— Тогда почему напали снова? — я изогнул бровь и опёрся спиной о холодный камень балюстрады. — Они что-то ищут. И уверены, что это у неё есть. Или хотят, чтобы мы в это поверили.
— Заговор? — предположил Дамиан, и его глаза сузились. — Хоть король Освальд давно мёртв, и королевства объединены, до сих пор не всех его приспешников переловили. Они всегда хотели заполучить носителя горного дара. Как мою Лею… — Он не договорил, но я кивнул, понимая его лучше, чем кто бы то ни было.
Его жена, его дети были под защитой, но угроза, витавшая в воздухе, была ощутима.
— Они нападут снова, — констатировал я. — Твои гвардейцы не уследят за каждой дебютанткой. Особенно если причина — слухи и суеверия.
— Значит, нужна приманка. И ловушка, — заключил он, и в его голосе зазвучала холодная сталь правителя, принимающего трудное решение. — Разработай план. Но, Рэналф… — Он положил мне на плечо руку. — Осторожнее с ней. Это не пташка. Она жертва, пережившая трагедию.
Я лишь кивнул. Думать о ней как о всего лишь пташке, у меня теперь точно не выйдет.
Дамиан ушёл к своей семье, к своим заботам. Я остался на балконе один. И позволил себе то, чего так хотел избежать. Снова нашёл взглядом в зале — её. Моё рыжее синеглазое наваждение.
Она стояла у столика с напитками, окружённая стайкой болтливых дебютанток. Но даже в этой толпе она была одна. Одинокая, прямая спина, опущенные ресницы.
И на неё смотрели. Десятки мужских глаз скользили по её фигуре, задерживаясь на тонкой талии, на изгибе шеи, на линии плеч, на высокой пышной груди. Они не только видели титул и приданое, но ещё и красивую игрушку.
Во мне что-то звериное зарычало от этой картины. Они пялились на то, что принадлежало мне по праву того, кто нашёл, кто спас, кто первым прикоснулся. Они не видели в ней силу. Они видели трофей.
А она… Боги, она была ослепительна. Её рыжие волосы, уложенные в сложную причёску, пылали медью и золотом в свете люстр. Простое, по сравнению с другими, платье лишь подчёркивало её дикую, природную красоту, которую не могли затмить никакие кружева и бриллианты.
Как самоцвет среди речного стекла. И эти глаза… Огромные, ярко-голубые. Глаза, в которых плескалась робость и океан необузданной силы.
Я представил, как срываю с неё все эти банты и бусины. Как распускаю её огненные волосы, чтобы они рассыпались по её обнажённым плечам. Как касаюсь её кожи, которая мягче шёлка и горячее, чем кажется. Как заставляю её смотреть на меня, только на меня, чтобы в этих голубых глубинах отражался лишь я.
Желание ударило в пах тяжёлой, горячей волной. Резкое, примитивное, всепоглощающее.
В любых подобных обстоятельствах я послал бы всё в бездну и взял её себе. Но что-то останавливало меня. Возможно, её хрупкость, беззащитность при твёрдом стремлении отстаивать своё достоинство.
Перед глазами стояло, как я сорвался и поцеловал её там в лесу. Вроде давно не подросток. Да и подростком никогда голову не терял. А с ней…
Всё, что имело значение в тот момент, — узнать вкус её губ.
В бездну! Захотел и узнал! Не жалею.
Но всё же мне надо держаться от неё подальше.
Хрупкий цветок. Как легко смять. Разрушить её жизнь. Не могу я так с ней поступить. Только не с ней.
Её хотелось защищать. Что я уже начал делать. Организовал лучшую и скрытную охрану. Запустил несколько расследований.
Только в данной момент самую большую угрозу для Неяры представлял именно я.
Защать её мне придётся в первую очередь от самого себя.
Я резко развернулся и направился прочь из дворца.
Мне нужен был простор, скорость, ветер в лицо. Приказав оседлать моего вороного жеребца, я вскочил в седло и дал ему шпоры.
Ночь поглотила нас. Копыта отбивали чёткий ритм по брусчатке главных проспектов, затем по булыжникам узких улочек. Мимо проплывали высокие дома с островерхими крышами, богатые особняки знати с гербами на кованых воротах, тёмные витрины лавок ремесленников.
Свет фонарей выхватывал из мрака фигуры запоздалых прохожих.
Моя магическая суть привычно отслеживала узоры заклинаний, гудение бесчисленных артефактов. Воздух густел, наполненный запахами печёных каштанов, дешёвого вина, лошадиного пота и речной сырости.
Но я не видел улиц. Перед глазами, как навязчивая галлюцинация, стояла она.
Испуганный взгляд невозможных глаз там, в лесу, когда она смотрела на меня, лёжа на земле в разорванном тюке.
Её губы, мягкие и податливые под моими. Её тело, такое хрупкое и такое сильное в моих объятиях, откликающееся на каждое прикосновение.
И этот вихрь… При всей моей далеко не слабой магии, мне пришлось нелегко, когда я его усмирял.
Горный дар? Возможно, Дамиан и прав, возможно, его у неё нет.
Но в ней было что-то другое. Что-то дикое, свободное, первозданное. Что-то, что будило во мне не только охотника, но и того, кто хочет эту дикость приручить. Обладать. Защитить.
Я удовлетворил уже это желание: вокруг Неяры сейчас столько скрытой охраны, что больше только у Леи, да ещё вокруг её и Дамиана детей.
Это давало мне спокойствие. Но и будило глухую ярость, от того, что я до сих пор не присвоил её. Безопаснее всего ей будет лишь рядом со мной.
Мой жеребец, почуяв моё настроение, нервно взмахнул гривой и прибавил ходу.
Я не сдерживал его. Пусть несёт. Пусть ветер выдует из головы этот дурман духов и светской лжи.
Неяру проверяли и ничего не нашли. Логика была на стороне Дамиана.
Но почему тогда каждый мой инстинкт, каждая клетка моего тела кричали, что они ошибаются? Что в ней скрыто нечто большее. И что это «нечто» уже сделало её мишенью.
Я свернул на широкую улицу, ведущую к моему особняку. Огни в окнах говорили, что компания уже собралась. Там будет шумно, будем говорить о деле, о политике, о новых угрозах королевству.
Но я знал, что всё моё существо будет там, где она сейчас, наверное, снимает с себя бальное платье.
Глава 10. Рэналф. Мужские разговоры
Генерал Рэналф.
.
Не снимая плаща, я прошёл в просторный кабинет в левом крыле. Он встретил меня гулом низких голосов и запахом крепкого кофе, свежей полировки и кожи.
Дубовые панели, тяжёлые полки с фолиантами и свитками, большая карта объединённых королевств на стене. Здесь собрались те, на кого Дамиан и я