— Входите! — крикнул я.
Вошла Яса Керн. Но в каком виде! На ней была не повседневная тренировочная форма Цапель, которую носили и девушки-лекари. А длинное темно-зеленое платье с открытыми плечами и элегантным декольте. Очень элегантным декольте.
— Добрый вечер, глава Коннах, — с нежной улыбкой сказала она. — Я пришла поблагодарить вас. Мастер Боней рассказала, что вы не дали мне валяться на мостовой…
Я шагнул к ней. Если только я не ошибаюсь…
— Поблагодарить, вот как? — мне приходилось смотреть на нее немного снизу вверх. Как я и думал, очень выигрышный ракурс.
Кровь пульсировала у меня в висках — и не только в висках. Я уже не думал ни о любви, ни об одиночестве, ни даже о том, что Яса моложе моей дочери, а так-то и во внучки мне годится. Даже в правнучки. Я думал только о том, как она хороша, как молочно бела кожа ее шеи, как соблазнительно приоткрыты ее губы…
— Именно, — тихо сказала девушка, не сводя с меня глаз.
Я очень медленно поднял руку, так же медленно коснулся костяшками пальцев ее щеки, провел чуть ниже. Какая мягкая, нежная кожа.
— Но надеюсь, вас не только благодарность сюда привела?
— Нет… — прошептала Яса.
Пульс ее рванул вверх, мой тоже. Развернув ладонь, я положил пальцы на ее шею — почти инстинктивно. Алёна очень любила, когда я так делал, а Яса была так похожа на нее в этот момент, в полутьме спальни, когда рыжие волосы отливали темным каштаном…
Девушка вздрогнула. Зрачки сузились, она почти отшатнулась, однако почти сразу взяла себя в руки. Вот только запах. Едкая нотка паники — я вдруг услышал ее очень отчетливо.
— Так, — я тут же убрал руку. — И что это сейчас было?
— Вы о чем? — она еще попыталась соблазнительно провести язычком по верхней губе, подалась ко мне. — Я вся дрожу…
— Дрожишь, — согласился я. — Потому что боишься меня. Недавно я прикрывал твою спину — и ты не боялась! А теперь что случилось?
— Вы ошибаетесь, глава Коннах, — Яса широко распахнула глаза. — Я восхищаюсь вами!
Я распахнул дверь комнаты.
— Вон.
Яса поглядела на меня, закусила губу. На щеках вспыхнули алые пятна. Вскинув голову, она переступила порог — и была такова. Больше ничего не сказала. Хорошо. Не хотелось выслушивать очередную ложь.
Не от женщины, которой я почти решился довериться.
Я захлопнул дверь и кинулся на кровать лицом вниз. Все тело горело, но желания ни малейшего не было. Не хотелось даже «брать дело в свои руки», хотя только что этим самым делом гвозди можно было заколачивать.
Ну я и… плюшевый на всю голову, мать вашу.
* * *
p. s. Омаке
Сорафия: Можешь попробовать соблазнить Лиса, но сразу предупреждаю: ничего у тебя не выйдет.
Яса: Это еще почему?
Сорафия: РКН против.
Глава 20
Бой у озера Исс
Мы умудрились вернуться в поместье Коннахов раньше Фиена, что стало для меня большим и неприятным сюрпризом. Хотя, если подумать, нечего было так удивляться. Я в итоге провел в Тверне меньше трех дней — смысла было ожидать цензора, когда абсолютно ясно, что он устроил на нас нападение, а сам отправился еще куда-то… с шансами — усиливать давление на других наших союзников, например, на тех же Ручьев — или снова на Флитлина. Мне нужно было не ждать его, а укреплять наши базы!
А вот Фиен вынужден был, заехав к Флитлину, задержаться у него. Во-первых, подробно рассказать обо всех наших изысканиях, во-вторых, выдержать пир в свою честь — и сетования графини, что ее дорогой внучек не показался… Короче говоря, когда ворота поместья отворились перед запыленным отрядом моего дяди, я уже, сменив переметные сумы и лошадей, а также взяв еще еще несколько человек со мной, снова готовился отбывать.
Мы с ним столкнулись буквально у конюшен.
— О, дядя Фиен! — я ужасно ему обрадовался. — Отлично, что ты уже появился! А то у меня сердце было не на месте — оставлять поместье совсем без защиты! Ну, не считая Кеверта.
— Без защиты? — удивился Фиен. — Не считая Кеверта? А где Герт и мастер Он?
— Пойдем в мой кабинет, введу тебя в курс дела. Отложу отъезд на полчаса — того стоит.
Фиен спрыгнул с лошади и, как был, пропыленный, весь пропахший лошадиным потом, отправился со мной. Я, кстати, выглядел немногим лучше: помыться-то помылся, даже одежду сменил, пока Уорин собирал для меня сумки, но многодневную усталость от нескольких недель в седле, а также от двухдневного «отдыха» в Тверне, такими пустяками было не смыть.
— Что случилось? — спросил дядя и, судя по его лицу, предполагал он самое худшее.
— Герт и Он живы — пока, по крайней мере, — хмуро сказал я. — Но, вполне возможно, спешат в ловушку полным ходом. Что они сами осознают — Герт оставил мне письмо…
Мне пришлось немного повозиться, открывая сейф. Еще год назад я завел в кабинете сейф для документации из толстой стали. Мастер Дуба, конечно, смог бы его смять в гармошку, но, как я надеялся, извлечь бумаги изнутри не сумел бы — по крайней мере, не голыми руками. Однако в итоге я достал и послания Герта, и послания Она, и письмо от Лейта Дарета, полученное Айной — с припиской от Лелы Он.
Пока я доставал все это, дверь приоткрылась, и в кабинет проскользнула Тильда.
— Слышала от слуг, что ты решил задержаться, — пояснила она. — Просто хочу побыть с тобой подольше. Говорите, не буду отвлекать.
И чинно села на стул у моего конференц-столика, сложив руки. Я кивнул ей и ласково сказал:
— Конечно, мама.
А сам продолжил рассказывать Фиену, пока он проглядывал письма.
— Короче, команда Ручьев влипла в неприятности на Большом Турнире — а с ними и наша Лела.
Лела Он выставлялась на соревнования как одиночка — в Большом Турнире не обязательно было участвовать от Школы, одиночные бойцы тоже допускались. Однако, чтобы ей не ехать одной и не размещаться в довольно скудных казармах, построенных для таких вот пришедших «со стороны», Фиен уговорил ее отправиться с командой Ручьев.
И вот теперь Ручьев обвинили в нарушении правил Большого Турнира и использовании допинга — то ли «пилюлю бессмертия», то ли чего-то вроде. И что в результате они «бесчестно убили» какую-то важную шишку.
Казалось бы, дело должно решаться врачебным осмотром или чем-то вроде, но кончилось тем, что вместо этого делегация Ручьев вместе с Лелой в полном составе сбежала