– Одноклассник, значит, – старушка успевала и сковородкой орудовать, и гостя прощупывать. – Тамарка хорошая, живем с ней потихоньку. А ты ешь, ешь. Худющий-то какой!
За полчаса он узнал, что хозяйка, Антонина Семеновна, – вдова, учительница на пенсии. По ее словам, Тамара, девчонка аккуратная и вежливая, работала в коммерческом магазине, мужиков домой не водила. Родители, оставшиеся в Жанатасе, помогать дочери не могли, так что выживала сама, иногда и им отсылая деньги. Снимала она даже не комнату, а диван в малогабаритной квартирке.
После третьего блина Андрей понял, что пора уносить ноги, иначе старушка закормит его до смерти. Под предлогом перекура он утек на улицу, решив там дождаться Тамару.
Во дворе глотнул свежего воздуха и вытер выступившую после чаепития испарину. Как бы одноклассницу признать – наверняка при таком рационе стала колобком. Андрей решил прогуляться, чтобы чуть-чуть растрясти полный живот. Обогнул дом и остановился на обочине, наблюдая за жизнью, бурлившей у поликлиники через дорогу. Осенний город дышал уже морозно. Лужи стеклянно поблескивали хрупким ледком. Листья, которые в сентябре золотистыми смерчами кружили в алматинских дворах, лежали теперь свалявшимся блеклым войлоком. Точно на безмолвный зов, к зданию поликлиники осторожно несли себя беременные женщины, иногда останавливаясь для короткой передышки. Андрей сообразил, что там, должно быть, некий центр по обслуживанию будущих мам. Красота какая, это ж сколько детей родится в следующем году!
Внезапно он замер. Айша?! Вытянув шею, всматривался в знакомый силуэт. Женщина в светлом плаще вышла из здания и быстро зашагала к одному из припаркованных автомобилей. Несмотря на пасмурный день, она была без шапки, темные волосы свободно струились по плечам. Андрей глянул влево и вправо, нет ли машин, намереваясь кинуться через дорогу. Как назло, пришлось пропустить пару нерасторопных «жигулей» и лишь потом побежать наискосок к поликлинике. Автомобиль, едва женщина села, рванул с места. Андрей замахал руками, но водитель, вильнув, объехал его и умчался. На мгновение мелькнуло перекошенное лицо и шевелящиеся губы, которые явно высказывали нелестное мнение о неадекватных пешеходах.
Андрей побрел обратно, унимая гулко ухающее сердце. Стало неловко за свою горячность – сиганул как сумасшедший, напугал людей. А если женщина еще и беременная? Да и откуда Айше тут взяться. Скорее всего, она осталась в Украине, вышла замуж, нарожала парочку карапузов. Разводит нутрий, сажает кусты роз и варит в эмалированном тазу янтарное абрикосовое повидло. Он усмехнулся мыслям – и откуда в голове взялись эти нутрии, розы и тем более таз? Удивляясь причудливости собственной фантазии, повернул к подъезду, поддевая носком ботинка квелые, уже пропитанные не одним дождем, палые листья.
– Андрей!
Тамарка налетела таким ярким и благоухающим тайфуном, неожиданно весенним посреди хмурого города, что Андрея качнуло. Он стиснул ее в объятиях, вдыхая запах духов, шампуня, мятной жвачки, слушая милую скороговорку о том, что хозяйка еще не успела договорить про одноклассника, а Тамара уже выскочила на улицу, испугавшись, что Андрей ушел. По тому, как она прижималась, как взволнованно запрокидывала голову, заглядывая в глаза и улыбаясь, становилось ясно, что она необычайно рада. Выплеснув эйфорию от встречи, затихла в объятиях, замерла. Ее гибкое тело совсем не изменилось – кулинарные чары Антонины Семеновны не сработали. Только стала блондинкой – женщины, как известно, умеют лихо преображаться. «А если у поликлиники все-таки была Айша? – некстати вклинилась докучливая мысль, которую Андрей тут же и прогнал. – Даже если так, то с мужем. И наверняка счастлива».
Тамара взяла инициативу в свои руки. Упорхнула домой уведомить Антонину Семеновну, вернулась и пояснила, словно это было само собой разумеющимся:
– Я сказала, что вернусь уже завтра вечером, после работы.
Держась за руки, они ехали на автобусе к дядьке, больше податься было некуда. На душе у Андрея стало светло. Напряжение последних лет исчезло, когда он оказался в животворном кольце женских рук.
Дядька не задал ни единого вопроса. Скомандовал благоверной, та сноровисто раскинула диван, застелила наглаженные хрусткие простыни.
Всю ночь Тамара бережно и ласково, сантиметр за сантиметром, отогревала Андрея. Трепетными касаниями расслабляла и сведенные мышцы, и настороженное сердце… Он брал ее снова и снова, с благодарностью принимая тепло, которого так долго был лишен. В коротких перерывах больше расспрашивал о ней, сам же отмалчивался. Воспоминания о зоне казались неуместными, когда раз за разом женское тело волнующим приливом обволакивало и уносило куда-то далеко-далеко…
Иссякнуть и раствориться в первых лучах нового дня казалось логичным завершением такой невероятной ночи. Обессиленный Андрей успел задать вопрос, ради которого и пришел к Тамаре. Впрочем, ответ на него он уже знал.
– Ты со мной?
– Да.
Не в силах больше бороться со сном, он сомкнул глаза и рухнул в забытье.
В плацкартном вагоне они первым делом угостили попутчиков яблоками. Потом и сами грызли оставшиеся, сидя на полке и играя в карты. Будущее не обсуждали, наслаждались моментом, не заглядывая вперед. В тамбуре успевали жадно целоваться, забывая о сигарете, тлеющей в Тамаркиных руках. Она прикуривала очередную и снова о ней забывала. Неугомонные пассажиры шастали между вагонами и с улыбкой замечали, как эти двое едва успевали отпрянуть друг от друга.
– Молодожены? – подмигнул вышедший покурить седой казах.
Тамара не ответила. Покачиваясь в такт с вагоном, она стояла напротив Андрея и смотрела в упор смеющимися глазами. Луна, сопровождающая поезд, заглядывала в окна, тоже желая услышать ответ.
– Да, молодожены, – подтвердил Андрей, чувствуя, как именно сейчас происходит что-то важное, быть может, самое главное в его жизни.
– Светлой дороги вам, – с одобрением кивнул старик.
Из Петропавловска на хлипком автобусе они добрались до деревни. Рядом, в пятидесяти километрах, находилась северная граница Казахстана, за которой простиралась уже Россия. Парочка с юга сразу ощутила, что климат тут гораздо суровее. Алматы прятался от ветров за горами, как за спинами грозных братьев-исполинов. А Жуковка стояла в степи, и неласковая зима изо всех сил старалась закопать ее в снег по самые печные трубы. Жители запасались продуктами и пережидали адскую непогоду дома.
Прелести деревенской жизни еще предстояло познать. А пока, омытый счастливыми материнскими слезами, Андрей сидел в кухне и делился планами.
– Домик небольшой для начала снимем, со временем выкупим. Корову заведем, свиней.
– Ой, сынок, – мама поглаживала его по руке и с сомнением качала головой. – Вы же городские, никогда в деревне не жили. Осилите ли?
Младший брат Ярослав, возмужавший и заматеревший после службы в армии, гулял