этой дикой, удивительной землей.
— Нужно молоко, свежее мясо и кусок самой крепкой кожи. Принц Барсик проголодался, — приказал я, как только утвердился на ногах, не выпуская котенка из рук.
— Работа не закончена, мое сердце, — лукаво улыбнулась Нур. — Колодец! Нужно добраться до его дна.
Счастливые жители деревни споро приступили к работе. Они достали тело взрослого леопарда, принялись вычерпывать воду — до дна, насухо. Так распорядилась принцесса.
Работа заняла несколько часов. Когда колодец полностью осушили, Нур приказала разбить глиняный замок дна. Оказалось, в резервуар поступала только дождевая вода, питающего ключа не было.
Толстый слой утрамбованной глины скрывал какие-то плотно уложенные тюки. Золото? Сундуки? Не решаясь больше доверить работу крестьянам, я отправил вниз казаков.
Первый тюк из промасленной кожи содержал пакет из плотно связанных небольших цилиндров из жести сантиметров 20 длиной.
— Что это? — спросил я с недоумением, чувствуя, как брови удивленно поползли вверх. Совсем не этого ожидал!
Повертев в руках один из цилиндров, понял, что держу тяжелый металлический снаряд, весом не менее двух килограмм.
— Это же майсурские ракеты, — догадался я. — Только без бамбуковых оперений-направляющих. Как же они…
Нур, заметив мою реакцию, покачала головой и тихо засмеялась.
— Что, мой любимый, не золото? — ее голос был полон игривости. — Думал, атаман-сахиб сейчас набьет карманы? Это лишь первая часть, Петр. Самая важная. Мой отец знал, что одними деньгами империю не построишь. Нужно оружие, которое будет их защищать. В колодце несколько тысяч ракет. Инглезам хватит!
Я покачал головой, разглядывая «тубусы». Да, Типу Султан был известен своими ракетчиками, которые доставляли немало хлопот англичанам. Эти снаряды, хоть и примитивные по сравнению с европейской артиллерией, были эффективны, особенно при массовом применении. В чем мы уже имели возможность убедиться во время битвы с генералом Лейком.
— Мы возьмем их с собой, — решил я, уже прикидывая, как их можно использовать. — Но тащить все это…
— И не нужно, — Нур снова улыбнулась. — Оставь часть отряда здесь, для охраны. А мы двинемся дальше.
Мы оставили десяток казаков охранять ценный груз, а сами двинулись дальше, углубляясь в предгорья. Сытый Барсик спал у меня за пазухой, вцепившись в толстую кожу небольшого доспеха, нашедшегося в торбе одного из казаков. Путь стал еще более сложным, тропы исчезли, и мы прорубались через густые заросли, используя кинжалы. Спустя полдня пути мы добрались до небольшой, таинственной деревушки из нескольких глинобитных домов, накрытых крышей из соломы на бамбуковом каркасе, как вьетнамской шляпой. Каждая такая сакля стояла на высокой платформе, имеющей три больше ступеньки.
— Защита от змей, — подсказала мне Нур.
По спине невольно скользнул холодок — я недолюбливал пресмыкающихся гадов, но оказалось, что встречи с ними не миновать. Не только изображения кобр украшали дома — оказалось, в них жили факиры-заклинатели змей, служившие клану Типу Султана и его предкам.
Вскоре к нам вышли два высоких, худощавых мужчины в изношенных дхоти, с босыми ногами и голыми торсами. Их лица были покрыты ритуальными узорами, а на шеях висели ожерелья из зубов змей. Они принесли с собой большие плетеные корзины, из одной доносились характерные шуршащих звуки. Глаза заклинателей, темные и проницательные, остановились на Нур, а затем на мне.
Принцесса объяснила им нашу цель, и факиры, поклонившись, согласились следовать за нами.
Мы снова углубились