Сидра кивнула, понимая ее предосторожность, хотя сын и дочь Уны уже были подростками. Достаточно взрослыми, чтобы соблюдать строгие правила, которые мать внезапно стала устанавливать после исчезновения девочек.
Когда Сидра протянула бутылочку с тоником Уне, та удивила ее, сказав:
– Ты когда-нибудь задумывалась, не участвуем ли мы в игре духов, сами того не подозревая? Что, если они двигают нас, как пешки на доске, и получают удовольствие, вызывая наши страдания?
Сидра колебалась. Она заглянула вглубь себя и поняла, что ответ – да. Она и сама так думала. Но ее набожная натура мгновенно подавила эти опасные мысли. Девушка боялась, что земля почувствует ее недоверие, когда она в следующий раз будет работать в огороде, измельчая травы для приготовления лечебных мазей.
– Это тревожная мысль, – ответила Сидра. – Думать, что они наслаждаются нашими мучениями.
– Иногда, когда я смотрю, как горит огонь в кузнице, – продолжала Уна, – я представляю, каково это, быть бессмертным, не бояться конца, танцевать и гореть вечно. И я думаю, как же скучна была бы такая жизнь. Мне кажется, ради того, чтобы снова ощутить ее остроту, можно было бы пойти на все.
– Да, – прошептала Сидра. Она была слишком напугана, чтобы сказать что-то еще, и Уна почувствовала это.
– Не буду тебя задерживать. Спасибо за тоник. Завтра мне поручили изготовить зачарованный клинок, так что это поможет мне справиться с последствиями.
Сидра попрощалась с Уной и продолжила свой путь. День складывался именно так, как она и планировала, пока в город не ворвался холодный северный ветер.
Целительница остановилась, наблюдая, как он сплетается с дымом, переворачивает корзины на рынке, гремит ставнями и дверьми.
Темные волосы Сидры спутались, упав на лицо, пока она стояла посреди улицы.
И в этот момент девушка услышала слабый шепот, похожий на взмах крыльев.
Ветер принес новости.
* * *
Джек ждал Адайру в замке в полдень, как она и просила. Слуга привел его в музыкальную башню, сообщив, что наследница прибудет с минуты на минуту. В нетерпении Джек прошелся по книжным полкам, выбрав несколько томов, чтобы полистать. Он нашел книгу, наполненную музыкой, которую сразу узнал. Это были «Баллады клана» – песни, которые Лорна когда-то пела на праздничных вечерах.
Джек улыбнулся, читая ноты. Он с теплом вспоминал эти песни; они сопровождали его все детство, все те дикие дни, когда он бродил по зарослям вереска и исследовал морские пещеры. И ему было приятно обнаружить, что даже спустя годы эта музыка по-прежнему вызывала в нем ностальгию. Возвращала его в те моменты, когда он слушал баллады в зале и даже мечтать не мог о том, чтобы стать бардом или познать секреты музыкальных инструментов.
В конце концов юноша закрыл нотную тетрадь и поставил обратно на полку. Она была покрыта пылью. Осознав, что он, должно быть, первый человек, коснувшийся этой книги за долгие годы, Джек внезапно загрустил и подумал о том, каким тихим стал Восток без Лорны.
Он подошел к арфе в центре комнаты, но играть не стал.
Джек заметил, что стол убран; все бумаги и книги, которые лежали на нем вчера, исчезли, за исключением запечатанного письма.
С любопытством он присмотрелся к пергаменту. Письмо было адресовано Адайре, и на нем был изображен герб из двух мечей в кольце можжевельника – символ Брекканов.
Джек испуганно отшатнулся. Зачем западному клану писать ей?
Он мерил шагами комнату, пытаясь отбросить мысли о письме, но беспокойство не покидало его. Чего могли хотеть от нее Брекканы? Странно, но первая мысль, пришедшая ему в голову, была о браке.
Обеспокоенный, Джек остановился перед балконными дверями, вспомнив легенду о Джоан Тамерлейн, погибшей в объятиях Файнгэла Бреккана. Мечтают ли Брекканы о мире после стольких лет раздоров?
Он задумался, возможно ли вновь объединить остров, но считал это слишком невероятным.
Судя по солнечным часам, прошел целый час. Где же Адайра?
Из окна открывался вид на главную улицу Слоуна, и, когда Джек окинул ее взглядом, он заметил, что внизу творится какая-то суматоха. Люди собирались на рынке, несколько человек побежали, а торговцы начали закрывать свои прилавки раньше времени. Похоже, школу также внезапно распустили; мальчики и девочки спешно отправлялись по домам. Джек поискал взглядом Фрей среди расходившихся учеников, но ее ярко-рыжих волос нигде не было видно.
«Она сегодня с Мирин, – вспомнил юноша, и напряжение в плечах ослабло. – Она в безопасности».
Джек продолжал наблюдать за оживлением на улицах, а затем решил уйти, ведь Адайра не пришла на встречу, и поспешил через двор к рынку.
– Что происходит? – спросил он у одной из женщин, закрывающей свою пекарню.
– Вы не слышали новостей? – ответила она. – Еще одна девочка пропала.
– Кто? – потребовал ответа Джек.
– Пока неизвестно. Было названо несколько имен, но мы ждем подтверждения от капитана Торина.
В тот же миг все внутри оборвалось, кровь застыла в жилах, а мысли разлетелись, как осколки стекла. На Большой земле Джек не боялся ничего, кроме неудачи. Провалить экзамен, не закончить университет, не угодить своей возлюбленной. Его страхи касались только его самого и его успехов. Теперь он осознал, каким эгоистичным был все эти годы. С тех пор, как он вернулся домой, то понял, что не может жить одной лишь музыкой, что ему небезразличны и нужны другие вещи и люди, даже если их появление в его жизни стало для него настоящим потрясением, как распускающиеся после долгой зимы луковицы.
Он почувствовал, как внутри зарождается глубокий страх, появившийся всего несколько дней назад.
Фрей могла пропасть.
Джек не стал терять ни минуты – бросился бежать по дороге и не остановился, даже когда дыхание превратилось в огонь в легких, а бок начало колоть. Он бежал до самого крофта Мирин и, перепрыгнув через забор, ворвался в дом матери.
Юноша остановился, оставив следы грязи на полу. Мирин замерла у ткацкого станка, изумленно распахнув глаза. Фрей была дома – она лежала на диване и читала книгу. В косы девочки были вплетены цветы.
Джек уставился на младшую сестренку, словно не веря собственным глазам, и, закрывая дверь, понял, что дрожит. Его захлестнуло облегчением, которое тут же сменилось чувством вины от осознания, что это была не Фрей, а другая девочка.
– Джек? – позвала Мирин. – Джек, что случилось?
– Я думал… – Он не мог говорить – сглотнул и с трудом перевел дыхание. – Я слышал, что пропала еще одна девочка.
– Какая девочка? – воскликнула Фрей, закрывая книгу.
– Точно не знаю, имен пока не