За его плечом я увидела, как моя команда сосредоточенно склонилась над нарисованным на полу кругом. Их лица были напряжены, а в центре стояли Дмитрий Львович и хозяин дома. Желание прорваться к ним вспыхнуло во мне с новой силой.
— Алексей Николаевич, вы не понимаете всей серьёзности происходящего, — произнесла я с такой уверенностью, будто мне было сорок семь лет, а ему всего девятнадцать.
За моей спиной всё ещё стоял кучер, терпеливо ожидая. Видимо, Дмитрий Львович успел что-то ему поручить. Это задело меня до глубины души. Они обсуждают важные дела, а меня оставляют за бортом, словно я слабое звено. Но я не такая! Я хочу быть частью происходящего, быть в центре событий.
Не раздумывая, я, вопреки всем правилам женской скромности, ловко скользнула в проём между дверью и Алексей Николаевичем. Он попытался меня остановить, преградив путь, но я ловко увернулась и, не обращая внимания на возгласы, бросилась к команде.
В самом центре круга стоял господин Штиглиц, застывший, как изящная статуя. Его взгляд оставался неподвижным, а тело было напряжено, словно он пребывал в странном оцепенении.
Сделав глубокий вдох, я сосредоточилась, и мой дар неохотно, но всё же откликнулся. Пространство вокруг преобразилось, замерцав золотистыми искрами, словно невидимый волшебник рассыпал пыльцу.
Золотистые крупицы оседали на людях, мерцая и подсказывая, что происходит. Но один человек так и остался незатронутым этим сиянием.
Я замерла, когда увидела, как купец сливается с густой чернотой. Выглядел он так, словно являлся воплощением теней. А Дмитрий Львович сиял ярче новогодней ёлки. Его свет был настолько ослепительным, что отвести взгляд казалось невозможным. — Его душа… она… — вырвалось у меня шёпотом, и я до конца не верила увиденному.
Мой голос привлёк внимание генерала. Он резко обернулся, и в тот же миг его глаза снова стали белёсые, как тогда, на кладбище.
— Кто вас впустил? — строго спросил он, в его голосе не осталось и тени сомнений в том, что я нарушила какой-то негласный запрет. — Встаньте в круг, Полина Константиновна, раз уж вы снова решили проигнорировать мои распоряжения.
Сейчас спорить с ним казалось бесполезным. Подчиниться — разумнее, а разбираться будем позже. Я поспешила в круг и заняла место рядом с Аннушкой. Девушка была бледна, как мел, её губы дрожали, но она не проронила ни слова.
Я не до конца понимала, что нас ждёт и как мы собираемся снять проклятие с купца, но решила довериться своей интуиции и словам генерала.
Дмитрий Львович заговорил, его голос звучал уверенно и спокойно, как у человека, привыкшего держать всё под контролем даже в самых критических ситуациях. Он чётко распределял роли, не давая нам времени на лишние вопросы.
— Я отправлюсь на ту сторону, — твёрдо произнёс он, не отводя взгляда. — Нужно подтвердить мои предположения и вернуть нашего клиента из лап смерти.
Атмосфера накалилась до предела. Все стояли, как натянутые струны, готовые лопнуть в любую секунду. Лишь купец, погружённый в темноту, оставался безмолвным и неподвижным.
Я невольно поморщилась, вспоминая, чем закончился его предыдущий поход. Те события до сих пор оставляли в груди болезненный осадок.
Но я сдержалась, промолчала. Вмешиваться следовало только в самом крайнем случае. Воспоминания о путешествии в мир мёртвых вызывали холодный страх, пробирающий до костей. Это было слишком болезненно, жутко, противоестественно. Возможно, способности Дмитрия Львовича позволяли ему ходить по самой грани, но мой дар принадлежал свету и не терпел тьмы.
— Круг заговорённый. Он способен удержать до трёх душ, — хладнокровно произнёс Дмитрий Львович, обводя нас пристальным взглядом. — Если, не дай бог, они попытаются вырваться, ваша задача — оставаться на линии и ни в коем случае её не пересекать, пока я не верну господина Штиглица в его тело.
Кто-то из мужчин тихо хмыкнул, но, встретив стальной взгляд генерала, сразу замолк. Атмосфера в комнате натянулась как струна. Никто не осмеливался сделать лишнего движения или усомниться в инструкциях, которые Дмитрий Львович отдавал с неоспоримой уверенностью.
— Ваше превосходительство? — робко раздался голос рыжего Никиты, волосы которого теперь казались почти светлыми от страха. Парня было жаль: способности, однажды пробудившиеся, перевернули его жизнь с ног на голову. — Почему мы пытаемся снять проклятие с того, кто, возможно, его заслужил, вместо того чтобы спасать молодую барыню?
Дмитрий Львович тяжело вздохнул, словно уже привык к подобным вопросам.
— Молодость — не порок, Никита, — произнёс он, делая паузу, чтобы набрать воздуха. — Со временем ты поймёшь, что всё не так однозначно, как кажется. Сейчас доверься моему опыту. Если я говорю, что человек, который покрывается волей высших сил, превращается в орудие высшего зла, то это нужно принять на веру.
Его слова прозвучали так твёрдо и уверенно, что даже те, кто был готов возразить, предпочли промолчать. Тишина в комнате стала ещё более напряжённой.
— Что касается молодой барыни, — продолжил он, отворачиваясь, как будто вспомнил что-то важное, — её судьба уже решена. Сейчас она в тепле и безопасности... пока. Но хитрые люди воспользовались её слабостью и теми секретами, которые семья Штиглиц так старательно скрывала. Мы ещё услышим о юной госпоже, это я вам обещаю.
Голос начальника стал жёстче, когда он вновь повернулся к нам.
— А теперь давайте сосредоточимся на том, что в наших силах. Мы спасём этого человека, каким бы дураком он ни был.
Глава 15 Шелковая улыбка
Короткий миг тишины нарушил едва слышный шорох моих юбок. Я следила за движениями рук Дмитрия Львовича, всё больше убеждаясь: его дар тесно связан со смертью. Холод пробирался по ногам, заставляя меня невольно поёжиться.
— Кто мог так безжалостно наслать беду на всю семью? — тихо прошептала Аннушка, сжав губы. Её голос звучал почти виновато.
Почувствовав себя относительно защищёнными, спустя несколько минут в таком напряжении захотелось поговорить — о чём угодно, лишь бы отвлечься.
Дмитрий Львович твёрдо заверил нас, что духи, видя живых, не смогут прорваться через круг. Но он не забыл добавить, что, если понадобится, мы обязаны защищать линию даже ценой своих жизней.
— Наверное, мстительная женщина, — вдруг подал голос Василий. Казалось, ему было всё нипочём. Его расслабленная поза и уверенный тон будто противоречили напряжённой обстановке. Я невольно удивилась: как дворянин может так спокойно держаться в нашей странной компании?
— Думаешь, мужчины не способны на месть? — нахмурилась Аннушка. Её тон выдавал недовольство столь поверхностным отношением ко всем женщинам.
— Отчего же? Способны, — Василий едва заметно усмехнулся. — Но настоящий мужчина никогда не станет действовать подло. Он вызовет соперника на дуэль и докажет свою правоту.