Нежась в горячем источнике, Лянь Сун в глубокой задумчивости смотрел на мокрые от дождя цветы груши во дворе.
После смерти Чан И все цветы будто утратили былые краски. Прежде, когда богиня еще была жива, вот какие строки вспоминали люди, глядя на омытые дождем цветы груши:
Одиноко-печален нефритовый лик, —
плачет горько потоками слез
Груши свежая ветка в весеннем цвету,
что стряхнула накопленный дождь [27].
Тогда образ безутешно льющей слезы красавицы трогал сердца.
Теперь же груша напоминала натерпевшуюся горя невестку, которая съежилась под дождем, дрожа от холода, и не вызывала в людях ничего, кроме досады вперемешку с брезгливой жалостью.
Но отчего-то прохладный дождь первого месяца этой весны и жалкий вид настрадавшейся от ливня груши пробудили в Лянь Суне воспоминания об их первой с Чан И встрече.
И впрямь много вод утекло с тех пор. Семьсот лет прошло или восемьсот – Лянь Сун даже не пытался сосчитать точно.
Тогда у Нефритового пруда Девяти небесных сфер еще не было хозяина, а у сотен цветов – повелителя. Место властвующего над цветами пустовало, что затрудняло решение многих дел. По правде, Лянь Суна это не касалось никоим образом, но что поделать – его хороший друг Верховный владыка Дун Хуа ведал списком бессмертных и распределением рангов на Небесах. Как-то Лянь Сун проиграл владыке в вэйци [28], и тот небрежно водрузил эту ношу на его плечи, поставив третьего принца временно исполнять обязанности повелителя цветов.
Наблюдая с высоты этой должности, как множество цветочных богинь исподтишка борются меж собой за место повелительницы цветов, порой Лянь Сун находил копошение этих прелестниц любопытным, а порой – раздражающим.
Большей частью раздражающим.
На Небесах третий принц слыл высокопоставленным сердцеедом. О его изменчивом и свободном, как ветер и поток, нраве знал весь мир. Молодой бог воды был хорош собой, искусен в бою и знатен. Небесный клан всегда высоко ценил искусство боя, поэтому, разумеется, девушки были от третьего принца без ума.
Однако свободный, как ветер и поток, нрав принимал разные формы. Свобода одних полнилась чувствами – такие господа расточали ласки и слова любви, и их было большинство. Но в некоторых свобода обретала форму равнодушия и безучастности – такой беспощадной была свобода третьего принца.
Поэтому, хоть о боге воды и ходила слава сердцееда, к красавицам он никогда не имел особого терпения. Обычно дерущиеся друг с другом цветочные богини, которые вечно заливались слезами и шли к нему криком требовать справедливости, нагоняли на третьего принца глухую тоску.
И, в отличие от старших братьев, сызмальства следующих каждому знаку небесного церемониала, он не испытывал никаких затруднений с тем, чтобы отвернуться от докучавших ему личностей и уйти.
Недаром третий принц был самым неуловимым драконом Девяти небесных сфер. Поскольку он вел так себя с детства, Небесный владыка давно привык. Всегда требовавший от старших сыновей строгого соблюдения правил приличия, младшему он позволял почти все.
В тот раз юному богу все надоело до такой степени, что он покинул Небеса и отправился в Южную пустошь, чтобы сыграть в вэйци с Цин Ло, молодым сыном владыки желтых демонов.
Двадцать тысяч лет назад был подавлен мятеж клана темных. После того как Темный владыка Цин Цан был запечатан, среди четырех морей и восьми пустошей воцарился мир. Между кланом богов и кланом темных вновь установились дружеские отношения, и, надо сказать, довольно неплохие. Видя сложившуюся ситуацию, семеро владык демонов, тайком вынашивавшие схожие с Цин Цаном планы, вынужденно смирили мятежные мысли. Вот уже как двадцать тысяч лет, если глубоко не всматриваться, в мире царило спокойствие и благоденствие. Поэтому весть о том, что бог отправился играть в вэйци с демоном, вовсе не звучала бредом сумасшедшего.
Владыка Цин Ло был гостеприимным и щедрым хозяином. Стоило в его жизни случиться какому-нибудь радостному событию, как он немедленно приводил двор в порядок и звал гостей. Поскольку Цин Ло был жизнерадостным демоном, почти в каждом дне своего обычного демонического существования он находил что-то хорошее, так что дружеские пирушки в его доме будто бы и не прекращались.
Однако в тот день обычно жизнерадостный владыка казался удрученным.
Сидевший от него по правую руку круглолицый молодой мужчина с коварной улыбкой вскрыл душевные раны гостеприимного демона:
– Владыку Цин Ло не пустили к принцессе Сян Юнь, оказав ему холодный прием. Это так его расстроило, что вся печаль на лице проступила.
Принцесса Сян Юнь считалась самой красивой демоницей поколения. Среди демонических кланов ходили слухи, что красотой она ничем не уступает Бай Цянь из Цинцю – первой красавице клана богов. Демоны всегда любили соревноваться с богами, правда, вечно им проигрывали, затем снова принимались соревноваться, снова проигрывали и снова ввязывались в проигрышную борьбу. Многократные поражения нанесли им такие душевные раны, что их самооценка с тех пор не бывала на месте. Поэтому Лянь Сун никогда не заострял внимание на их клановых слухах.
Юноша в пепельных одеждах, сидевший рядом с круглолицым рассказчиком, лениво заметил:
– Демонический владыка очень бережно растил свою драгоценную Сян Юнь, и выросла она с запросами настолько же высокими, как небо, к которому вечно устремлен ее взгляд. А ты, Цин Ло, все равно мечтаешь о ней. – Встретив пристальный взгляд нахмурившегося Цин Ло, юноша в пепельных одеждах рассмеялся. – Если тебя поразила только ее красота, почему не попросишь Чан И позаботиться о тебе пару дней? Чан И разумная и понятливая. Даже если за ее понятливость придется отплатить белой ци, то за других не скажу, но для тебя, Цин Ло, разве ж это проблема?
За столом грянул хохот.
Белой ци называлась духовная сила бессмертных. Среди восьми пустошей жило четыре клана: клан богов, клан демонов, клан темных и клан духов-оборотней, вместе рождавших бесчисленное количество духовных форм. У каждого клана духовная сила имела свой цвет. У богов она была белая, у демонов черная, у темных лазурная, у духов-оборотней темно-красная. Но независимо от того, в каком клане появился на свет ребенок, ци в его теле всегда была разнородной и требовала больших усилий для совершенствования и полного очищения. Чем сильнее дух, тем чище его ци. Когда мужчина в пепельных одеждах упомянул, что у Цин Ло, принца демонического клана, много белой