– Почему же зонт нужно вернуть Хуа Фэйу? Потому что зонт принадлежит не мне, а ей. Мало того, что она родилась божественно прекрасной, так она еще и добра, как бодхисаттва. Она часто, стоит дождю зарядить, приходит к переправе, чтобы помочь попавшим под ливень людям. Вот почему эти зонты не продаются.
Девушка несла чушь так вдохновенно, что сама начала в нее верить. Она даже своевременно дала незнакомцу в белом совет:
– Хуа Фэйу – само изящество и покладистость, кроме того, она хороша в пении и танцах. Как только пойдете возвращать зонтик, улучите мгновение и обязательно посмотрите, как она поет и танцует. Говорят, второй господин из семьи левого советника [23], услыхав ее чистое пение [24], три месяца не ведал вкуса мяса [25], а юный Линь-хоу [26], увидав ее танец с мечами, распустил всех танцовщиц в своем имении.
Как Чэн Юй была довольна своими выдумками! У нее определенно имелся литературный талант – как она умело выстроила ряды похвалы Хуа Фэйу! Но, порадовавшись, она поняла, что, похоже, все испортила. Она перепутала. Хуа Фэйу не умела танцевать с мечом – она не выделялась ничем, кроме прелестного личика и неплохого голоса. Танцем с мечом на всю столицу славилась другая девушка – и эта девушка была смертельным врагом Хуа Фэйу.
Княжна поспешила исправить ошибку:
– Но недавно Фэйу подвернула лодыжку, возможно, танец ее увидеть не удастся. Жаль, конечно, но ничего не поделаешь… – Она тяжело вздохнула и, украдкой поглядывая на незнакомца в белом, про себя подумала, что ее усердие взволновало бы и деревянную колотушку. Чэн Юй ожидала, что на лице молодого мужчины появится хотя бы налет мечтательности.
Однако тот по-прежнему уделял все свое внимание зонтику в руках, никак ей не отвечая. Она не могла разглядеть выражения его лица. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем до нее донесся вопрос:
– Как вас зовут?
Чэн Юй ошеломленно переспросила:
– Что?..
Незнакомец с хлопком развернул зонтик, и Чэн Юй вовсе перестала видеть его лицо.
Затем он перехватил ручку зонта покрепче и поднял его над головой. Пускай это все действие продолжалось считаные мгновения, Чэн Юй проследила его от начала до конца: вот из-за зонта появляется дуга жесткого подбородка, за ним губы, спинка носа и в самом конце – непроницаемые янтарные глаза.
Мужчина под зонтом понизил голос и повторил:
– Я спросил, как вас зовут.
Чэн Юй помедлила и кашлянула.
– Ах, меня… Я просто хороший человек, которого Хуа Фэйу временами просит помочь ей творить добрые дела. Мое имя не стоит упоминания.
Молодой мужчина улыбнулся и больше ничего не спросил, только поблагодарил и пообещал в другой день занести зонт в дом Драгоценных камений, после чего вышел под дождь.
Когда Лянь Сун вернулся с одолженным зонтом в имение Цзиншань, служанки, работавшие во внутреннем дворе, уже соответствующим образом подготовили к его приходу горячий источник у беседки. Его помощница Тянь Бу уже спешила к нему навстречу, чтобы, во-первых, принять из его рук зонтик и, во-вторых, чтобы испросить указаний насчет того, подать ему сперва теплое вино, дабы согреть тело, или господин решил сразу отправиться на горячий источник?
Дождь давно уже едва покрапывал, ритмично постукивая по влажным цветкам груши, растущей во внутреннем дворе. Молодой мужчина в белом устремил задумчивый взгляд на грушу и сказал:
– Принесите вино к горячему источнику. А этот зонт, – он помолчал, – завтра отправь со слугой в дом Драгоценных камений.
При дворе Великой Си имелось два удивительнейших человека. Первым был наставник государства – император горячо любил его и всегда осыпал милостями, однако тот всю жизнь только и мечтал, что уехать в родной город и открыть там лавку сладостей. Вторым был великий генерал – несомненно, воин из воинов, который, однако, красотой да изысканностью манер превосходил всех видных ученых страны, вместе взятых.
Всю жизнь только и мечтавший открыть свою лавку наставник звался Су Цзи. Когда-то именно он спас Чэн Юй жизнь. А великий генерал, чьи красота да изысканность манер посрамили бы всех ученых страны, был тем самым мужчиной в белом, который, по мнению Чэн Юй, составил бы с Хуа Фэйу чудесную пару. Имя его было Лянь Сун, генерал Лянь.
Лянь Сун родился в семье хоу и был третьим сыном старого Чжунъюн-хоу. Когда ему было около пятнадцати, он последовал за отцом на поле боя, где совершил немало беспримерных подвигов. В двадцать пять лет ему был дарован чин великого генерала и положенное ему по статусу имение. Так Лянь Сун стал самым молодым великим генералом Великой Си.
Наставник государства Су Цзи, кто всегда устремлял свой взор к небу, за всю свою жизнь похвалил только одного человека – и этим человеком был овеянный той же славой, что и сам Су Цзи, великий генерал Лянь. Наставник государства говорил: третий Лянь смел и решителен, он поверг сильного врага и укрепил мощь государства. У третьего Ляня возвышенные интересы, он находит удовольствие в живописи и музицирует на нефритовой флейте; у третьего Ляня наружность сошедшего в мир смертных небожителя.
Су Цзи обладал некоторыми задатками бессмертного и уже наполовину достиг просветления. Посему иные люди его хоть и слушали, однако про себя думали, что такие похвалы слегка преувеличены. Только наставник государства и третий Лянь знали: первый ничуть не приукрашивал действительность, потому что великий генерал Лянь в самом деле был сошедшим в мир смертных небожителем.
В необъятном пространстве существуют мириады миров смертных. Великая Си была лишь одним из многих. Волею вышних небес в этих мирах появились люди. Рожденные и вскормленным небом, они проживали свой недолгий век. Однако за пределами этих миров существовали еще четыре моря и восемь пустошей – мир богов и бессмертных. В том мире третий сын Небесного владыки Девяти небесных сфер, его высочество третий принц Лянь Сун, повелевал водами всех четырех морей – Восточного, Западного, Южного и Северного. Он был Верховным богом воды.
И этот Верховный бог воды покинул четыре