Майкл с раздражением развязал шейный платок и отбросил сюртук на кровать.
Обманывать себя было глупо. Кэтрин была лучше него. Ей удавалось держать на плаву свою хибару и теперь могла заняться куда более обширными владениями, тогда как он оказался настолько нерадивым владельцем, что его начали просто напросто обкрадывать:
Майкл был погружен в дела весь последующий день, сверяя список пропажи. Ему предстояло встретиться с нужным человеком в Лондоне, чтобы тот помог добраться до вора. Что-то подсказывало ему, что он может выйти в конечном счете на дядю Леопольда, но эта мысль порой казалась до того абсурдной, что у Майкла вырывался нервный смешок.
За два дня он так истосковался по жене, что она приходила ему во сне. То молчаливая и гордая, к которой он не смел прикоснуться, то манящая и соблазнительная. Оба образа не оставляли его равнодушными и Майклу оставалось только подгонять себя, чтобы закончить быстрее и вернуться к жене.
Он предполагал, что Кэтрин не обрадовалась его исчезновению. Тем более, что он не дал ей никаких объяснений относительно отсутствия. Он был готов к тому, что она бросит в него вазой или будет угрожать. Как нельзя кстати Майкл вспомнил, что Кэтрин умеет стрелять из ружья. Герцог улыбнулся, в очередной раз поражаясь, ему досталась удивительная жена.
Карета качнулась и остановилась. Слуга не успел открыть перед ним дверцу. Майкл сам выскочил наружу и взбежал по ступенькам, начав стучать дверным молоточком. Он забыл, каково это, возвращаться домой поздним вечером. Обычно его досуг включал в себя развлечения до утра, а то и вовсе затянувшиеся на пару дней вечеринки. Сейчас же Майклу было сложно поверить в то, что он надеется застать жену в гостиной за вечерним чаем.
Дверь открылась и в образовавшееся щели показалось сонное и изрядно помятое лицо дворецкого. Он слеповато вглядывался в лицо хозяина долгих пару секунд, а узнав, опомнился.
— Ваша Светлость — дверь широко распахнулась и Майкл наконец-то вошел.
Он снял шляпу и бросил в нее перчатки.
— Где она? — спросил он, не осознавая, что улыбается при одном упоминании Кэтрин.
— Прошу прощения? — спросил дворецкий.
Майкл отметил, что тот забыл надеть парик и на голове почтенного слуги топорщились в разные стороны короткие седые волосы.
— Моя жена.
— О, ее светлость еще не вернулась домой, — кивнул слуга. — Вы желаете отужинать в спальне или в гостиной, ваша светлость?
Произнесено последнее заявление было настолько будничным тоном, что Майкл сперва ответил.
— У себя.
И только после того, как слуга поклонился и закрыл дверь, герцог до конца понял смысл услышанных слов, которые никак не желали укладываться в воображаемую им картину.
— Моя жена ужинает вне дома?
— Да, ее светлость отправилась в оперу, — дворецкий щелкнул пальцами и неизвестно откуда взявшийся лакей помог Майклу снять пальто.
55
Кэтрин прибыла домой только после полуночи.
Она выходила в свет всего пару дней, но каждый раз мероприятия затягивались до глубокой ночи. От Кассандры она узнала, что приемы, которые они посещают, являются публичными, а потому носят исключительно пресный, приличный характер. Герцогине подобные небольшие увеселения не могли нанести никакого вреда.
Кэтрин заметила несколько знакомых лиц в опере, наблюдая за присутствующими из ложи, принадлежащей его светлости. К своему неудовольствию, она познакомилась с леди, которые не слишком стремились держать язык за зубами, и ей посчастливилось узнать не меньше дюжины имен, что сидели в ложе рядом с ее мужем до нее.
— ох дорогая, мы все прекрасно понимаем. Жена с мужем не могут постоятнно находиться рядом, поэтому каждый вынужден искать развлечения самостоятельно,
— произнесла леди Гардинер, прикрывшись веером.
— Прошу прощения? — переспросила Кэтрин, но подоспевшая Кассандра подхватила ее под локоть и ловко увела беседу в наименее опасную сторону.
В перерыве они успели обсудить новый модный фасон рукавов, подаваемые закуски и чрезмерное увлечение некоторых леди макияжем. Кэтрин пусть и стояла рядом с остальными и слушала их с вежливой улыбкой, но из головы не шли брошенные, как кость собаке, слова.
— Что они хотели сказать? — шепотом спросила Кэтрин, кода они с Кассандрой снова оказались в ложе перед началом второго акта.
