— Папа, — шепчет Ларк рядом со мной. Когда я поворачиваюсь, она не сводит глаз с Лили и Фэй.
— Да, милая, что такое?
Она продолжает шептать:
— Это было очень вкусно. Лучше, чем наш обычный домашний ужин. Я никогда не ела клубнику вместе с тако, но это сработало. И я хотела бы повторить еще раз.
Я наклоняюсь к ней и спрашиваю о том, на что она, надеюсь, согласится.
— Может, нам стоит пригласить ее на домашний ужин еще раз?
Мы вместе наблюдаем за ними: Лили и Фэй в восторге от того факта, что сейчас растущая луна, а у Лили есть натуральный цитрин.
— Да, думаю, будет здорово, если она присоединится, — с улыбкой говорит Ларк, берет свой iPad и уходит в гостиную.
— Ларк, ты не можешь смотреть серию без меня, — кричит Лили и мчится следом за сестрой.
Фэй смотрит на бокал, который я поставил перед ней. Сделав глоток, она удивлённо спрашивает:
— Почему мне это нравится? Что это?
Сложно не испытывать гордость, услышав ее слова.
— Это мой новый бурбон.
— Мне нравится, — мурлычет она с непринужденной улыбкой.
— Кажется, ты немного расслабилась по сравнению с тем, что было днем, — говорю я, когда она идет ко мне на кухню. Она подходит сзади, прижимается и обхватывает руками мою талию, пока я заканчиваю ополаскивать последнюю сковороду. Фэй опускает голову мне на спину, и мне хочется как можно скорее вытереть руки и повернуться, чтобы обнять ее. Не знаю, когда именно это стало таким естественным — ощущение лёгкости рядом с ней. Но в такой вечер, как сегодня, я ее ясно чувствую. Чувствую, как приятно было бы провести вместе ещё много таких вечеров.
Пока я наслаждаюсь тем, как она прижимается ко мне всем телом, и мои руки крепко обнимают ее, в животе нарастает беспокойство. Я нутром чую, что все может рухнуть в любую минуту, и собираюсь сделать все, что в моих силах, чтобы этого не произошло.
Глава 35
Линкольн
— Есть минутка? — спрашиваю я, пересекая кухню Эйса.
Они с Грантом застывают с кофейными чашками на полпути к губам, потому что явно не ожидали увидеть меня так рано. Джулеп приветствует Кит, бегущую на поводке рядом со мной.
— Сидеть.
Она послушно садится и смотрит вверх в ожидании награды. Я нахожу в кармане печенье размером с монету.
— Ты видел статью, я полагаю? — спрашивает Эйс, прислонившись к стойке.
Я смотрю на Гранта, который протягивает мне телефон. На экране — наша фотография в школьном возрасте. Я помню этот снимок — он сделан на 75-летии «Фокс Бурбон». В то время это было одно из самых больших празднований, которое когда-либо видели в Фиаско. Заголовок статьи гласит: 100 лет бурбона и его главный секрет.
Я смотрю на своего старшего брата, он выглядит довольным. Я прокручиваю страницу вниз, и нахожу свои слова, выделенные курсивом, которые я сказал Мюррею в тот день, и именно сейчас они кажутся особенно правдивыми:..то, что попадает в эти бочки, называется «сердцем» не просто так. Возможно, дело в воде Кентукки, живой культуре бурбона, но я верю, что «Фокс Бурбон» делает лучшим бурбоном гордость, вложенная в эти бочки, и уважение, с которым семья Фокс относится к своему бизнесу. Отмечая 100-летие бурбона, один из самых выдающихся брендов сохраняет сердце, развиваясь вместе с изменяющимися вкусами и поколениями.
Лучшего момента для этих слов и не придумать. Я ставлю на стойку бутылку без маркировки.
— Грант, дай три бокала. — Но он уже двигает их по мрамору. Я отмечаю вязкость этой партии — в этот раз она более глубокого коричневого цвета и больше похожа на бурбон двойной выдержки, чем изначально задуманную одиночную. Мы делали особые купажи для важных событий столько, сколько я себя помню. Это была одна из тех вещей, которые помогали нам отслеживать, какие годы нам нравились больше других.
— В этой партии не было ничего особенного. Это было обычное сусло: 71 % кукурузы, 16 % ржи и 12 % ячменя. Выдерживали в бочках в нашем рикхаусе в течение четырех лет. — Я перевожу взгляд с одного на другого, прежде чем признаться, что я сделал. — А потом я настоял его с тимьяном и персиками в течение двух с половиной недель.
