Утро явило сюрприз — глина въелась в кожу, оставив причудливый рисунок, подобие звездной карты. Но Утхарра успокоила, пообещав, что через неделю небесный узор сойдет. Мы собирались неспешно с Вовкой, прощались долго. После сытного завтрака, овощного супа, мы тронулись в обратный путь. Травница сунула мне напоследок мешочек с неизвестными травами — "экспериментировать", а еще отобрала крупу, заменив её свежими лепешками и овощами.
Первая ночевка выдалась на диво веселой. Мы долго беседовали с лекарем, он с гордостью демонстрировал свои настойки, травы в мутных бутылях, рассказывал, как едва не попался в сети болотной русалки и как его вызволил молодой орк. Лекарь светился от счастья, ведь все ингредиенты для его дипломной работы были собраны, и заветная цель была как никогда близка. Наговорившись вдоволь, мы уснули безмятежно.
Вторая же ночь вновь принесла мне беспокойство, в то время как эльф, измотанный дорогой, спал без задних ног. Отойдя от лагеря, я устроилась на поваленном стволе.
— Ну и ты чего не воешь? — прозвучал голос прямо над правым ухом.
Обернувшись, я увидела лешего. Он склонился ко мне, и в полумраке блеснули его изумрудные глаза.
— Э… я не хочу никого пугать, да и Вовка спит, не будить же его, — пролепетала я, стараясь унять дрожь.
— Да ты не волнуйся, я на него сон навел, проспит до утра, даже если его дранфены жрать живьем начнут, — усмехнулся он. — К тому же, твои песни оказались не так уж и плохи. Русалки запомнили две из них и теперь гоняют по кругу. У водяного уже уши болят. Голоса хоть у них красивые и слух есть, но на сотый раз уже достало его.
— Ой, а кто такие "драфены"?
— Дранфены? Хищные лошадки местные, после ухода вампиров из этого мира остались. Поселились у меня на болоте. Мало их, правда, да и голодают, — леший помрачнел.
— Вампиров? — знакомое слово кольнуло меня, вызвав удивление.
— Вампиры… странные существа, обитали тут когда-то, в северовосточных пещерах, — леший скривился, словно от дурного воспоминания.
— Кровь пили? Света боялись? — я решила вытянуть из него хоть какие-то подробности.
— Вроде того. Эльфов своей кровавой магии обучали, а после войны как сквозь землю провалились, — его глазищи хитро блеснули в полумраке.
— Занятно, — буркнула я.
— Слушай, а не принесешь ли ты мне еще тех закусок? Уж больно они хороши, да и вкус этой «краснушки» перебивают на ура.
— Не знаю, дорого нынче телегу нанимать, а с лошадьми я не особо дружу, да и своей-то нет.
— Так я тебе отплачу! Хочешь, тряски накидаю в телегу? На ней всё растет как на дрожжах, от холода и насекомых землю защищает, да и от пересыхания спасет, — леший явно вошел во вкус торга.
— И сколько дашь?
— Да сколько тебе надо… — он картинно развел руками.
— А давай я возьму на пробу? Попробую в деревне продать. Но это не скоро случится, как деньги получу — сразу к тебе. Может, и о постоянных поставках договоримся. Кстати, а что такое «краснушка»?
— Ягода такая, на болоте у меня расти начала, как я ряску развел. Пахнет только не очень, да и кислая до жути. Но я из нее бражку варю, — он выудил из кармана веточку с ярко-алыми ягодами.
— А ее вообще есть можно? — осторожно взяла я ветку, принюхиваясь.
— Можно, но осторожно. Кислая, говорю же.
Я закинула одну ягодку в рот и едва не вскрикнула от восторга. Кислая-прекислая, настоящая клюква растекалась по языку, обжигая его. Запах, правда, слегка отличался, но это была она, родимая.
— А сахар как делаешь?
— Да не делаю я сахар вовсе, просто варю овощи сладкие, — удивился он.
— О как! А что за овощи?
— Ватрихтика, — пожал плечами леший.
Этот овощ-фрукт был мне знаком — им эльфы лошадей кормили. Совершенно безвкусный, но сладкий, словно патока, и пах какой-то тиной. Я задумалась о процессе получения сахара из свеклы. Никогда особо не интересовалась этим вопросом, но мне казалось, что если ее как следует проварить, процедить, а потом оставить раствор с ниточкой внутри, то должны образоваться кристаллы сахара. Я поделилась своими мыслями с лешим.
— Не знаю… думаешь, так от запаха избавиться? — поинтересовался он.
— Угу. А вкус у краснушки нормальный. Не знаю, что тебе не нравится. Если получишь кристаллы, я в следующий раз тебе вкусненький десерт из нее приготовлю.
— Десерт — это хорошо, но избавиться от запаха тины в моей бражке — стимул куда серьезнее. А ты откуда алхимию знаешь? Учил кто? — леший заметно повеселел.
— Да не знаю я ее почти… вообще, учили чему-то похожему, да я не слушала, — я с досадой пожалела о всех прослушанных мимо ушей лекциях по химии в школе и университете.
— Это ты зря…
— Э-э… Послушай, а почему у тебя тут ни одной букашки? Как же растения опыляются? — школьные знания неожиданно всплыли в моей голове, породив закономерный биологический вопрос.
— Есть тут у меня кое-кто, единственные, кто ряску мою не боится. Расплодились, правда, только в укромных местах, подальше от дороги, где цветов побольше, — он махнул рукой в сторону леса. — Дома себе строят, вот такие, — он описал в воздухе некое подобие шара. — Полосатые, злые, если жилище потревожить. Раньше таких не видел, но они мне не мешают, я их и не трогаю.
— Пчёлы, что ли… Жаль, что сейчас их не увидим, — вздохнула я с досадой.
— А зачем они тебе?
— Ну, если я правильно думаю, то они делают очень вкусную штуку — мёд называется.
— А, так это в их домике эта странная липкая жижа? Заглядывал я в один как-то… Не, я бы такое есть не стал, негигиенично как-то, — он поморщился.
— Эх, ты бы удивился, что это за "жижа"! Ты бы ее аккуратненько позаимствовал, да изучил своими алхимическими штучками — обалдел бы от восторга, — заверила я.
— Да ну, время только на это тратить, да реактивы переводить.
— А у нас дома из него брагу варили, ух, разной крепости, — я решила зацепить его за живое, за самое дорогое лешему сердце.
— Вкусную брагу?
— Очень вкусную! Даже я немного пригубила. А это, знаешь ли, показатель качества! — я гордо вскинула указательный палец.
— О-о-о, вот это я понимаю, надо попробовать, — глаза мужика загорелись. — Да только и себя подставлять не хочется, и их тревожить, — он задумчиво потер плечо.
— Ну, ты им свари фрукт этот, да водички рядом поставь — они сладкое любят