— Куда ты несешь меня, Фокс?
Когда мы доходим до конца, я сажаю ее на стойку, которая тянется по всей длине помещения.
— Ты понимаешь, что это амбар, а не рикхаус?
— Просто небольшое складское помещение на некоторое время. Я тут экспериментирую с новой специальной партией. — Оглядевшись, она замечает один из макетов этикеток, который Лейни принесла накануне.
Взяв его в руки, она улыбается, ее глаза сияют, когда они встречаются с моими. Она читает вслух надпись на этикетке:
— «Фокс & Персик». Ты назвал бурбон в нашу честь?
Я отхожу от нее и беру с полки открытую бутылку, которую сегодня использовали для дегустации. Я мог бы оставить ее на винокурне, но мне не хотелось находиться далеко отсюда.
— Мне нужно было сразу узнать, как только ты вернешься. Поэтому я обосновался здесь. Я мог присматривать за Кит и Дотти, делать кое-какую работу, пока девочки в школе, и терпеливо ждать тебя.
Я делаю глоток из бутылки, и вкус персика чувствуется сразу же, как только бурбон попадает на язык. Он почти так же хорош, как сидящая передо мной женщина.
Она улыбается, наблюдая за движением моего горла, и её взгляд в этот момент говорит больше слов. То, как она смотрит, как будто чертовски сильно хочет меня, навсегда останется со мной.
— Ты одержим мной, — поддразнивает она, проводя руками по моей груди и опуская их к поясу.
— Да, малышка. Я одержим тобой. — Я покусываю ее губы. — Ты не против?
— Мммм, — мурлычет она. — Я хочу кое-что.
Она расстегивает мой ремень, а я тяну вниз ее майку, и ее грудь выпрыгивает из розового бюстгальтера. Но мне сейчас не до терпения, и я сдергиваю его, чтобы быстрее добраться до того, что хочу взять в рот.
— Получишь, когда я скажу.
Ее глаза расширяются, когда она слышит, как сегодня распределены роли. Она выгибается, предлагая мне грудь и ожидая моих указаний.
— Сожми их.
Она делает то, что я требую, обхватывает их ладонями и сдвигает.
Я шумно втягиваю воздух.
— Черт, посмотри на себя. — Наклонившись вперед, я обхватываю ее за талию и провожу языком прямо по глубокой ложбинке. — Есть только один способ пить бурбон, когда ты со мной, Персик.
Она улыбается, а потом, как чертовски послушная девочка, открывает рот, высовывает язык, а я отхлебываю из бутылки и даю ей именно то, о чем она просит, — глоток нашего бурбона «Фокс & Персик».
Ее глаза распахиваются, она улыбается.
— Мне нравится.
— Хорошо. — Я улыбаюсь в ответ. — Я люблю тебя.
Немного бурбона стекает по её подбородку прямо на грудь. Я слизываю каплю и стону от удовольствия. Сдёргиваю с неё леггинсы, придвигаю к краю и хрипло приказываю:
— Держись за меня.
Когда я приподнимаю ее задницу, чтобы стянуть их до конца, она обхватывает руками мою шею. Я опускаюсь на колени и раздвигаю ее колени пошире, чтобы почувствовать запах того, что принадлежит мне. Сняв очки, я провожу носом по ее киске, и она вздрагивает.
— Ты такая мокрая, малышка.
Она издает звонкий смешок.
— Я становлюсь мокрой при одной мысли о тебе, Фокс.
Я встаю и расстегиваю молнию своих джинсов. Стянув боксеры, я сжимаю свой член.
— Как бы я ни хотел вылизать тебя, мне нужно, чтобы эта прелестная киска обхватила мой член немедленно.
— Фокс?
Я плюю на руку и дважды скольжу по члену, прежде чем провести им по ее киске.
— Да, малышка?
Она втягивает воздух сквозь зубы, пока я дразню ее половые губы. И я знаю, о чем она собирается спросить. Именно поэтому я не даю ей вымолвить ни слова, и вхожу в нее резко и глубоко. Она ахает, и ее рот приоткрывается, а затем расплывается в улыбке.
— Если я забуду сказать тебе позже, я люблю тебя.
В ответ я целую ее мягкие губы. Слова ласкают мою кожу и проникают прямо в душу. Ее язык скользит по моему, и, когда мой член оказывается внутри нее, я медленно выхожу и приподнимаю ее повыше.
— Держись крепче, Персик.
Выполнив мою просьбу, она прижимается лбом к моему и шепчет:
— Я скучала по тебе.
