Курс лечения старших двойняшек тоже заканчивается, и мы, убедив врачей, подгадываем так, чтобы забрать наше большое семейство из больницы в один день.
Счастье, что Глеб может организовать всё без суеты. Потому что двум старшим надо беречь здоровье, а двое младших пока ещё слишком маленькие. И всё же провожать нас выходит чуть не весь персонал сразу двух отделений клиники.
– О чём ты говорил с репродуктологом? – спрашиваю у Глеба с любопытством, когда все наши отпрыски размещены по детским креслам и автолюлькам и мы наконец трогаемся с места с машиной охраны, которая следует за нами. – У вас были такие заговорщические лица.
– Я тебе дома расскажу, моя хорошая, – Глеб улыбается, подносит мою руку к губам, но тут же отпускает, сосредотачиваясь на дороге. – Не переживай, всё прекрасно.
Дома нас встречают аж целых две няни. Помимо той, которая раньше присматривала за двойняшками, Глеб нанял ещё и патронажную медсестру мне в помощь на ближайшее время. А ещё раздал задания всем своим помощникам, и в доме за прошедшее время ухитрились сделать ремонт, оформив две детских и одну огромную игровую.
А заодно обновили спальню, которая давно уже стала нашей общей.
Суматоха, вызванная нашим приездом, утихает, одни дети ложатся на дневной сон, другие ещё не проснулись после кормления, и Глеб утягивает меня за собой на веранду.
– Иди сюда, – сажает к себе на колени, прижимает покрепче, утыкаясь носом мне в макушку. – Я так тебя люблю.
– Я тебя тоже, – улыбаюсь и поворачиваюсь, чтобы видеть его лицо. – И что ты собирался мне рассказать?
– Кое-что интересное, – мужчина улыбается. – Ты же помнишь наш разговор с репродуктологом насчёт того врача… Олега.
– Да-а, – вспоминаю вдруг ещё кое-что, и глаза у меня расширяются. – Глеб, я же совсем забыла… Я ведь встретила его в тот день! В день родов! До того, как поехала в квартиру. Он тогда ещё сказал что-то непонятное… Хотел меня задеть, видимо, но мне было не до того.
– Что он сказал? – с интересом спрашивает Глеб.
– Что-то о том, что мне придётся продать больше, чем я рассчитывала… – отвожу глаза. – Он имел в виду, что я сурмамой стала…
– Вот козёл, – Глеб усмехается, но как-то весело. – Ну и хрен с ним! Видишь ли, он действительно кое-что имел в виду. Вот только малость не рассчитал. Хорошая моя, а почему ты не рассказала мне, что сдавала донорские яйцеклетки?
– Откуда ты?!.. – прячу лицо у него на груди. – Я… так вышло. Маме срочно нужно было дополнительное лечение, денег не хватало… Я… мне пришлось. Это был единственный способ получить нужную сумму сразу. Но как ты узнал?
– Я бы не узнал, если б не наш общий знакомый, тот самый Олег Алексеевич, – хмыкает Глеб. – Его почему-то крайне задел твой отказ. А ещё он решил, что ты выбрала меня, и, в общем-то, правильно решил, – целует меня в нос и улыбается. – И захотел отомстить. Точнее, в его понимании это была месть. Он же не мог знать, что у нас с тобой всё шиворот-навыворот.
– Я окончательно запуталась, – растерянно качаю головой.
– Олег использовал для оплодотворения твои яйцеклетки, – произносит Глеб. – У него был доступ к внутренней базе данных. Он решил, что сможет причинить тебе боль, рассказав потом, после родов, когда ты отдашь детей – что это твои родные дети.
– Что? – смотрю непонимающе, не в силах охватить мозгом то, что он сказал.
– Катюша и Костя – не только мои, – Глеб ласково гладит меня по плечам, – они и твои дети тоже, Сонечка. Твои родные дети.
– Нет, – трясу головой, недоверчиво глядя на мужчину, – да нет… не может такого…
– Вот, – Глеб вытаскивает из кармана и протягивает мне лист бумаги. – Это тест ДНК. Твой!
Впиваюсь глазами в бумагу.
Вероятность… 99,9%...
Буквы и цифры расплываются перед глазами.
– Не плачь, не плачь, ну не плачь, милая моя, хорошая…
Я рыдаю и не могу остановиться, хотя Глеб, не останавливаясь, целует моё лицо, губы, мокрые солёные щёки. С трудом прихожу в себя, продолжая всхлипывать, когда мужчина пересаживает меня на диван, а сам встаёт передо мной на колени.
– Соня, счастье моё, я люблю тебя! – Глеб улыбается, глядя мне в глаза. – Я уже спрашивал тебя… Но теперь спрашиваю ещё раз. Ты выйдешь за меня замуж? Я хочу, чтобы ты была моей женой, а не только мамой наших четверых детей!
Протягивает мне кольцо, и я, снова чуть не расплакавшись, киваю.
– Я люблю тебя! – шепчу ему в губы, потянувшись вперёд.
Эпилог
Пять лет спустя
– Госпожа заместитель генерального директора? – дверь кабинета распахнулась так резко, что я вздрагиваю и машинально отпускаю мышку. – Не пора ли вам домой? У вас, между прочим, сегодня годовщина свадьбы!
На пороге стоит Глеб с огромным букетом, который едва помещается в дверном проёме. Белые и кремовые розы, чуть-чуть зелени, тонкий запах, перебивающий привычный офисный аромат кофе и бумаги.
– Какие цветы… – я встаю, уже улыбаюсь и сама тянусь к нему. Любимый муж тут же обнимает меня за талию, чуть приподнимает и касается губ так, будто мы не виделись не пару часов, а несколько дней. – Спасибо, милый.
– Я соскучился, – он ласково-укоризненно щёлкает меня по носу кончиком пальца. – И дети уже ждут. Они там такой «секретный сюрприз» готовят, что наша няня нервно крестится каждые пять минут. Пойдём, любимая, пока дом ещё стоит.
– Ещё только пять, – мельком смотрю на часы. – Я обещала досмотреть отчёт…
– Отчёт подождёт, – перебивает Глеб. – Муж – нет. И четверо детей – тоже.
Он говорит это почти серьёзно, но уголки губ предательски поднимаются.
Коллега из соседнего кабинета, заглянувшая за подписью, останавливается в дверях, красноречиво поднимает брови, но тут же исчезает, тактично захлопнув за собой дверь. Я чувствую, как в груди расправляется что-то тёплое и спокойное. Пять лет назад я даже представить