В общем было весело. Когда я сказал, что мне пора, его лицо вновь сковало безразличие и он холодным тоном произнёс:
— Спасибо вам за потраченное время, Павел.
— И тебе спасибо, Пашка. И запомни — ко мне ты можешь подойти по любому поводу.
* * *
На глазах Пашки навернулись слёзы, когда его кумир, который создал так много всего и спас его самого, удалялся по своим очень важным делам. С тех пор, как он потерял всех, не только родных, но и друзей, что жили поблизости, и даже саму человечность, Пашка ощущал себя безгранично одиноким.
И вот сейчас впервые они пообщались нормально, и теперь на душе стало немного легче. Ведь он теперь и правда не один, есть Павел, и Надежда, эффектная блондинка, с которой они быстро нашли общий язык. Она разбиралась не только во всякой заумной мутотени, которую называют психология, но и в действительно нужных вещах: спорте, машинах и конечно же в компьютерных играх.
К слову, Маша, ещё одна хорошая девушка, которая прониклась к нему симпатией и купила дорогущий игровой компьютер. Вот только в игры играть ему и некогда было. Куча репетиторов, наставник Ли Хун, заполняли его дни тренировками и учёбой, и лишь в выходные он мог немного поиграть. Раньше, до вампиров, это бы его разозлило, но не сейчас. Пашка старался изо всех сил и…
В этот момент его мысли прервало странное ощущение. Словно рядом были те, кто сделал его таким. Но ведь сдавшиеся на милость Павла вампиры находились в подвале, в искусственной спячке, как ему объяснил наставник Ли Хун.
Рядом возник Черемша, громадный чёрный волк, с кроваво красными глазами. Он поводил носом и утробно зарычал, оголив свои клыки. Пашка тоже повертел головой в поиске источника их с волком беспокойства, а в следующий миг ощутил, как его ноги подкосились, а мир погрузился во тьму. Перед этим до его слуха донёсся жалобный визг волка.
«Опять вампиры хотят отнять у меня всё. Но на этот раз, на моей стороне Павел. Он им всем покажет…», — пронеслось в голове мальчика, а его падающее тело подхватили бледные руки с бритвенно-острыми звериными когтями.
* * *
Разговор с Кислициным вышел коротким. Передал ему слова Ланселота, а тот ответил, что передаст их своему начальнику, а тот уже непосредственно императору. Как только понимание в этом вопросе будет, так ко мне приедет представитель империи.
— Никаких представителей! — сразу обозначил я. — Мне нужно знать, согласна ли ваша сторона на переговоры, и уже мне решать, буду ли я организатором или нет.
С одной стороны много плюшек, с другой — много лишних людей, а значит и проблем.
На том мы и распрощались, и стоило мне положить трубку, как в лаборатории возник обеспокоенный Степан.
— Господин, Пашка пропал, а Черемша ранен.
— Кто? — спросил я, отчего мой верный оборотень побледнел. Я не был зол, но… верно, это было нечто большее. А что сильнее злости? Не знаю, но себя я держал в руках благодаря одной лишь силе воли.
— Судя по всему… — сглотнул он, — … это вампиры.
— КРОВОСОСЫ? — спросил я и почувствовал, как мои ручные упыри проснулись в моём склепе и со всех своих туманных ног, уже заспешили ко мне.
— Хозяин, — чёрные тени преклонили головы.
— НАЙТИ! — бросил я им и вместе с этим поделился своей антиэнергией.
Они подняли свои светящиеся красным глаза и гаркнули:
— Слушаемся!
Глава 5
Оболенский быстро нашёл след, точнее их было два. Мелкого недовампира и кого-то страшного. Но Оболенский не имел права бояться, кем бы похититель ни был, гнездо Оболенского настигнет его, во что бы то ни стало.
Он будто охотничий пёс помчался по оставшемуся следу, состоящему из двух похожих энергий, знакомой и новой. Последняя была страшной даже не из-за плотности, очень похожей на Носферату, а из-за нахлынувших ощущений, которые заставили вампиров по началу испуганно попятится.
— А ну, цыц! — переборов страх, рыкнул он своим. — Павел дал нам силу вместо того, чтобы обратить в прах. Если мы сейчас отступим, то сильнее нам уже не стать.
— А та тварь нас может всех пожрать, — резонно заметила его супруга.
— Нам приказали найти, а не вернуть парнишку, — припечатал Оболенский. — Так что отставить ныть. Найдём и подадим сигнал. А там по ситуации.
Они рванули по следу, обратившись в туманные облака.
Через несколько минут остановились, так как одновременно почувствовали резкий укол страха, за которым последовало ощущение опасности.
А потом воздух вокруг задрожал, мир потемнел и вокруг вампиров возникли еле заметные завихрения, которые с каждым мгновением становились всё более чёткими и серыми.
Спустя секунду перед ними возникла высокая фигура в чёрном, в руках которой с закрытыми глазами лежал ребёнок.
«Хозяин, это… Граф и он у самой стены», — поборов панику, Оболенский смог передать мысленное послание Павлу.
— Я не люблю предателей, — на чистом русском произнёс Граф.
— Мы не хотели, владыка, — обратилась в человеческую форму жена Оболенского и упала на колени, принявшись целовать сапоги Графа. — Это рабская печать! Магия! — со слезами жаловалась она, не забывая облизывать грязную обувь.
— Тогда… — звериный оскал разрезал красивое бледное лицо Графа. — … вам просто не повезло.
* * *
Гибель своих рабов-кровососов я почувствовал почти сразу после получения мысленного сообщения.
— Катю найди, пусть она Черемшу вылечит, я пошёл, — бросил я Степану и, не дождавшись стандартного «слушаюсь», шагнул в портал, ориентируясь на мысленный образ, которым Оболенский подкрепил сообщение.
Окружённый несколькими щитами я оказался на небольшой полянке, покрытой тонким слоем праха, а в следующее мгновение в меня что-то прилетело с такой силой, что меня выкинуло обратно в портал, который уже начал закрываться.
Подскочив на ноги, я осознал, что все щиты, кроме последнего личного, пробиты. В том числе и работающие от артефактов.
Выругавшись, я открыл портал вновь, но заходить сразу не стал.
Время уходило и нужно было что-то делать, но в голове не находилось ни одной здравой идеи. Враг безусловно силен, а у меня, как назло, недостаток силы эгрегора, что повлекло за собой внутренний дисбаланс. И если в быту это незаметно, то вот у боевой ситуации, когда требуется мобилизация всех ресурсов — нехватка чувствуется очень сильно.
Скрипнув зубами, я сделал глубокий вдох, а затем медленно выдохнул. Нужно успокоиться и мыслить трезво.
Черемшу не убили, а Пашку похитили.