Грант улыбается, вдыхая аромат.
Эйс поднимает бокал к свету, чтобы оценить цвет, прежде чем понюхать его, и бросает взгляд в мою сторону.
— Персик?
Я уверенно киваю ему, а мой младший брат улыбается в свой бокал.
Эйс качает головой.
— Отдаю должное тебе и Гранту, вы оба, засранцы, воспринимаете все буквально, не так ли?
Грант говорит:
— У него отличный вкус.
Я продолжаю.
— Его можно пить со льдом, охлажденным, смешивать — все равно. Но это открывает потенциал для новой аудитории. — Я киваю на свой бокал. — Если мы хотим видеть наш бренд в большем количестве бокалов, то нам нужно привлечь тех, кто обычно не пьет бурбон. Это не оторвет от наших корней и не повредит рынку классического бурбона, но привлечет новых потребителей.
Эйс делает еще один глоток.
— Мне не противно. Возможно, стоит попробовать с большим процентом ржи вместо кукурузы. Рожь добавит пряности и уравновесит сладость. — Он пожимает плечами и говорит: — Посмотрим, что лучше сохранит вкусовую гамму.
Большинство наших купажей всегда производились с преобладанием кукурузы. Это делало наше сусло более сладким. Сахара взаимодействовали с дубом, а перепады температур во время выдержки, как всегда, говорил Эйс, придавали блендам насыщенность. Мы не во всем соглашались, даже с его логикой, но эти слова от него я воспринимаю как победу — самую значимую в моей карьере — я получил одобрение старшего брата.
— Не выгляди таким самодовольным. Это тебе придется сказать Гризу, что ты хочешь подмешать фрукты в его бурбон. И я хочу сидеть в первом ряду на этом дерьмовом шоу.
— Кто-то сказал «дерьмовое шоу»? — в помещение впархивает Хэдли.
Эйс разражается смехом.
— Я и забыл, что это твоя визитная карточка.
Она шипит на него, как злобная кошка.
Мы с Грантом обмениваемся понимающими взглядами, когда Эйс говорит:
— Твой уровень зрелости не перестает меня удивлять, Хэдли.
Она запрокидывает голову, смеется и смотрит в потолок.
— Слишком легко. — Затем она сосредотачивается на Эйсе. — Но я здесь не ради тебя. — Она переводит взгляд на меня и говорит: — Я заходила к тебе домой, чтобы оставить контакты архитектора, а Мэгги сидела у тебя на крыльце. Она сказала, что ей нужно с тобой поговорить. Подумала, что застану тебя здесь. — Она бросает взгляд на бутылку на столе и поднимает брови, молча спрашивая, как все прошло. Она знает, что я собирался рассказать об этом сегодня.
Я довольно улыбаюсь и подмигиваю.
— Хорошо. Когда будет готов, я возьму ящик. Думаю, это мгновенный хит.
— Черт возьми, — выдыхает Эйс.
— В любом случае, — говорит Хэдли, направляясь к выходу. — Она в конюшне с Гризом.
— Спасибо, Хэдс, — кричу я ей вслед.
Я бросаю взгляд на Гранта, желая услышать его мнение. Я хочу убедиться, что делаю правильный выбор, прежде чем продвигать идею дальше.
— Грант. — Я киваю в сторону коридора. — Мне нужна секунда.
Он хмурится, но вопросов не задает. Когда мы остаёмся наедине, я говорю:
— Гипотетическая ситуация.
Грант скрещивает руки на груди.
— Хорошо, — бурчит он. Ворчливый ублюдок. — Гипотетическая, — выдыхает он.
Я копирую его позу, скрещивая руки.
— Если кто-то пытается построить уголовное дело, но получение ордера на обыск или наблюдение может насторожить подозреваемого и поставить дело под угрозу — что бы ты сделал?
Складка между его бровями становится еще глубже.
— Я хочу знать, о чём именно речь?
Я качаю головой.
Он делает глубокий вдох.
— Хорошо, гипотетически. Следовать правилам при расследовании — это то, что обеспечит надежность дела. Но я предполагаю, что, если получить ордер невозможно, это значит, что судья или высшее начальство могут быть слишком близки к ситуации? Динь, динь, динь. В яблочко. Он продолжает говорить без моего ответа. — Источники и свидетели были бы лучшим вариантом для такого дела.