— Не то чтоб это было удивительно. Я ведь правильно понимаю, что фоморы и духи-оборотни — это единственная реальная сила, способная противостоять драконам на равных?
— Да, — коротко усмехнулся Бонифаций. — Ты всё понимаешь верно. Господин Рил… он многое, но он не дурак. За ограничения прав духов он выступал давно, ещё со времён Бакарийского кризиса и освобождения колоний. Он был противником основания Академии Фамилиаров и всячески вкладывался в развитие демонологии. Но так вышло, что любимая народом принцесса Алиссия и её супруг, император Или Прекрасный — мои друзья, подопечные и должники. Также у меня за спиной некоторым образом стоит Ртутный Дом, что… длинная история. В общем, Рилу временно пришлось смириться с моим существованием. Но так уж вышло, что де-факто, если у Империи есть правитель, то его зовут Рил Ледяной.
Любопытно.
— То есть, он является классическим первым министром, что управляет страной из-за трона?
— Немного сложнее, чем просто это. Император и императрица — фигуры публичные, символы власти и государственности… Но не держатели власти как таковой. Император владеет правом вето и возможностью вмешиваться до определённых пределов, но на этом всё. Если уж на то пошло, Или Ледяного никогда по-настоящему не интересовала власть; с Рилом Ледяным иная история. Он является мостом между императором, высокими судами и сенатом, что делает его…
— Фактическим правителем. Да, ты прав. С этой точки зрения даже странно, что он не смог достать тебя раньше.
— Император бы ему не дал. Рил могущественен, но не настолько, чтобы позволить себе открытую конфронтацию без крайне веского повода. Он всё ещё обязан подчиняться прямым императорским приказам, знаешь? Ну и да, опять же: он не дурак.
Я кивнул и посмотрел на гаремного кошака ещё раз, в новом свете. Надо отдать очеловечившемуся комку меха должное: чтобы ввязаться в такую игру с такими ставками, нужны немаленькие яйца.
— Я так понимаю, закон на ограничение сил ввели?
— Ввели после трёх императорских вето, с оговорками и поправками. Фоморов в итоге затронуло меньше, скорее по касательной. С духовными зверями сложнее; мои способности ограничены клятвами, например. Ради справедливости, я и до принесения клятв не особенно стремился убивать людей. С другой стороны, невозможность использовать способности против представителей официальной власти создаёт… сложности.
— Сложности, — хмыкнул я. — Ну-ну… Но как тебе удалось сохранить Академию? Тоже за счёт императорской протекции?
— Не только. Как ни крути, а к тому моменту у меня было предостаточно влиятельных студентов, финансовая и правовая поддержка нескольких высокопоставленных фоморов и репутация в научных кругах. Опять же, Академия находится под патронажем императрицы Алиссии (которую, впрочем, все упорно именуют “принцессой”). Один инцидент не мог это всё обнулить; с другой стороны, Рил и сам это прекрасно понимал, потому решил зайти с другой стороны. Он выразил огромное сожаление по поводу случившейся трагедии, пообещал, что сделает Академию максимально безопасным местом и лично присмотрит за её развитием. Вот тут, собственно, и начинается известная тебе часть истории.
— Догадываюсь. Это именно тогда было принято решение о изменении настроек портала?
— Да. По этому поводу состоялся целый консилиум на тему “как сделать Академию безопасной и функциональной”.
— Безопасность и функциональность, — хмыкнула леди Шийни. — Хорошие концепты, когда речь заходит о вещах технических, но при этом совершенно губительные для всего, что пронизано силой духа. Мало что подлинное в этой жизни безопасно и функционально… Включая саму жизнь.
Тут я, кстати, был с ней согласен, но озвучивать не стал: мне всё ещё хотелось забыть, что она в комнате.
— То есть получается, они похерили все основы безопасности, чтобы стало безопаснее? Просто потрясающая идея. Уважаю.
— Но она не то чтобы нова, — устало пожал плечами Бонифаций, что как бы да. Какие только штуки мы с Лит-тиром сами не проворачивали под предлогом “общественной безопасности” — а ведь у нас, в отличие от местного цирка, эпоха гласности ещё не настала. К счастью. — Но да, в Академию набежало множество специалистов по связям с духами из Императорского Университета. И для них всё, чем я тут занимаюсь, было глубоко не так. Небезопасно, нефункционально и неправильно.
— Ну кто бы сомневался. Уверен, их отлично проинструктировали перед визитом.
— Да их и инструктировать не надо было, в этом суть, — скривил губы Бонифаций. — Такие вещи в принципе срабатывают только в тех случаях, когда не требуют дополнительной инструкции… Видишь ли, много лет единственная связанная с духами дисциплина, которая преподавалась в Империи, называлась “обуздание духов”, но являлась по сути демонологией. И я в принципе ничего не имею против, но по сути демонология…
— Это всегда про власть и контроль.
— Именно. Демонов связывают печатями, чтобы они подчинялись; колдунов втягивают в узы контракта, чтобы получить выгоду. Это по сути противостояние на тему того, кто кого обманет и кто кого пересилит. Первое правило успешного демонолога звучит как “ничего личного”. Эта наука в среднестатистическом случае требует методичности… и она никогда, за крайне редкими исключениями, не стоит на доверии. Придумать как можно больше ограничений, чтобы заставить повиноваться или попасться в ловушку, подобрать максимально выгодный контракт, загнать друг друга в угол, где остаётся только выбор без выбора… Демонология — наука о власти и контроле, и это разумно. Проблема только в том, что то, чем мы тут занимаемся, не демонология. Более того, оно в корне противоречит ей. Не “мы можем понатыкать постулатов оттуда и оттуда, смешать и получить отличный результат” противоречит, а “это полностью нахрен несовместимые концепты” противоречит…
Ну да, резонно. Некоторые называют высший хтонический путь “демоническим”, потому что подразумевается, что ступивший на него маг однажды может стать скорее тёмной сущностью, чем человеком (что далеко ходить, если мои тётя и отец — наглядный пример). Но никто в здравом уме не станет смешивать высший и низший пути, что хтонические, что солярные.
Демонология — низший хтонический путь. Единство с духом — высший. Один