Я села между ними, опустила тяжелый поднос на стол.
— Ты что, еды на троих прихватила? — развеселилась Мэй. Оторвавшись от разглядывания моих тарелок, переключилась на надетую на мне форму. — Вау, ничего себе!
— Обалдеть, — добавила Лайя. — То, о чем все с утра сплетничают, — правда…
Мэй сделала удивленное лицо и украдкой мне подмигнула. Я еще вчера связалась с ней, рассказав по секрету про комиссию и грядущий перевод, а также о своей «награде» от Легиона в виде дозволения по-настоящему стать Эникой за устранение опасного преступника. Она пищала от восторга, о моем темном прошлом вызнать не пыталась, лишь бормотала что-то вроде: «Слава ханикам, ты все-таки не злодейка, ура-ура-ура». Действительно — ура! Трижды.
— Как ты? — с искренней заботой поинтересовалась Мэй. — После всего…
— Жива, здорова, позитивно настроена, — отчиталась я и повернулась к Лайе. — А ты?
— Тоже! Меня в университете тепло приняли, переживают, помогают.
Ну да, теперь она официально спасенная жертва ректора-маньяка, а не косячная гулена, проваливающаяся куда ни попадя. Но от меня не укрылось, что ее улыбка маскирует тщательно скрываемый страх.
— Все будет хорошо, — пообещала я. — Он канул в бездну, ты в безопасности.
— Ты пережила несравнимо больше, — сочувственно сказала Лайя, словно в моем присутствии ей было неловко на что-либо жаловаться, — я-то мало что помню.
Я заинтересованно уставилась на нее. «Мало» — это ведь не ничего.
— Кое-что вспомнила, — поделилась она тихо. — Как я выбежала во время вечеринки из домика женского сообщества, хотя совершенно никуда не собралась. Внезапно потянуло, ноги сами понесли. Дальше — парк, чья-то фигура и темнота. В Легионе сказали, что меня заранее на ментальный крючок подцепили. Я должна была вскоре после дачи показаний впасть в беспамятство с концами, но меня успели найти раньше, чем подействовали разрушающие сознание чары. Их успешно обратили, и обошлось. Почему он выбрал именно нас, что мы ему сделали?..
— Ты это брось, — покачала я головой. — Он обиженный на жизнь моральный урод с комплексами, который ненавидел красивых и популярных девочек. Нашей вины в том нет и быть не может.
Лайя смущенно кивнула и перевела взгляд за мою спину. Я обернулась. У нашего стола изваянием застыла Лиза с подносом. Явно хотела подойти ко мне, но опасливо смотрела на Мэй.
— Чего встала? — осведомилась та. — Стоя есть неудобно, садись.
Лиза робко поставила к нам поднос, косясь на нее с толикой недоверия. Потом осмелела, подтащила от соседнего стола стул и уселась.
— Эника, я по тебе очень скучала! — выпалила она. — Безумно рада, что ты наваляла этому гаду и вернулась невредимой.
— А я когда-то влюблена в него была, — огорченно протянула Мэй. — Стыдобища какая.
— Тогда половине студенток следует сгорать со стыда, — фыркнула Лиза. — Кто же знал! И вообще, над чувствами никто не властен. Известно, что любовь зла, полюбишь и…
Зюзера?
— Полезный урок — не вестись на красавчиков, судя поверхностно, — вздохнула Лайя, не иначе как о личном. — Надо лучше присматриваться и выбирать надежных.
— Именно, — подтвердила я.
— Кстати! — У Мэй загорелись глаза. — Ты с господином Зинбером на балу так танцевала, что ах. Вы с ним… ну… встречаетесь?
— Вроде того. — Вряд ли ее определение тут подходило, но смысла придираться я не видела. — Мы вместе, да.
— Шок за шоком, — произнесла Лиза, глядя на меня с изумлением. Нервно покусала щеку и решила эту тему не развивать. — А как ты попала на шестой курс?
— Через постель, разумеется! — Ай, нет, не то. — То есть по блату.
— Ага, — прыснула она. — Обожаю твои шутки.
Мы принялись за еду. Болтали ни о чем, смеялись. Я ни на секунду не почувствовала себя не в своей тарелке. Будто не самозванка, а вправду студентка. Или лжи здесь и нет? Эника — это тоже я. Не такая уж новая, всего лишь получившая второй шанс. И начинаю не с чистого листа, а практически с того момента, когда все потеряла. Былого не воротишь, но я знаю, чему точно не найдется места в моем будущем. Сожалениям.
В конце учебного дня я отправилась в общежитие природников — собирать оставшиеся в комнате вещи. Коробка получилась маленькая, курьера вызывать без надобности. Да и куда ее? Впрочем, с минуты на минуту станет известно.
В дверь постучали. Я отворила, вошел Киллиан, по которому часы сверять можно было. Объятия, поцелуй вместо приветствия. Короткий, почти мимолетный, но головокружительно приятный.
— Вижу, помощь со сборами не нужна. — Он посмотрел на коробку, затем на меня. — Ко мне? Твой саквояж из Легиона доставят.
— Ого, — цокнула я языком. — Какое неприличное предложение. Вот так прям сразу?
— Нашей репутации после бала мало что угрожает, — усмехнулся Киллиан, — терять совершенно нечего.
Факт! И кого бы волновала та репутация, нравы в Междумирье не строгие. Но…
— Ты хочешь, чтобы я переехала к тебе? — спросила я вкрадчиво. — За сейф не боишься?
— По-моему, между нами все предельно ясно, — ответил он с истинно легионерской серьезностью. — Вопрос в том, будем ходить вокруг да около или нет.
— Не будем.
Зачем? Идти надо к цели — и только к ней!
Эпилог
Волшебные светлячки сбивались на потолке в стайки, издавая забавную трескотню крылышками, разбавляющую торжественную музыку в зале. Оплетенные орхидеями стены тянули на произведение искусства, по полу стелилась трава с вкраплениями маргариток — наступать жалко. Впрочем, они специального гардского сорта и мгновенно расправляют примятые лепестки обратно. Служат здесь ковром.
Ничем не выдавая своих истинных целей, я прогулочным шагом прошла за колонну мимо высокопоставленных гостей из владыческой семьи и ломящихся от изысканной еды столов. Пахла она умопомрачительно, но проигрывала в неравной борьбе с цветочными ароматами. Хотя ромашковый салат вполне победил! Угощаясь им, главное — избавиться от чувства, что ты заделалась козой, жующей букет в чужом саду.
Все равно вкусно, еще и красиво. Устроители постарались на славу. Особенно прекрасна