– Отпусти. Нас могут увидеть. Я не хочу, чтобы мой муж узнал, что ты пристаешь ко мне.
– Хватит, Роза, – рявкнул он, поворачивая меня лицом к себе. – Не говори мне о своем липовом муже!
– С чего ты взял, что он липовый? – начинаю хлопать глазами. – У нас настоящий брак, со всеми вытекающими...
– Закрой рот, – на скулах заиграли желваки, – иначе я прям сейчас отправлюсь в дом, откуда ты вышла и заявлю, что ты моя. Хочешь?
Я отрицательно покачала головой, чувствуя, как закипаю от гнева.
Глава 20
– Что тебе вообще от меня нужно? – спросила я, напряженно вглядываясь в серые глаза.
– Как, что? – Ревиан усмехнулся. – Мне нужны ответы, Эвиаль.
Имя ударило, как пощечина, и я заскрежетала зубами.
– Я. Не. Она. Заруби себе на носу! – кричу я и резко отталкиваю его от себя.
Дракон ни на сантиметр не сдвинулся.
В следующую секунду он поймал пальцами мой подбородок и хмуро произнес:
– Ты похожа на нее. Слишком.
– Может, потому, что у нас одно лицо? – мой голос сочился сарказмом.
Молчание.
Скользит по моему лицу напряженным взглядом, пытаясь, очевидно, прожечь в нем дыру, и молчит.
– Знаешь, что самое интересное? – тихо произнес Ревиан, наклоняясь так близко, что я почувствовала жар его дыхания. – Магия говорит, что ты чиста. А нутром чувствую – лжешь.
– Так вот и выбери: магия или нутро, – процедила я. –Только желательно побыстрее. У меня работа, а не сеанс допроса с предвзятым обвинителем.
– Я решил тебя проверить иным способом, – он выпрямился, а в серых глазах заплясали насмешливые искры.
– Это каким? – я до боли сжала ручку чемоданчика.
– Я нанял двух сильных магов-менталистов. Они залезут к тебе в голову. Узнают, врешь ли ты... или, может, память потеряла. Все выяснится.
– Менталистов? – глупо переспрашиваю. – Это не опасно?
– Думаешь, мне есть дело до того, опасно это для тебя или нет? – губы дракона сомкнулись в тонкую, жесткую линию.
– Мерзавец... – прошипела я, сжав кулаки.
Ревиан выгнул бровь и усмехнулся.
– Наглый, заносчивый чурбан, – продолжала выплевывать я, ощущая, что готова придушить его голыми руками. – Да как ты смеешь говорить со мной в таком тоне?
– Я-то? – с издевкой спрашивает. – Напоминаю: по закону ты моя. Моя рабыня. Я могу делать с тобой все, что захочу. Скажи спасибо, что вообще разговар...
Удар кулаком пришелся бы ему в челюсть, если бы он вовремя не отклонился.
Реакция хорошая, увы...
Следом – попытка врезать ногой в колено. Опять мимо.
Я бросила чемоданчик на землю, закатила рукава и двинулась в его сторону.
Но...от последующих ударов в голову, живот, мужчина тоже увернулся, не переставая при этом...смеяться.
Смешно ему, видите ли... Когда как я сгораю от тревоги за свое будущее!
– Успокойся... – хрипит от смеха. – Что ты творишь?
Но меня уже не остановить.
Я столько месяцев жила в страхе, опасаясь, что этот сероглазый абьюзер ворвется в мою новую жизнь и перевернет ее с ног на голову, что...страха больше не осталось.
Осталось дикое желание взять его за шиворот и прибить к стенке.
Бью его снова, по плечу, по груди, по животу – куда достаю. Ревиан от смеха чуть сгибается, но не уходит ни на шаг.
Знаю, что мои удары не наносят ему ни малейшего дискомфорта, и это дико бесит...
– Сволочь, – рычу я, сцепив пальцы на его шее, – склизкий работорговец, грязный мужлан!
Смеяться перестал. Смотрит, хлопая большими серыми глазами.
– Да из-за таких, как ты, женщины и страдают во всем мире! – меня несло в неизвестном направлении. Эмоции захватили меня в плен...
Не иначе истерика...
– Роза...
– Закрой свой рот! – отцепив правую ладонь от шеи, накрываю ею его рот.
Его кожа горячая, дыхание обжигает пальцы.
Он замер. Молчит.
И, кажется… совсем не против.
Я опомнилась слишком поздно.
Потому что через секунду меня с силой прижали к стволу дерева и сжали до боли запястья.
– Отпусти, – процедила я, пытаясь вырваться.
Вся жизнь вновь пролетела перед глазами.
Вот я грязной камере, вот мне ставят клеймо...
А ведь он может убить меня, и ему действительно за это ничего не будет!
– Не отпущу, пока ты не перестанешь шипеть, как змея, – его голос стал ниже, будто шершавее. – Ты...чокнутая. Знала об этом? – его нога вклинивается между моих бедер.
– Что...что ты делаешь? – срывающимся голосом осведомилась я, цепенея.
Никто и никогда не прижимал меня так по-собственнически, так...нагло.
– Пытаюсь тебя угомонить. А ты о чем подумала? – левая ладонь скользнула на талию, и мне бы продолжить вырываться, но я...замерла как кролик перед удавом.
– В общем так, дорогуша, будешь делать все, что скажу, – прошептал он в мои губы, опаляя жаром. – Менталисты прибудут через несколько дней. До этого времени мы исполняем волю брата, – работаем вместе. Фиктивно. Все поняла?
– Почему фиктивно? – сипло пробормотала я.
– Потому что мне нет дела до каких-то там прав женщин.
Стоит произнести ему эту фразу, я возненавидела его сильнее.
Хотя, казалось бы, куда сильнее?
– Я же говорю, неотесанный мужлан... – выдавливаю, продолжая исподлобья взирать.
– Сейчас ты закроешь свой миленький ротик и покорно потопаешь в свою... Где там находится твоя контора? Мы до вечера будем сидеть в твоем уютном, женском уголке, а вечером я отправлюсь к брату и отчитаюсь. Разумеется, наша с тобой работа окажется провальной. Это даже не обсуждается.
Я молчу. Вот смотрю на него и молчу.
Бесит до зубного скрежета.
Думает, буду играть по его правилам?
Никогда.
Но ему знать об этом знать вовсе не полагается...
– Я все поняла, – с придыханием произнесла я и захлопала глазами.
Мужик подарил мне подозрительный взгляд и поджал губы.
– Буду делать все, что скажешь... – с улыбкой добавляю, склонив голову вправо. – А сейчас идем, нам пора. Рабочий день в самом разгаре.
Ревиан, выпустив меня из плена горячих рук, отошел, что позволило мне отлепить многострадальную спину от шершавой коры, подхватить брошенный в порыве ярости чемоданчик и зашагать прочь.
– Ты куда? – доносится в спину.
Куда-куда... За экипажем! Но отвечать принципиально