Поначалу я сомневался в нем. Я полагал, что Хранитель сошел с ума от жизни в лесу в полном одиночестве. Но я также был полон решимости найти свою сестру. А что может быть лучше, чем отправиться на Восток, слушая сплетни, разносимые ветром? Я бывал здесь много раз, проникая через зачарованную реку и используя сущность Оренны. Я изучал вашу местность и прислушивался к ветру. Вскоре я узнал о наследнице – единственном выжившем ребенке восточного вождя. Тамерлейны любили тебя – девочку с волосами цвета луны и глазами цвета моря. Они назвали тебя Адайрой, но я сразу понял, что ты – Кора.
– Хватит! – голос Торина разнесся по комнате. – Хватит с меня твоей болтовни, твоих лживых и коварных слов, Бреккан. Заставь его замолчать, кузина.
Адайра сидела неподвижная, словно камень, наблюдая, как кровь Морэя продолжает сочиться из раны и собираться лужицей на полу у его ног. Ее дыхание было прерывистым, а сердце бешено колотилось. Она посмотрела ему в глаза и увидела в них свое отражение.
– Зачем же тогда ты похищал дочерей Тамерлейнов?
– Я хотел рассказать тебе все в тот день, когда мы встретились в пещере. Когда ты впервые написала мне о торговле, это вселило в меня надежду. Это был знак того, что ты готова вернуться домой. Я собирался рассказать тебе правду, чтобы ты поняла, почему я жаждал мести, почему я решил ударить Тамерлейнов в самое сердце. Но не я должен был открыть тебе эту тайну… Я похитил одну из дочерей Тамерлейнов, надеясь привлечь внимание восточного вождя. Чтобы, осознав, что происходит, он открыл тебе, кто ты на самом деле. И когда он ничего не предпринял, я забрал другую. Я решил продолжить красть девочек, пока кто-нибудь на Востоке не выдаст тайну и не поведает правду. Я не ожидал, что это займет так много времени, что Тамерлейны окажутся такими упертыми и упрямыми, не мог предвидеть, что лэрд умрет во время моей карательной операции, унеся тайну с собой в могилу, а ты займешь его место. Я не думал, что мне придется рассказывать эту историю, глядя тебе в глаза, когда ты услышишь ее впервые, Адайра – лэрд Востока, рожденная на Западе. Но вот я здесь. – Морэй замолчал, его голос смягчился. – Я пришел, чтобы вернуть тебя домой, Кора.
Адайра дала себе обещание, что ничего не почувствует, что возьмет его в плен, когда он закончит свой рассказ. Но она не могла игнорировать след, который оставила в ней эта история. Подобно мечу, она рассекла ее сердце надвое. Подобно пелене, сорванной с глаз, она заставила девушку увидеть свое прошлое с другой стороны – с уродливой, ужасной и абсурдной.
В наступившей тишине, когда Морэй Бреккан окончил свой рассказ и все присутствующие ждали, что сделает лэрд, Адайра вспомнила слова духов.
«Это она,– повторяли они, увидев ее на берегу и на священном холме.– Это она».
Народы стихий знали, кем она была на самом деле – девушка с Запада, воспитанная врагами. Возможно, духи год за годом наблюдали за ее жизнью, предвкушая этот момент.
– Ты пойдешь со мной домой, Кора? – повторил Морэй. – Если ты вернешься, похищенные дочери Тамерлейнов будут возвращены своим семьям. Так же, как о тебе заботились на Востоке, мы заботились о девочках на Западе. Пойдем, сестра, тебя ждет лучшая жизнь с народом, к которому ты принадлежишь. Пусть этот обмен произойдет без кровопролития.
Торин метнулся к стулу Морэя. Не дожидаясь команды Адайры, резким движением он заткнул рот Бреккану.
Морэй поморщился.
Но тишина была еще хуже, чем речи Бреккана. Теперь Адайра в полной мере ощутила на себе взгляды всех присутствующих: Мирин, Фрей, Сидры, Торина, стражников, Морэя и Джека.
Она не знала, что делать: признать истинность слов Бреккана или посмеяться над ними. Адайра поднялась.
– Торин, проводи нашего пленника в темницу Слоуна, – велела она.
Девушка отошла в сторону, пока Торин снова завязывал Морэю глаза и ослаблял узлы, которыми тот был привязан к стулу. Стражники окружили его и потащили во двор, где ждали лошади.
Адайра направилась к выходу, готовая ехать вместе с ними. Она не хотела смотреть ни на кого из присутствующих, не желала видеть сомнение и подозрение в их глазах и знать, как именно это открытие о ее происхождении изменит их мнение о ней.
– Адайра, – прошептал Джек. Она почувствовала, как он нежно взял ее за руку, поворачивая к себе. – Куда ты?
Девушка уставилась ему на грудь. Она не знала наверняка, носил ли он свою половинку монеты. На самом деле она никогда не видела ее на Джеке и гадала, была ли та просто спрятана под туникой или он решил ее не носить.
Но это не имело значения.
Она поняла, что ей придется разорвать их союз. Джек невольно связал себя с дочерью клана Бреккан. Правда медленно разъедала ее, словно ее прошлое и душа были пиршеством, на котором можно было поживиться. В голове у нее вертелся список того, что ей нужно было сделать, точнее, что должно быть сделано, но в первую очередь она сосредоточилась на обеспечении безопасного пребывания Морэя в темнице.
– Я сопровождаю заключенного вместе с Торином, – ответила она ровным тоном.
– Тогда позволь мне пойти с тобой.
Она не хотела, чтобы Джек был рядом. Ей хотелось побыть одной, поплакать и разозлиться в одиночестве. Погрузиться в боль от осознания того, что вся ее жизнь была ложью.
– Останься здесь, с мамой и сестрой, – сказала Адайра, облизнув губы. Во рту пересохло, и она чувствовала себя разбитой до основания. – Тебе лучше остаться с ними после того, что произошло сегодня утром. А еще ты должен отдохнуть. Худшее еще впереди.
Она вскочила на лошадь и взяла поводья, затем посмотрела на Торина, который ждал ее команды, и вместе они двинулись в Слоун, с Морэем Брекканом в центре их плотного строя.
Адайра чувствовала на себе пристальный взгляд Джека, но не могла заставить себя обернуться.
* * *
Джек смотрел, как она уезжает. Он был в оцепенении, и действие тоника начинало ослабевать. В висках стучало, мысли путались.
Он не знал, что делать, но понимал, что хочет быть с Адайрой. Он закрыл лицо ладонями, тяжело дыша, раздумывая, не броситься ли