Ираида с сомнением смотрит на меня.
– Слушай, а ведь какой-то мужчина совсем недавно, вот буквально полчаса назад спрашивал…
– Что?! – мне даже притворяться не нужно, что я боюсь.
– Да описывал девушку, очень на тебя похожую. Мол, друг его попросил узнать, потому что бросила эта девушка его и сбежала, а он её любит по-прежнему… Вот только имя назвал вроде твоё, хоть и по-другому немножко, а фамилия другая!
Глава 13
Софья
– Ты ж София Чернова, – соседка пристально смотрит на меня, – а он сказал: «Софья Караулова».
Стараюсь, чтобы мой облегчённый выдох не был заметен. Я сознательно сразу после переезда сюда поменяла паспорт и взяла мамину фамилию. До этого у меня была фамилия отца. И имя… действительно одно и то же, но всем здесь я представлялась как София, а не как Софья.
– Видимо, кого-то другого искал, – пожимаю плечами, – я ж замужем не была, фамилия у меня мамина и тётина, которой квартира раньше принадлежала.
– Ну вот, я так ему и сказала, – довольно кивает соседка. – Что всех в доме знаю, все тут живут уж давно, и никаких Карауловых тут нет.
Мы молчим какое-то время, а потом Ираида говорит:
– Может, и тебя тот твой мужчина ищет… Одумался, может?
– Ох, не хотела бы я, чтоб было так, – качаю головой. – Одни проблемы от них, от этих мужчин!
– Это да! – воодушевлённая новой темой, соседка начинает костерить всех мужей своих подруг, да и своего заодно. И заканчиваем мы разговор, только когда просыпается сначала Маша, а потом и Миша.
Чуть позже я звоню Марку и прошу у него три дня больничного. Управляющему это всё, разумеется, очень не нравится, и я сжимаюсь в предчувствии неприятностей, потому что голос мужчины ничего хорошего не сулит.
– Сонь, всё понимаю, дети и всё такое… Но и ты меня тоже пойми, – Марк говорит устало, видно, день выдался тяжёлым. – Ты отличный сотрудник. И я к тебе очень хорошо отношусь. Но когда владелец отеля узнает о твоих больничных и отгулах, у него логичным образом возникнут вопросы. А тебя ещё и повысили совсем недавно. Понимаешь, о чём я?
– Понимаю, Марк, – отвечаю негромко. – Я… постараюсь, чтобы это не повторялось.
– Хорошо. Потому что в противном случае нам придётся порекомендовать тебе найти другую работу.
Руки у меня леденеют. Как бы мягко Марк ни выражался, всё более чем прозрачно.
Только бы с детьми всё было в порядке! Единственное, что мне остаётся – это ждать результатов анализов и молиться, чтобы мои малыши поправились.
Глеб
– Как ты не понимаешь?! – рыдает Алина возле кабинета врача, где нам только что озвучили результаты обследований. – То есть тебе наплевать на меня, да?! Я растолстею, у меня будут перепады настроения, полетит к чёрту вся иммунная система, посыплются волосы, ногти… В уродину превращусь! И в результате совершенно не факт, что у нас выйдет зачать младенца, так?! И ты хочешь… – она утыкается в ладони, всхлипывая.
– Алина, действие гормонов не так разрушительно, как ты сейчас себе рисуешь, – стиснув зубы, пытаюсь успокоить невесту. – Врач говорил о возможных побочных эффектах, но совершенно не обязательно всё будет именно так!
Рыдания только усиливаются, и я понимаю, что говорить с ней сейчас бесполезно.
– Глеб Евгеньевич, давайте я отвезу Алину Романовну в отель, – тихо говорит подошедший к нам помощник.
– Хорошо, Павел, – киваю ему устало. – Будь так добр.
Мой личный секретарь только кивает. Идеальный исполнитель, поэтому и держу при себе. Прошу Алину успокоиться и отдохнуть, слежу, как они выходят из коридора, а сам, вздохнув, возвращаюсь в кабинет.
– Насколько я понимаю, Глеб Евгеньевич, Алина Романовна пока не слишком довольна перспективами? – осторожно уточняет у меня репродуктолог.
Главный врач посоветовал нам именно этого специалиста. Отрекомендовал его как великолепного профессионала. Но толку?.. Если Алина так негативно настроена, скорее всего, ничего и не выйдет. Всё-таки женщина должна по-настоящему хотеть, чтобы всё получилось. Психосоматика в этом процессе – не последнее дело.
– Не слишком довольна – это слабо сказано, – говорю хмуро.
– Тогда могу предложить вас только одно, – вздыхает врач. – Единственный доступный для вас выход – это суррогатное материнство. Правда, тут есть довольно сложный момент… Суррогатную мать нужно найти.
– А что, у вас нет каких-то баз данных или чего-то подобного? – спрашиваю у него.
– У нас есть, скажем так, потенциальные кандидатки… Но, видите ли, дело это довольно деликатное, – врач качает головой. – Тем более, что… яйцеклетка в вашем случае должна быть донорской. Не самой сурмамы, конечно, это запрещено законом – просто от другого донора. Качество яйцеклеток вашей невесты, к сожалению, не позволяет говорить о том, что можно будет зачать здорового ребёнка.
– Я понял, – качаю головой. – Честно сказать, я не имею ни малейшего представления, какой должна быть эта… сурмама.
– Ну, самые простые, базовые условия, – начинает перечислять врач, – это возраст от двадцати до тридцати пяти, наличие как минимум одного собственного ребёнка, гражданство страны. Дальше надо будет разбираться с медицинскими данными. Я посмотрю по нашим базам, но не дам гарантию, что кандидатка найдётся быстро.
– Ясно, – киваю и встаю. – Посмотрите. И мы… нам тоже нужно время, чтобы подумать.
– Конечно, – репродуктолог встаёт следом. – Такие решения второпях не принимаются. Думайте, обсудите с невестой и сообщите о своём решении, пожалуйста.
– Да, обязательно.
Прощаюсь с врачом, выхожу из медцентра и решаю прогуляться до отеля пешком, благо тут недалеко.
Вроде бы готовил себя к такому исходу дела… Но всё-таки чувство такое, словно почву из-под ног вышибли.
Оглядываюсь на крыльцо клиники и вдруг вспоминаю Софию с детьми. Интересно, прошли они обследование? Я её не видел в отеле последние два дня…
Ещё больше интересно, почему меня вообще это волнует!
Подумав, прибавляю шаг. Мне нужно поговорить с управляющим.
* * *
К вечеру я уже ненавижу слово «вариант».
Вариант лечения.
Вариант протокола.
Вариант, при котором у нас вообще будут дети.
В ресторане отеля тихо гремит посуда, в углу кто-то играет что-то фоновое на рояле. Слишком спокойная, слишком