Ничто не вынудит ее искать, к кому податься. Она не бросилась за мной, когда я уехал из Мэна. Не ушла ко мне, как только развелась с Райлом. Она сосредоточилась на материнстве. И после этого Райл ожидает, что она прибежит к нему, если у нас все разладится? Как будто он — ее тихая гавань?
Тихая гавань для Лили — это Эмерсон, и только дурак может этого не видеть.
Останься Лили с ним, он всю жизнь изобретал бы новые проблемы, чтобы оправдать свои вспышки гнева.
Раньше я ему даже немного сочувствовал, однако он борется за женщину, которую, по сути, не знает, а значит, это борьба ради борьбы. Характером он очень похож на мою мать, и тут, вероятно, ничем не помочь. Придется жить, учитывая, с кем имеешь дело.
Наверное, мы с Лили так и поступим. Научимся брать от жизни максимум, периодически встречаясь с нелепым гневом Райла.
Что ж, так тому и быть. Я готов сталкиваться с этим дерьмом хоть каждый день, если каждую ночь буду засыпать рядом с Лили.
Я иду обратно в ресторан и вливаюсь в кухонную суету. Возвращаюсь к работе, словно никто меня не прерывал. Не знаю, помог ли разговор с Райлом что-то исправить, но и хуже я, по идее, не сделал.
Дэрин протягивает мне влажную салфетку.
— У тебя кровь, — он указывает на левый уголок моего рта, и я прижимаю салфетку туда. — Ее бывший?
— Ага.
— Ты все уладил?
Я пожимаю плечами.
— Не знаю. Не исключено, что он взбесится и вернется. Черт, так может продолжаться долгие годы. — Взглянув на Дэрина, я улыбаюсь. — Но она того стоит.
* * *Три часа спустя я тихо стучусь к Лили в дверь. Я предупредил ее в сообщении, что приеду. Решил, что ей не помешают еще одни обнимашки.
Когда она открывает мне, я сразу понимаю: так и есть. Да что там, мне тоже нужны обнимашки. Как только мы проходим в гостиную, она обвивает меня руками за пояс, и я прижимаю ее к себе. Несколько минут мы не размыкаем объятий.
Наконец Лили поднимает голову и округляет глаза, рассмотрев ранку на моей губе.
— Какой же он инфантильный кретин! Ты прикладывал лед?
— Все в порядке, заживет. Губа даже не распухла.
Лили поднимается на цыпочки и целует мою ранку.
— А теперь рассказывай, что случилось.
Мы садимся на диван, и я пытаюсь вспомнить наш разговор с Райлом, хотя наверняка что-то упускаю. Выслушав мой рассказ, Лили закидывает на меня ногу и погружается в раздумья.
Долгое время она молчит, то и дело зарываясь пальцами в мои волосы. А затем смотрит мне в глаза так нежно, что у меня внутри все тает.
— Могу поспорить, ты единственный мужчина на планете, который в ответ на удар предлагает совет. — Не успеваю я ответить, как Лили кладет голову мне на колени и, глядя снизу вверх, добавляет: — По-моему, это гораздо сексуальнее, чем мордобой.
Я глажу ее по спине. И откуда такое хорошее настроение? Я полагал, что этот разговор ее только расстроит. Хотя, если подумать, все вышло не так уж плохо. Теперь Райл знает, что мы с Лили вместе, я высказал ему свою точку зрения, и оба мы отделались сравнительно малой кровью.
— Я не могу задержаться надолго. Обнимашек осталось еще минут на пятнадцать, пока Джош не заметит, что я опаздываю.
Лили приподнимает бровь.
— А «обнимашки» — это значит…
— Это значит «раздевайся скорее — осталось четырнадцать».
Я кладу ее на спину и целую, и четырнадцать минут пролетают незаметно. Точнее, семнадцать. Нет, двадцать.
Я выхожу из ее квартиры только через полчаса.
Глава 28. Лили
У Алисы появилась блестящая идея застелить пол пакетами для мусора, а затем усадить туда девочек, чтобы потом было проще с уборкой. Теперь и Эмми, и ее кузина Райли измазаны тортом.
Эмми понятия не имеет, что происходит, но веселится вовсю. В конце концов мы решили устроить небольшую вечеринку здесь, у Алисы. Тут моя мама, родители Райла, Маршалл и сама Алиса.
А еще Райл. Впрочем, он уже уходит: делает пару снимков на телефон, а затем целует девочек на прощание.
Я слышала, как он говорил Маршаллу, что у него сегодня загруженный день, однако на праздник он все-таки вырвался. Я рада, что он дождался раздачи подарков и уходит только сейчас, когда торт почти доеден. Уверена, в будущем Эмми это оценит, когда увидит фотографии.
Мы с Райлом не перебросились и парой слов. Вертелись подальше друг от друга, притворяясь перед гостями, что хорошо проводим время, вот только Райлу уж точно нехорошо. Даже с другого конца комнаты я чувствую исходящее от него напряжение. Хотя пусть лучше не обращает на меня внимания, чем винит во всех смертных грехах. Из этих двух зол я однозначно выбираю бойкот.
К сожалению, долго бойкот не длится.
Впервые за вечер Райл встречается со мной взглядом. Я по глупости своей стою одна, и он пользуется возможностью подойти. Нет, только не сейчас! Мы не разговаривали с тех пор, как он пулей вылетел из цветочного магазина, напоследок меня оскорбив. Конечно, нам многое предстоит обсудить, но не в разгар же дня рождения дочки!
Райл засовывает руки в карманы, опускает голову и буравит взглядом пол.
— Что сказал адвокат?
У меня в груди вскипает злость. Я кошусь на Райла и едва заметно мотаю головой:
— Поговорим потом.
— Когда?
Важно не когда, а в чьем присутствии. Потому что я больше не намерена дискутировать с ним наедине. Это небезопасно, и впредь такого не повторится.
— Я напишу тебе, — говорю я и оставляю Райла в одиночестве.
Мама держит на руках Эмми, вытирая крем с ее личика и ладошек. Я направляюсь к ним, когда меня перехватывает Алиса:
— Есть разговор.
Я