Я прижимаюсь к ее губам, приподнимая ее ровно настолько, чтобы выйти из нее и снова толкнуться внутрь.
Она стонет и прижимается ко мне, пока я раскачиваюсь взад-вперед, ее бедра встречают мои толчки.
— Вот так, сожми меня своей киской, — говорю я со стоном, чувствуя, как она обхватывает меня.
— Вот так, Фокс. Смотри на меня, пока я тебя трахаю, — говорит она между вдохами, прижимаясь ближе. По тому, как приоткрываются ее губы и напрягается тело, я понимаю, что она уже близко. На ее груди блестят капельки пота, она продолжает двигаться, ее тело покачивается самым прекрасным образом. Моя танцовщица. Моя фантазия.
— Теперь моя очередь, малышка. — Я прижимаю ее к стене и использую как опору, чтобы вколачиваться в нее бедрами, двигаясь так, чтобы задевать ее клитор при каждом толчке.
Ее дыхание учащается, и я едва сдерживаюсь, когда она крепче обхватывает меня руками и начинает дрожать в моих объятиях. Ее протяжный стон начинается мягко, но быстро перерастает в мой, когда я кончаю, а ее киска пульсирует вокруг меня.
— Не останавливайся, Фокс. Я хочу услышать твой мужской стон.
Это именно та женщина, которую я люблю. Заставившая встать перед ней на колени, увидеть всю ее целиком и при этом не потерять себя. Я делаю то, что она говорит. На исходе её оргазма мой собственный проносится по телу — от макушки, по позвоночнику и прямо в член, когда я кончаю в неё.
Я стону так громко, что сначала даже не понимаю, что звук исходит от меня, но она заглушает его, целуя меня из последних сил. Я опускаю голову на ее плечо, тяжело дышу и улыбаюсь безумной, счастливой улыбкой.
— Тебе придётся повторить это ещё раз, — бормочет она. Она все еще прижата к стене, мои бедра удерживают ее, пока из нее вытекает моя сперма. — Думаешь, выдержишь?
Я мрачно усмехаюсь.
— Персик, если ты продолжишь так сжимать киску, я стану твердым через минуту. — И это правда, но скрип тормозов школьного автобуса заставляет меня выйти из нее, пока я целую ее лоб. Я подтягиваю штаны, чтобы не споткнуться, и начинаю искать её леггинсы.
Она расслабленно улыбается, прислонившись к стене, и выглядит как довольная богиня.
— Ты куда-то спешишь?
Я прячу свой полутвердый член обратно в боксеры, застегиваю пуговицу и пряжку ремня. Наклонившись, я быстро целую её в губы:
— Да, немного. И тебе тоже стоит поторопиться, если не хочешь, чтобы мои девочки увидели твою грудь и голую задницу.
Она моментально приходит в себя и начинает суетиться.
— Боже мой, — говорит она сквозь смех.
— Минусы влюбленности в отца-одиночку.
Она поправляет бюстгальтер и одевает футболку «Led Zeppelin», а затем, пошатываясь, снова натягивает леггинсы. Пока я накидываю свою футболку, она морщится, отчего я снова смеюсь. Она помогает расправить ее и целует меня.
— Плюсы, — шепчет она мне в губы. — Плюсы влюбленности в Фокса.
Я слышу, как распахиваются двойные двери, и девочки начинают болтать с нашей коровой.
— Дотти, ты сегодня выглядишь ужасно милой.
— Привет, Дотти, по-моему, скоро придётся подстричь тебе чёлку.
Кит лает, возвещая о своем появлении, и мчится по проходу. Я притягиваю Фэй к себе и обнимаю её.
Я не строил планов дальше того, что увижу ее и обниму. Я не позволял себе забегать слишком далеко, пока не знал наверняка, что она этого хочет. Но сейчас я не могу удержаться от вопроса:
— Ты уверена, что это то, чего ты хочешь?
Она запрокидывает голову, чтобы посмотреть на меня. Шум вокруг стихает, когда её пальцы скользят по моему затылку.
Ларк кричит:
— Фэй! Ты вернулась!
Лили вторит радостным визгом, который сливается с лаем Кит.
Она улыбается так широко, что ее зеленые глаза превращаются в щелочки и родинка прячется в морщинках.
— Ты именно тот, кто мне нужен, Фокс. — Она переводит взгляд на Ларк и Лили, которые стоят в проходе под аркой с глупыми улыбками на лицах. — Ты и твои девочки, — добавляет Фэй, а затем целует меня еще раз, прежде чем повернуться и распахнуть объятия для моих дочерей. — Ух, как я по вам скучала! Расскажите мне обо всем, что я пропустила.