– О?
– Да. – Чэн Юй серьезно кивнула, затем глубоко вздохнула и мысленно помолилась будде Амитабхе, заранее умоляя духов четырех сторон света простить ей ту чушь, которую она сейчас нагородит. – Сестрица Хуа, – молвила княжна, – любит вас, генерал, а я… – Она замялась, но все же безжалостно продолжила: – Я лишь выдаю желаемое за действительное, моя любовь к ней безответна. И мне бы… остановиться, а я все надоедаю сестрице Хуа, запутываю ее… Но сестрица Хуа стойко сопротивляется, да, ей куда больше нравится быть с вами, генерал…
Поначалу Чэн Юй еще запиналась, но постепенно вошла в роль, и речь ее полилась рекой:
– Вам, генерал, не понять, как щемит сердце от обреченной любви, когда ваша возлюбленная думает о другом, а вас и ласковым взором не одарит. Никогда… Никогда вам не понять этой боли! Я не прошу вас сжалиться надо мной, лишь прошу пожалеть сестрицу Хуа. У меня одно упование в этой жизни: что она не будет мучиться так, как я…
Молодой господин, до этого терпеливо слушавший ее бред, на этих словах не выдержал и перебил:
– Так, значит, вы любите Хуа Фэйу?
Поскольку Чэн Юй уже извинилась перед небожителями, теперь она могла нести полную чушь с легким сердцем и чистой совестью. Да что уж там, она только и успевала по пути восторгаться своим талантом к словоблудию – вот уж правда выдающееся дарование, затмившее современников! В каком только приступе вдохновения ей удалось составить такую душераздирающую любовную историю? Девушка так увлеклась, что не сразу расслышала слова мужчины.
– Ч-что вы сказали?.. – растерянно переспросила она.
Мужчина с завидным терпением повторил:
– Так, значит, вы любите Хуа Фэйу, верно?
Расслышав вопрос, Чэн Юй утерла несуществующие слезы.
– Верно! – Она вновь вошла в роль: – Но пусть моя любовь глубока, мне хватило увидеть генерала лишь раз, чтобы понять: вы гораздо лучше подходите сестрице Хуа. Вы с ней такая прекрасная пара, что мне не остается выбора, кроме как отступить. Я сдаюсь ради счастья сестрицы Хуа. Отныне я больше никогда ее не побеспокою и лишь надеюсь, что вы сможете хорошо о ней позаботиться! Желаю вам…
Молодой господин смотрел на нее с задумчивым интересом.
– Но если мне не изменяет память, вы девушка, верно?
– Я дев… А?.. Что?..
Маленький монах ударил в деревянную рыбу и скрылся в пагоде. Мужчина вытянул указательный палец и толкнул колокольчик в третий раз.
И бесстрастно повторил:
– Вы девушка.
Хотя в его равнодушном голосе не было ничего особенного, Чэн Юй отчего-то показалось, что она уже когда-то слышала эту фразу.
Господин в белом обернулся.
– Отчего вы замолчали?
Под звуки ударов о деревянную рыбу княжна оцепенело посмотрела на небо, потом опустила взгляд на землю.
– Я, кхм, ну, это…
Она решительно не знала, как продолжать. Похоже, полноводная река ее вдохновения резко пересохла. Спустя целую вечность Чэн Юй тихонько сказала:
– Когда я притворяюсь молодым господином Юем, еще никто не догадывался, что я девушка.
Мужчина вновь уделил все внимание пагоде. Наконец, он остановил колокольчик.
– Неужели?
Чэн Юй никогда не сомневалась, что ей блестяще удается выдавать себя за юношу. Услышав слова генерала, она так воодушевилась, что испытала непреодолимую потребность перечислить ему свои великие достижения самым четким образом.
– Правда, я не хвастаюсь! – начала она. – Мне было восемь, когда я начала играть в цуцзюй за квартал Кайюань. Я даже возглавила эту сборную! До сих пор никто не понял, что я девушка. С двенадцати лет я хожу в дом Драгоценных камений, пытаясь помочь другу выкупить Хуа Фэйу. Я до сих пор там желанный гость. Никто не понял, что я девушка! В тринадцать лет я начала писать сочинения в зале Десяти тысяч слов, подделывая почерк невежественных юных господ. До сих пор никто не понял, что я девушка! Мне кажется, с какой стороны ни посмотри, я очень убедительно притворяюсь парнем. Еще никто ни разу не рассмотрел…
Молодой господин прервал ее страстную речь:
– Вы позабыли, – спокойно сказал он, – что год назад вам не удалось меня обмануть.
– А?
Мужчина наконец посмотрел прямо на нее. Лицо его заледенело.
– Вы и впрямь позабыли. – Из его тона исчез любой намек на вопрос.
Генерал сделал шаг к ней. Поскольку он был высок, ему пришлось чуть наклониться, чтобы взглянуть ей в лицо.
Теперь Чэн Юй могла смотреть на этого господина вдоволь. Волосы на висках гладкие, ровные, будто подстриженные [40], брови вразлет, сияющие глаза феникса – сколько раз ни взглянешь, сердце замирает, как в первый. И теперь, когда генерал стоял так близко, она ясно видела, что в глубине его глаз будто сокрыт некий коричневатый драгоценный камень.
Точно. Янтарь. Глаза молодого мужчины оказались редкого янтарного цвета.
Сердце Чэн Юй подскочило. Она вдруг поняла.
– Переправа… Зонт… Сяо-Хуа… Да! Это вы! – Как только она это выпалила, образ стоящего перед ней господина в белом наложился на образ красивого мужчины в подмокших одеждах, похороненный глубоко в ее памяти.
Наконец Чэн Юй поняла, почему этот господин в белом и его слова показались ей знакомыми. Да все потому, что год назад в деревянной беседке у переправы он точно так же встал перед ней и, приподняв брови, сказал: «Вы девушка».
Княжна хлопнула себя по лбу.
– Так генерал Лянь, о котором говорила Сяо-Хуа, это вы!
– Я.
Выражение лица не сводящего с нее взгляда господина не потеплело ни на миг. Похоже, ему не понравилось, что она вспомнила его только сейчас.
Но Чэн Юй не заметила его недовольства. Едва она поняла, что этот господин ей не чужой, как на ее лице появилась радость, что затапливает сердце, когда вновь встречаешь старого друга.
– Значит, вы все же пришли навестить Сяо-Хуа! – Тут-то девушка, естественно, вспомнила про зонтик, который мужчина должен был вернуть, и несколько озадаченно продолжила: – Но нет же! Я не слышала, чтобы вы приходили в дом Драгоценных камений. Я спрашивала у Сяо-Хуа, вернул ли красивый господин зонтик, и она сказала, что нет… – Чэн Юй посмотрела на него с подозрением и уже уверенно заключила: – Вы не вернули зонтик.
– Вы спрашивали обо мне? – только и сказал мужчина.
Она кивнула.
– Много раз спрашивала, совсем надоела Сяо-Хуа с этим вопросом.
Чэн Юй помолчала, а потом снова с полной убежденностью воскликнула:
– Вы правда не вернули зонтик!
Выражение лица молодого господина смягчилось, в его глазах мелькнула слабая улыбка.
– Старое дело, пока не будем о нем. – Он смотрел на нее с большим интересом. – Вы еще помните, что побежали за мной не для