— Сплетницы, — закатила глаза модистка. — Они все завидуют и за оскалом любезности надеются уколоть побольнее. Далеко не каждая может похвастаться тем, что муж ее любит. Или что они хотя бы могут выносить общество друг друга. А вы, дорогая, забрали самого завидного жениха, который к тому же забыл о всех своих прежних увлечениях.
Кэтрин сжимала в руках веер, понимая, что слова Кассандры должны были ее успокоить, но этого подруге сделать не удалось. Разумеется, Кэтрин прекрасно знала, что Майкл не отличался сдержанностью по части внимания к женскому полу, но именно эти мысли привели ее к вопросу о том, где же пропадал ее муж. Она надеялась, что после предложения о создании настоящей семьи, он не бросился бы в объятия очередной любовницы, к тому же уведомив об этом жену через записку.
Кэтрин старалась не представлять подобных картин, а дождаться его возвращения и задать вопрос напрямую. Поэтому она искренне увлекалась предложенными Кассандрой развлечениями. Однако, ей ни на секунду не удавалось забыть о том, что она снова осталась одна. Кэтрин не могла спросить у кого-то, где ее муж и оставалось только ждать его возвращения, погрузившись в повседневные дела.
Оказалось, что составление меню, обсуждение закупок с экономкой и выбор новой обивки для кресел может занять целый день. А помимо этого герцогиня должна принимать гостей и обязательно выезжать по вечерам, стараясь всем и каждому уделить внимание. Кэтрин никогда не готовили к чему-то подобному. И поэтому ей казалось, что она должна как минимум разорваться надвое, чтобы все успеть.
Кэтрин вошла в слабо освещенный холл. Лакей помог ей снять накидку и проводил до спальни, высоко держа подсвечник.
— Не стоит никого тревожить, я справлюсь сама, — отдала распоряжение Кэтрин и отпустила слугу.
Единственное, чего ей сейчас хотелось — это упасть в постель и не подниматься до утра. Кэтрин проскользнула за массивную дубовую дверь и оказалась в общей спальне. Она не могла себя заставить спать в милой, отведенной специально для неё комнате, которую так рада была видеть раньше.
Она зажгла пару свечей на столике для умывания, поставила рядом подсвечник и принялась раздеваться. Сначала на гладкую поверхность легли серьги с жемчугом и тонкое ожерелье, которое принадлежало ей еще до замужества. Следом за украшениями последовали шпильки. Кэтрин запустила пальцы в тяжелую гриву волос и тихо простонала от облегчения.
— Вижу, вы прекрасно справляетесь и без меня, — прозвучал низкий голос из темноты.
Кэтрин вздрогнула и быстро обернулась, не исключая, что ей могло послышаться.
Из темной части спальни, до которой не добирался слабый свет огня, к ней навстречу шагнул Майкл. Кэтрин неосознанно сделала шаг назад, упершись в столик, на котором только что раскладывала вещи.
— Майкл, — наконец смогла выдохнуть Кэтрин.
Она кашлянула и выдавила из себя нервную улыбку, не понимая, почему ощущает такое сильное волнение. Дышать стало сложнее. Кэтрин неотрывно следила за тем, как муж приближается к ней. На красивом лице невозможно было прочесть ни одной эмоции. Майкл остался в одной сорочке и длинных бриджах. Он подошел вплотную и ничего не говоря, притянул Кэтрин к себе, глубоко поцеловав.
56
Майкл с наслаждением выцеловывал маленькие пухлые губы Кэтрин. Он мягко толкался внутрь языком, поддразнивая и обхватывая ее несмелый язычок губами.
— Я соскучился, — прошептал он, положив ладони на округлые ягодицы и сильнее прижав Кэтрин к себе. — А вы, моя дорогая?
Отстранившись он заглянул в лицо жены, но, кажется, выбрал не то время, чтобы задавать вопросы, поскольку Кэтрин подняла на него осоловелый взгляд и ничего не ответила. Майкл сдержал улыбку. Существовал и более простой способ узнать, как отразилась их встреча на ней. Майкл погладил Кэтрин по плечам, а затем развернул, упершись затвердевшей плотью в ее мягкую попку. Ему потребовался весь опыт и самообладание, чтобы не повалить жену на кровать. Но при одной мысли о быстрых толчках в неподготовленное тело, возбуждение значительно спало. Нет он не желторотый юнец, чтобы поступать подобным образом, тем более с женщиной, которая была для него важна.