- Я тут тоже знаю парочку упражнений… - начал я, потянувшись к её губам.
- Но сначала ты мне пообещаешь, что у тебя сегодня выходной, - положила Васька пальчики на мои губы, поэтому целовать пришлось пока что только их. – Ты за три недели, что я у тебя живу, ни разу не отдохнул. До меня, наверное, тоже не отдыхал. Сегодня выходной? – спросила она, требовательно заглянув в мои глаза.
- Соглашаюсь только ради тебя, - выдохнул я, нехотя.
- Ты соглашаешься только ради секса.
- Ну, ты же в нём тоже участвуешь, - подмигнул я Ваське и подхватил её на руки, чтобы занести в дом.
Глава 35. Василиса
- Когда я говорила про отдых, я не это имела в виду.
- А ты как хотела в деревне летом? Тут, если ты не работаешь на работе, то значит работаешь в поле. Так что держи тяпку крепче, и погнали. Картошка сама себя не окучит.
Петя снял с себя футболку, закинул её на забор и, надев рабочие перчатки, перехватил тяпку поудобнее, начав работать.
Зачаровано посмотрев на игру его мышц под загорелой кожей, покрывающейся бисеринками пота, я испустила обреченный вздох и тоже надела перчатки. До этого дня с тяпкой у меня не было никаких отношений. О том, как она выглядит я знала только из учебников окружающего мира в начальной школе. И сейчас, глядя на это, без сомнения, гениальное изобретение человечества, я не знала, что с ней делать.
Петя орудовал тяпкой легко и непринужденно, подглядывая за ним, я пыталась делать так же, но уже на четвертом кустике картошки мои руки готовы были отвалиться и казались мне тяжелее самой тяпки.
- И много надо окучить? – спросила я на последнем издыхании, повиснув руками на тяпке.
- Видишь, сколько картошки? – кивнул Петя в сторону картофельного поля, края которого лично я не видела.
- Это всё? За сегодня?
- Ну, да. Ты бодрее иди. Бодрее, - хмыкнул Петя и продолжил орудовать тяпкой, будто она была не тяжелее пёрышка.
Хныкнув, я продолжила вгрызаться в землю. Крутила в голове песни, прокручивала события прошедшей ночи и краснела, вспоминая, как, с виду грубые руки в выпуклых венах, на самом деле нежны и ласковы. И насколько сам Петя, кажущийся грубияном, мужланом и неотесанным лесорубом, на самом деле заботлив и нежен. Даже его немного возмущенное ругательство «Васька, блядь!», когда он выпутывался из моих волос, нисколько не оскорбляло, а даже ласкало слух.
Наверное, я поехала крышей на свежем воздухе, если хамоватый фермер для меня стал лучшим мужчиной на свете.
Продолжая работать тяпкой, я подняла робкий взгляд на усердно работающего Петю и снова почувствовала, как зачесались ладони от желание прикоснуться к его спине и огладить его мышцы.
Словно почувствовав мой взгляд, Петя поймал меня с поличным. В густой бороде притаилась хитрая ухмылка.
- Ты кротов добываешь или просто так мне картошку решила расхуярить?
- Ой! – одернула я тяпку, поняв, что, пока засматривалась на Петю, срубила куст картошки и взрыхлила землю между кустами. – А не проще ли купить картошку? Или, если ты не убил спину и руки на картофельном поле, то картошка не считается съедобной и вкусной?
- Вот благодаря таким городским лентяям, как ты, моя картошка хорошо продаётся.
- И ты сам занимаешься всем этим? – мои глаза полезли на лоб. – Я, конечно, понимаю, бизнес и всё такое, но на этом поле же жизнь можно оставить, если всё его окучить.
- Я дурак, что ли, вручную ебошить всё поле? – хохотнул Петя, тоже оперевшись на тяпку, как и я. – У меня для этого трактор есть и не один. И работники.
- А зачем мы тогда…? – обвела я всё, что мы успели сделать за это время.
- Просто, - дёрнул Петя плечами. – Хотел посмотреть, как у тебя сиськи трясутся, пока ты тяпкой орудуешь.
- Что?! – выпучила я глаза и выронила тяпку. – Я тебе сейчас так потрясу… - рыкнула я, снимая перчатки, пока Петя, бросив тяпку, побежал по полю к забору и ловко через него перепрыгнул. Я за ним. – Стой! Больно не будет!
