Хозяйка помогала мне с твоей мамой так же, как потом и с тобой. Когда пришло время, я отдала ее в школу. Я хотела, чтобы потом она сама стала учительницей.
Но однажды Лифи не вернулась домой в обычное время. Я ждала, ждала, ждала, но она так и не пришла. Мне пришлось взять фонарь и пойти искать ее. У кого бы я ни спрашивала, никто не видел мою девочку. Но на следующее утро она сама приползла на четвереньках. Это было жуткое зрелище. Оказалось, что учитель затащил ее в лес, всю ночь насиловал, а утром сбежал.
Лифи было всего семнадцать. Как такое могло случиться?! Господь всемогущий! Она долго не могла оправиться, и вскоре мы узнали, что ты на подходе. Когда ты родилась, твоя мать начала пить и все вечера проводила неизвестно где. Я не могла заставить ее остаться. И только Богу известно, где она сейчас. Она не умерла, потому что я непременно почувствовала бы это. Но порой мне хочется, чтобы она обрела покой.
Джени, может быть, я смогла и немного, но я делала для тебя все, что было в моих силах. Работала день и ночь, чтобы купить этот клочок земли, чтобы тебе не пришлось жить на задворках у белых и стыдиться этого перед другими детьми в школе. Когда ты была маленькой, это еще можно было. Но когда ты выросла и стала все понимать, я захотела, чтобы ты гордилась собой. Я не хочу, чтобы люди оскорбляли и гоняли тебя. Я не смогу умереть с легким сердцем, зная, что кто-то из мужчин, белых или черных, унижал тебя. Пожалей и отпусти меня с миром, Джени.
Глава 3
Есть годы, которые задают вопросы, и есть годы, у которых есть ответы. Джени не могла всего знать, и поэтому ей пришлось задавать вопросы. Кладет ли брак конец космическому одиночеству незамужних? Означает ли брак любовь так же, как солнце означает день?
За несколько дней до брака с Логаном Килликсом, владельцем шестидесяти акров земли, о которых так часто говорили, Джени измучила себя вопросами. Она снова и снова возвращалась к грушевому дереву, чтобы подумать. Наконец слова Нэнни и собственные раздумья принесли ей какое‑то утешение. Да, она полюбит Логана, когда они поженятся. Правда, она не представляла, как именно это случится, но раз Нэнни и все старухи говорили об этом, значит, так тому и быть. Мужья и жены всегда любят друг друга – это и есть брак. Так бывает всегда. Эта мысль радовала Джени, потому что не казалась тоскливой и губительной. Она больше не будет одинокой.
Джени и Логан поженились в гостиной Нэнни в субботу вечером. Гостям подали три пирога и большие блюда с жареными кроликами и курами. Нэнни и миссис Уошберн постарались. Все наелись от души. Но никто ничего не положил в повозку Логана, чтобы молодожены радостно доехали до его дома. Это было одинокое место, подобное старому пню посреди леса, где никто не бывает. Дом поразил Джени своим неуютом. Но в глубине души она продолжала ждать зарождения любви. Новая луна народилась трижды, прежде чем она начала волноваться. А потом она отправилась к Нэнни – в тот день бабушка пекла печенье на кухне миссис Уошберн,
Нэнни просияла от радости, усадила внучку за стол и расцеловала.
– Господь всемогущий! Я так рада, что вижу мою детку! Входи же поскорее в дом, пусть миссис Уошберн на тебя посмотрит! Уф! Уф! Уф! Как дела у твоего мужа?
Но Джени не пошла к миссис Уошберн. Она не произнесла ни единого радостного слова, лишь молча присела к столу. Нэнни ничего не замечала – она была занята печеньем, и ее распирала гордость за внучку. Но через какое‑то время она почувствовала, что Джени отмалчивается, и внимательно посмотрела на нее.
– Что случилось, сладкая? Что‑то ты невесела поутру…
– Ничего страшного… Я пришла кое о чем спросить тебя.
Нэнни очень удивилась, а потом расхохоталась.
– Только не говори, что ты уже понесла – в эту субботу исполняется два месяца и две недели с вашей свадьбы…
– Нет, не думаю, – покраснела Джени.
– Тут нечего стыдиться, детка, ты же замужняя женщина. У тебя есть законный супруг, как у миз Уошберн и у других!
– Я пришла не за этим. Я знаю, что ничего нет.
– Вы с Логаном поругались? Господи, не побил ли тебя этот чертов ниггер?! Тогда я возьму палку и задам ему!!!
– Нет, ему и в голову бы это не пришло. Он говорит, что никогда не поднимет на меня руку. Когда мне нужны дрова, он рубит лес и приносит дрова на кухню. И обе бочки с водой у нас всегда полные.
– Уф! Но не жди, что так будет всегда. Он не целует тебя в губы, когда ложится на тебя. Он целует твои ноги, а мужчины недолго целуют женщинам ноги. Поцелуи в губы – это нормально, но когда мужчины склоняются, чтобы любить, они слишком быстро выпрямляются.
– Он так делает, бабушка.
– Ну, если он делает все это, то почему ты пришла сюда с таким грустным лицом?
– Потому что ты говорила, что я должна любить его, а я не люблю. Может быть, если кто‑то научит меня, как это сделать, я смогу полюбить его?
– Ты пришла с такими глупостями в рабочий день?! Ты вышла замуж, получила дом, защиту, все уважают тебя и называют миссис Килликс. А теперь ты донимаешь меня разговорами о любви!
– Но, Нэнни, я хочу хоть иногда желать его. А я не хочу, чтобы он делал все это.
– Ты должна хотеть его! Ты заполучила себе лучший орган в городе среди цветных. Он купил дом и шестьдесят акров земли вдоль большой дороги, и… Господь всемогущий! Это‑то и мучает нас, цветных женщин, и сводит с ума. Любви ей захотелось! Ты наверняка хочешь какого‑то разодетого парня, который только и думает о том, как он выглядит. Такого можно купить и продать ни за грош. А потом выбросить без жалости.
– Я ничего о таких парнях не знаю. Но и эта старая земля мне не нужна. Я могу каждый день перекидывать десять акров через ограду и даже не посмотрю, куда она упала. И к мистеру Килликсу я чувствую то же самое. Некоторые люди не созданы, чтобы