— С пробуждением, — ударил по ушам голос, отозвавшись неприятным дребезжанием в ушах.
Передо мной возник едва различимый силуэт, в волосы впились чужие пальцы, приподнимая с пола. Блеснуло лезвие, инстинктивно прижатые к груди руки полоснуло болью. Резкое жжение, теплота заструившейся по локтям крови. Нет, ну для ритуала она, конечно, обязательна, но необязательно делать это так грубо! Никакого уважения к жертве… Обратно меня швырнули с неприкрытой ненавистью, стало ясно: тут много личного. Кто он, демоны его раздери, и чем я ему насолила?
Сев поудобнее, насколько было возможно, я сморгнула слезы. Картинка перед глазами обрела четкость. По лежащим на коленях рукам стекали багровые струйки, на полу точками отпечатывались капли. Не опасные порезы — поперечные, чуть выше запястья, вены не задеты. Ему не надо, чтобы я истекла кровью раньше времени, и на жертвоприношении мне положено быть в сознании. Снова отключать ментальными чарами не рискнет, и блокирующие магию браслеты с меня перед ритуалом снимет, иначе тот не удастся.
В дальней стене угадывалась замурованная дверь, в углу — мощно запечатанный тьмой альтернативный вход. Хреново, незамеченным сюда никто не проникнет… Недоманьяк дорисовывал на алтаре мелом оккультные символы, не забывая поглядывать в мою сторону. Рядом с ним стояла подготовленная ритуальная чаша, в которой уже наверняка была моя кровь.
— Тебя как вообще зовут? — прохрипела я, словно заново учась разговаривать.
— Ты знаешь, — хмыкнул он, не разгибаясь от алтаря. — Имя я не менял.
— Только внешность?..
— Еще фамилию. С Дамгора.
Арон Дамгор? Что-то это ничего не проясняет.
— Конечно, ты меня даже не помнишь. — Арон так надавил на мел, что тот заскрипел. — Куратор из тебя был на редкость паршивый.
Вот же… Доставшийся мне в подопечные первокурсник выхватывался из воспоминаний смутно. Мелкий нескладный парнишка лет шестнадцати, очень навязчивый. Слонялся за мной тенью, пока не был послан заниматься своими делами. Он и был за нашими с Аттикусом спинами на магографии, найденной девочками в библиотечной подшивке! Преследователь гребаный. На каком факультете учился — вылетело из памяти вместе со всем остальным о его личности и наших отношениях. Немудрено, у нас их и не было.
— Дальше своего высоко задранного носа ты никогда не видела. — Арон бросил мел, не дочертив символы. Выпрямился, смерив меня мстительным взглядом сверху вниз. — Звезда университетская в недосягаемом для рядовых обывателей сиянии. У вверенного тебе студента вопросы, проблемы с сокурсниками, идеи для магических проектов? Не стоит внимания. Вечеринки и бурная личная жизнь важнее, нечего мешаться под ногами.
— О… — При иных обстоятельствах я бы умилилась таким обидкам. — Никто тебе не был должен любви и заботы. Ранила твои чувства? Прости, мне плевать.
Несколько размашистых шагов от алтаря, и надо мной нависло перекошенное от злости лицо. В бок врезался тяжелый ботинок, ребра затрещали. Воздух выбило из легких, вдохнуть оказалось очень экстремальным аттракционом. Полегчало убогому? Выводить его из себя не было умным решением, но шел бы он в… бездну. Урод.
— Лучше бы ты сдохла в тот раз.
Ему-то — само собой. Ритуалить бы повторно не пришлось!
Успокоился Арон быстро: то ли побоялся прибить меня, то ли умел неплохо владеть собой. Скрывал же истинное ко мне отношение все это время. Презрительно скривившись, он пошел дорисовывать символы. Я медленно выдохнула, восстанавливая дыхание.
Значит, неказистый умник с рано проявившимся даром устал быть жалким неудачником и захотел превратиться в распрекрасного самца с помощью темной материи. Ясно, почему бездна сменила мне внешность при попытке обратить последствия эксперимента… Кловис правильно предположил, что при изначальном ритуале ей было загадано желание. А скинутые двадцать лет — компенсация за исполнение с опозданием.
Прикусив губу, я шевельнула немеющими пальцами. Движение далось через боль и с неимоверным трудом, но сотворить элементарный пасс для пространственного кармана у меня получится. Делать это в антимагических браслетах то еще испытание на прочность, но других вариантов не вижу. Наверняка противник пребывает в неведении касательно моего криминального прошлого и обретенных навыков колдовства при блокировке рилием. Подгадать бы момент…
Спустя невыносимо долгую минуту мне повезло — хоть в чем-то! Дочерчивая очередной символ, Арон ненадолго отвернулся, выпустив меня из поля зрения. Я мгновенно сложила пальцы для открывающего карман заклинания, кожа под браслетами полыхнула огнем. Самым сложным было не заорать… В ладонь выпал маленький, усиливающий светлую магию самоцвет, оплетенный тонкими металлическими кольцами. Активировав артефакт, я тихонько уронила его на пол и чуть подвинулась, сев на него.
Арон повернулся на мое шевеление, присматриваясь: мое положение изменилось буквально на пару сантиментов, а ожоги от рилия на запястьях не были заметны за кровавыми потеками. Не высмотрев ничего интересного, он вернулся к прежнему занятию. Регенерирующие чары мне удалось сотворить не сразу: пальцы не слушались, от колющего раскаленными углями жара мутилось сознание. Увы, не владею целительской магией филигранно. Артефакты способны ее лишь усилить, а не заменить, нужно точечное вливание энергии, причем в вывихнутые суставы, минуя порезы, залечивание которых привлечет внимание. Радует, что светлые плетения в древнем, рассчитанном на темные обряды зале практически не видны. Да и пасс предельно топорный, лекарями категорически не одобряемый, поскольку чреват откатом более серьезным, чем любое ранение. Но это будет потом, если вообще будет!
Колдовство обошлось ценой прикушенного языка. Во рту растекся противный металлический привкус, по запястьям — болезненное покалывание ускоренной регенерации. Не настолько ускоренной, как хотелось бы… А рисовать оккультные символы Арон почти закончил. Необходимо потянуть время! Высказывая мне, какая я дура, он отвлекался охотно, а его страсть к самолюбованию не может быть поддельной. Чего стоил хотя бы дом, заставленный книгами личного сочинения и украшенный собственным портретом.
— Нечестно, — процедила я сквозь зубы. Надеюсь, решит, что это от злости, а не от боли. — Ты догадался, кто я, а у меня не было такой возможности. Упал бы, что ли, пару раз в обморок из-за зова.
— Бедняжка, — действительно отозвался Арон и с самодовольным превосходством усмехнулся. — Выпадения из реальности под зовом бездны преодолеваются ментальной сосредоточенностью. Вы, мультимаги, мните себя гениальными, а на деле распыляетесь везде, ни в чем не добившись высот.
Ошибается! Просто магии разума я предпочла стихийную. Скоро убедительно продемонстрирую.
— В какой момент ты меня вычислил? — полюбопытствовала я, делая ставку на то, что похвалиться своей сообразительностью он не откажется. — На открытии или в допросной?
— Когда первокурсница поискового демона призвала и