Кэтрин Пендер наклонилась к Гаррику:
— Он хочет сказать, мистер Гаррик, что в данном случае мы имеем дело с патологическим потребителем.
3До острова Норт-Гардиан было девять миль. Он был не более мили в ширину и немногим больше в длину, но на нем располагался городок с приморскими пляжами, парками и театрами. Принимая во внимание количество жителей, это был, пожалуй, остров с самой большой плотностью населения в мире.
Председатель совета острова собрал заседание в большом, богато обставленном зале. Вокруг блестящего стола из черного дерева сидели девятнадцать советников. Над плечом председателя собравшиеся могли видеть карту острова Норт-Гардиан вместе с окрестностями. Остров светился мягким, холодным голубым светом. Море было грязно-зеленым; ближайший континент, Фишермен-Айленд, Саут-Гардиан и остальная часть небольшого архипелага испускали яркое, враждебное красное свечение.
Маленькие подвижные красные щупальца атаковали голубой фон. Вспышка — и красный язычок поглотил краешек пляжа, вспышка — и красная искорка запылала в центре города, она росла, ширилась, а потом погасла. Каждая маленькая красная вспышка означала пункт, в котором были прорваны линии обороны острова; но каждый раз мягкое голубое свечение возникало вокруг красных пятнышек и заливало их.
Председатель был высок, сутул и стар. Он носил очки, хотя его глаза робота хорошо видели и без них. В голосе его звучала уверенность в себе и гордость.
— Первым пунктом повестки дня — доклад советника по обороне.
Советник по обороне поднялся с места, заложил большой палец за отворот жилета и откашлялся.
— Господин председатель…
— Прошу прощения, — послышался шепот молодой блондинки с симпатичным личиком, стенографировавшей ход заседания. — Мистер Труми только что покинул Боулинг-Грин и направляется на север.
Все повернулись к карте, где Боулинг-Грин только что вспыхнул красным.
Председатель натянуто кивнул, словно качающая кроной старая секвойя.
— Продолжайте, господин советник, — помолчав, сказал он.
— Наши военно-морские силы вторжения, — начал советник высоким, чистым голосом, — готовы к отплытию при первом же подходящем приливе. Некоторые боевые единицы были… э… выведены из строя э… мистером Труми, но повреждения устранены, и через несколько часов флот будет в полной боеготовности. — Худое привлекательное лицо советника помрачнело. — Однако, к сожалению, мы отмечаем рост своего рода давления на руководство воздушных сил, связанного, что следует подчеркнуть, с определенными шансами, которые дает некоторый, заранее рассчитанный, риск…
— Вопрос, вопрос! — Это был комиссар общественной безопасности, невысокий, смуглый; глаза его сверкали от гнева.
— Господин комиссар… — начал председатель, но его снова прервал шепот стенографистки, внимательно слушавшей через наушники о том, что происходит снаружи.
— Господин председатель, — прошептала она, — мистер Труми уже миновал базу военного флота.
Роботы повернулись, чтобы взглянуть на карту. Боулинг-Грин, хотя еще местами и вспыхивал красным, в основном приобрел голубой цвет. Однако неровный прямоугольник базы пылал ярко-красным. В воздухе пронесся легкий электронный шум, почти вздох.
Роботы отвернулись от карты и снова уставились друг на друга.
— Господин председатель! Я требую, чтобы советник по обороне объяснил нам потерю «Графа Цеппелина» и 456-й эскадры бомбардировщиков!
Советник по обороне слегка наклонил голову, обращаясь к комиссару общественной безопасности.
— Мистер Труми их выбросил, — с грустью сообщил он.
Собравшиеся в зале роботы снова издали тихое электронное гудение.
Советники начали сосредоточенно перебирать бумаги, а тем временем висевшая на стене карта вспыхивала и гасла, вспыхивала и гасла. Советник по обороне снова откашлялся.
— Господин председатель, не подлежит сомнению, что… э… отсутствие поддержки с воздуха помешает нашей успешной высадке. Тем не менее — я утверждаю это, господин председатель, вполне осознавая выводы, которые могу… нет, должен сделать из подобного утверждения, — тем не менее, господин председатель, заверяю вас, что силы нашего десанта совершат высадку…
— Господин председатель! — снова раздался взволнованный шепот блондинки-стенографистки. — Господин председатель, мистер Труми уже в здании!
На висевшей позади нее карте Пентагон — здание, в котором они находились, — светился красным.
Генеральный прокурор, сидевший ближе всего к двери, вскочил с места:
— Господин председатель, я его слышу!
Теперь уже все слышали. Издалека, из глубины коридора, донесся грохот. Негромкий взрыв, и снова грохот, смешанный с рассерженными, возмущенными громкими голосами. Потом опять грохот, уже ближе, и громкий треск.
Дубовая дверь с грохотом распахнулась, разлетаясь в щепки.
Через дверной проем в зал шагнул высокий загорелый мужчина в серой кожаной куртке, с ракетными пистолетами в кобурах на поясе, и остановился на пороге, переводя взгляд с одного члена совета на другого. Руки пришельца лежали на рукоятках пистолетов.
— Мистер Андерсон Труми! — процедил сквозь зубы пришелец.
Он шагнул в сторону. В зал вошла вторая мужская фигура — пониже ростом, еще больше загорелая, опирающаяся на костыль из нержавеющей стали, в котором скрывался лазерный излучатель, в такой же серой кожаной куртке и с такими же ракетными пистолетами; она на мгновение остановилась в дверях, потом заняла место по другую их сторону.
Затем в зал заседаний тяжело ввалился мистер Андерсон Труми, чтобы встретиться со своим советом.
Сынок Труми стал взрослым.
В нем было не больше пяти футов роста, но вес его приближался к четыремстам фунтам. Он стоял в дверях, опираясь на разбитую дубовую раму, его толстые щеки сливались с шеей, глаза тонули в жире, облеплявшем череп, толстые, едва державшие его ноги дрожали.
— Вы все арестованы! — запищал он. — Изменники! Изменники!
Тяжело дыша, он яростно глядел на них. Они стояли, опустив головы. Карта за спиной группы советников постепенно очищалась от красных пятен: это ремонтные роботы лихорадочно восстанавливали то, что разрушил Сынок Труми.
— Мистер Крокетт! — писклявым голосом крикнул Сынок. — Уничтожьте этих изменников!
Два пистолета со свистом выскочили из кобуры прямо в руки высокого телохранителя. Тра-та-та — и девятнадцать советников, подскакивая по двое и молотя руками