- А приятно будет? – остановился Петя на секунду, чтобы посмотреть на меня.
- Размечтался!
За картофельным полем был лес, в который Петя убежал так быстро, будто ему было семнадцать, а не тридцать семь. Я – двадцатилетняя старуха – за ним не успевала. И, забежав в лес, потеряла его. Ничего, кроме кустов и деревьев вокруг.
- Петя, - позвала я его тихо, боясь, что на мой зов может отреагировать какой-нибудь медведь.
Запах, мха, хвои и приятной лесной прохлады заполнил лёгкие, когда на моей талии сомкнулись руки.
- Попалась, которая залупалась? – прорычал Петя в сгиб моей шеи и спрятал там же лицо, обняв меня крепче.
От недавней пробежки у нас у обоих барабанили сердца, дыхание всё ещё было частым и поверхностным, но становилось более глубоким и размеренным по мере того, как мы обнимались.
Развернувшись в Петиных руках, я положила ладони на его на плечи, с наслаждением ощутив горячую кожу и твердые мышцы под ней.
По-хозяйски сжав мои ягодицы своими ручищами, Петя ласково мне улыбался и поглядывал на губы, давая понять, что сексуальной энергии в нем столько, что он готов заниматься сексом где угодно и сколько угодно.
- Морда бородатая! Ррр! – вцепилась я в его бороду пальцами и притянула к себе, от души поцеловав.
- Может, это… - поиграл Петя бровями.
- Нет. В лесу мы сексом заниматься не будем.
- Ну, дай, - заканючил он притворно. – У тебя много. Я же вижу.
- Это у тебя много, - хохотнула я и блаженно повисла на его шее, чтобы, едва не мурлыча, потереться о его бороду подбородком. – А здесь кому-нибудь из нас в задницу может заползти муравей.
- Я тебе и задницу могу заткнуть, если хочешь, - чмокнул он меня в губы.
- А тебе кто задницу заткнёт? Медведь шишкой?
- Нет. На такой паровозик я не согласен. Ладно. Поехали тогда к озеру. Ягоду пособираем.
- Какую?
- Пёструю.
- Какую?
- Ползуниху.
- Какую?! – нахмурила я брови, так и не поняв, о какой ягоде речь.
- Клубнику лесную - по-вашему, по-городскому.
- Это, как я понимаю, тоже для тебя отдых? – потёрлась я носом о Петин нос.
- Не потопаешь – не полопаешь.
- Ладно, - согласилась я, вздохнув, и запрыгнула на Петю, обхватив его торс ногами. – Неси меня к машине тогда. У меня ножки устали. Я за одним сексуальным маньяком по лесу бегала…
- Василиса Пиздодельная, - хохотнул Петя, но за задницу меня держал охотно.
- И целуй, - деловито выронила я, прильнув к его губ.
- Уебёмся, Вась, - произнёс Петя хрипло, поймав мою нижнюю губу своими губами.
- А-то ты будешь не рад оказаться сверху.
Глава 36. Василиса
Нашим с Петей отношениям уже пять дней. Уже можно говорить, что у нас первый юбилей?
Сегодня утром мы устроили пенную вечеринку коням. Не знала, что кони будут так рады керхеру. Едва Петя включил мойку, как всё стадо коней подтянулось поближе к забору, чтобы не пропустить свою очередь или, ещё лучше, пролезть пораньше вне очереди.
А после помывки коней Петя подвёз меня домой, шлёпнул по заднице, дал потискать свою бороду и уехал на пилораму.
Сейчас уже почти девять вечера, он вернулся и традиционно принимает уличный душ, пока я готовлю ему ужин.
Праздничный ужин.
На самом деле, этот ужин не такой уж и простой. Просто мне стало любопытно, что ко мне испытывает Пётр. Можно ли его чувства назвать влюбленностью, как мои? И насколько сильно он в меня влюблён? Сможет ли он из чувства влюбленности, чтобы меня не обидеть, съесть то, что я сейчас готовлю?
Боковым зрением уловила, что Петя вошёл в дом в одном полотенце на бедрах.
Мельком глянув на его торс, сама себе в очередной раз позавидовала. Бельведерский торс, не иначе.
- Что за зелье готовишь, ведьмочка? – хрипло спросил Петя, а я с наслаждением прикрыла глаза, чувствуя, как она наматывает мою косу на кулак, и затем тянет вниз, вынуждая открыть шею его поцелуям.