— Я видела сон… — прервала я их спор, чтобы вернуть внимание к делу. — Там была юная женщина. Кажется, бабушка Штиглица. — Я замолчала, обдумывая, как осторожнее донести суть. Но все уже внимательно слушали. — И младенец, которого её муж привёз из путешествия. Она не могла родить наследника из-за болезни. Вот он и решил проблему… самым лёгким способом.
— Каким? — удивлённо спросил Никита, наш рыжий наивный товарищ.
— Доказал высшему свету, что не страдает постельной немощью! — хмыкнул Василий с явным осуждением.
Его комментарий встретил строгий взгляд Алексея Николаевича.
На удивление, мои слова не вызвали ни насмешек, ни недоверия. Впервые в жизни я чувствовала, что нахожусь среди своих. Здесь меня понимали так, как нигде прежде.
Нашу странную беседу прервал резкий хрип, а затем глубокий вздох. Увлёкшись рассказом, мы не заметили, как клиент пришёл в себя. Дмитрий Львович всё же сумел вернуть его душу.
Господин Штиглиц огляделся, явно растерянный, и, испугавшись, бросился к выходу. Но круг удержал его, не позволив сбежать.
Я замерла: если живой человек не может выйти за пределы круга, значит, внутри находится нечто большее. Мы даже не успели обменяться взглядами, как Алексей Николаевич тихо подтвердил мои мысли:
— Их трое в круге, и один из них… не совсем живой.
Его слова обожгли. Он видел то, что скрывалось за шелковым лицом купца, — то, что превращало его в монстра.
Проклятие несчастной женщины, преданной собственным мужем, обрушилось на потомка и обрела форму. Но почему оно активировалось именно сейчас?
Пока остальные напряглись, вглядываясь в пустоту, я следила за Дмитрием Львовичем. Стоило ли вмешаться? Генерал не возвращался, и я, кажется, догадывалась почему. Даже не хочу думать на сколько сильно он любил ту женщину, но мужчина с таким рвением спускался в мир мертвых чтобы хотя бы одним глазком...
Тем временем Штиглиц вместе с сущностью, питавшейся его душой, метался, пытаясь вырваться из ловушки.
— Я могу направить искру и сжечь ее, если кто-то удержит это чудовище хотя бы на мгновение! — взволнованно сказал Никита, показывая маленький огонёк на кончике пальцев.
Сапожник был единственным, кто видел то, что скрыто. Мы доверяли ему. Я вдруг ясно поняла его силу: человек, умеющий делать вещи невидимыми, сам видит то, что другим недоступно. Но стоило ли полагаться на это сейчас?
— Его светлость сказал, чтобы мы… — начала Аннушка, но я её прервала:
— Охраняйте круг! Нам нужен тот, кто ходит по грани, чтобы удержать проклятую душу, пока Никита её сожжёт. — Я шагнула внутрь круга, предчувствуя боль от второго погружения, но дело не ждало.
«Я иду за вами, генерал!»
Глава 16 Шелковая улыбка
Ощутила неприятный холод в груди — и вот я снова по ту сторону реальности. К такому невозможно привыкнуть. В этот раз пробиться сквозь тёмную пелену оказалось легче, и это хоть немного радовало.
Мир мёртвых встретил привычной тишиной. Всё здесь оставалось таким же спокойным, как всегда. Кто-то медленно прогуливался по старым улицам Петербурга, кто-то просто стоял в одиночестве, наслаждаясь безмолвием. Никогда не скажешь, что эти люди когда-то боялись того, что будет после.
— Генерал? — прошептала я.
Знала, что, как и в прошлый раз, он услышит меня.
— Полина Константиновна, вас воспитывали быть хорошей женой или доводить мужа до гробовой доски как можно раньше? Хотя, одно другому не мешает… — с каким-то обречённым любопытством произнёс Дмитрий Львович.
Будь я настоящей Полиной Константиновной, наверняка бы покраснела. А так...
Я лишь пожала плечами и подошла ближе. Он склонился к балюстраде канала Грибоедова, опираясь руками на белоснежную конструкцию, и жадно всматривался в противоположный берег.
Поняв, на кого смотрит начальник, я тихо вздохнула.
Какая же это была прекрасная любовь… Даже смерть не смогла их разлучить. Молодая женщина, казалось, совсем не обращала внимания на окружающий мир. Её умиротворённое лицо навевало мысли о смирении и покое. Похоже, она оставила позади все земные тяготы. Наверное, так даже лучше.
— Я вам и в прошлый раз говорил, насколько это опасно для таких, как вы — переходить из мира живых в мир мёртвых. Здесь не любят, когда тревожат души, — мужчина продолжал наблюдать за женской фигурой.
Едва заметно улыбнувшись, он перевёл взгляд на меня.
Почему мне показалось, что он попрощался со своим прошлым?
Почувствовав неловкость, я поспешила спросить:
— Тогда что вы здесь делаете? Для вас такие переходы не менее опасны, чем для меня. Или боль утраты сильнее любой угрозы? — не удержалась, выпалила.
Никогда раньше не видела, чтобы мужчина смотрел на женщину так… даже если она уже не жива.
— Нет, с вашим воспитанием что-то определённо не так. Или... это последствия всплеска силы, — протянул Дмитрий, не сводя с меня внимательного взгляда. — Почему мне всё чаще кажется, что вы другая? Где именно я просчитался, Полина Константиновна? — он прожигает меня особенным взглядом, словно пытаясь разгадать головоломку.
Я застыла, стараясь не выдать себя. А вдруг он уже догадался? Вдруг понял, что перед ним — не та самая Полина? Дмитрий Львович слишком проницателен. Он наблюдателен, умеет читать между строк... А значит, рано или поздно начнёт складывать кусочки пазла.
Но что это значит для меня? Что будет, когда правда выплывет наружу?
Мать Полины так ничего и не объяснила. Только радовалась, что её дочь больше не болеет и отправилась в другой мир. А заодно без лишних угрызений совести подбросила мне в дом шпионку.
— Полина Константиновна? — голос Дмитрия Львовича вырвал меня из мыслей. — Вы побледнели…
Его взгляд ощущался, как лёгкая ласка по щеке. Смущающая... но удивительно тёплая.
— Ваша мать упоминала, что у вас бывают... странности. Что вы можете кое-что забывать. Теперь, кажется, я начинаю понимать, что она имела в виду. Вы будто не отсюда. Не из этого мира. Хотя, признаюсь, и во мне странностей хватает — сила всегда оставляет на человеке отпечаток. Но вы… вы совсем другая.
Генерал сделал шаг ближе, пристально вглядываясь в моё лицо.
— От вас пахнет ветром и морем в штормовой день. Хочется нырнуть с головой в эти перемены, но нет уверенности, что выберешься обратно.
С каждым словом он склонялся всё ближе, словно пытаясь поймать тот запах.
Я, словно зачарованная, приоткрыла рот, наслаждаясь неожиданной близостью.
В нём сочетались статность, опыт,