Она никогда в жизни не ощущала таких страданий, а потому просто не могла даже пальцем пошевелить. Всё что могла Антонина — кричать и плакать.
Потом она услышала яростный стук в двери её комнаты, за которым раздался знакомый мужской голос.
Треск и Антонину берут на руки.
Всё сознание отмечало в фоновом режиме. Боль стала смыслом её бытия.
* * *
Император Российский Пётр, был встревожен. Его старшая дочь, лучшая из лучших, была… атакована? Случился приступ? Что это чёрт возьми вообще было?
Лучший лекарь империи, вызванный посреди ночи, сейчас осматривал ее, а правитель нервно ждал результатов. Наконец в дверь постучали и после разрешения в кабинет вошёл сухонький старичок, барон Фомин Дмитрий Михайлович, он же лечащий врач рода Романовых, и с поклоном заговорил:
— У нее нет никаких повреждений, но она умирает, — вывалил лекарь на императора.
На это император лишь распахнул глаза и не нашел что сказать. Точнее вопросов было много, но все они какие-то матерные выходили.
— Понимаю вас, — вздохнул Дмитрий Михайлович, — я обследовал всё что только можно, но никаких аномалий или повреждений не нашел. При этом её энергетика медленно распадается, будто из нее вынули какой-то важный компонент. Отсюда и боль.
— Она держалась за глаза, — помрачнел Петр.
— Да, — кивнул лекарь, — распад начался именно с глазных каналов.
— Сколько у нас времени?
— Думаю дня три есть до необратимых изменений.
— Спасибо Дмитрий Михайлович, — император пожал руку лекарю. — А теперь прошу меня простить, у меня срочные дела.
— Вы отвезете её человеку по имени Павел? — внезапно спросил лекарь, не отпустив руку государя.
— Верно, — немного удивлённо посмотрел он на лекаря.
— Могу ли я отправится с вами? — и отпуская руку, извиняющимся тоном добавил: — Если это возможно конечно же. Просто мне хочется воочию узреть невероятный лекарский талант этого человека.
— Конечно, — несколько поспешно ответил Петр, после чего вызвал секретаря и начал раздавать указания.
За суетой он вскоре позабыл о странном поведении барона Фомина и необычно крепком рукопожатии, хотя за лекарем никогда не водилось особой силы. Ведь его дар никак не был связан с физической мощью.
* * *
Когда мне в лабораторию доставили Маркуса, я мог лишь покачать головой. Энергоканалы разорваны в нескольких местах, причем не локальные повреждения, которые и естественная регенерация могла бы залатать, а просто в мясо. То есть там даже сшивать нечего, лишь заново восстанавливать.
А для этого нужна жизненная энергия, и много. Ни одна другая не подойдёт. Я, конечно, мог бы создать несколько заклинаний конвертации, но для такой операции энергия должна быть чистой, без примесей, которые после переформатирования всё равно будут. А потому пришлось звать Катю на помощь.
— Создай над телом энергетический шар и вливай в него энергию по моей команде, — проинструктировал я её.
— Хорошо, — с готовностью кивнула она.
— Начинаем.
Операция шла долгих десять часов. А когда последние каналы были восстановлены по контуру предыдущих, что ещё теплились в энергетической памяти тела Маркуса, я перевёл взгляд на измученную девушку, которая всё это время стойко не мешала мне работать, выполняя требуемое.
— Давай-ка я тебя посмотрю, — глядя на её изнеможденное красивое лицо, сказал я.
— Зачем? — вдруг подпрыгнула она и с опаской посмотрела на меня.
— А вдруг ты перетрудилась и где-то у тебя появились внутренние повреждения и травмы?
— Со мной всё в порядке, — заявила она, и поднявшись со стула, пошла на выход.
Я же подозрительно прищурился, окончательно убедившись в обоснованности своих подозрений. С ней явно что-то не так.
— М-м-м-м, — застонал на столе Маркус.
— Тут вам не здесь, — хохотнул я, расталкивая Повелителя. — Вставай и иди к себе!
— Злой ты, — открыл глаза он и кряхтя, словно столетний дед, принял сидячее положение.
— Это не я злой, — качнул я головой. — Это ты наглый. Ведь уже минут пять как пришёл в себя.
— Ты не злой, — проворчал он. — Ты душный!
— В следующий раз спасать не буду, — засмеялся я.
— А я прикрывать твою задницу! — засмеялся он в ответ.
Мы ещё немного поприкалывались, после чего он серьёзно спросил меня:
— Что думаешь на счёт троицы одноголовых?
— Одноголовых? — не понял я.
— Ну, — он обрисовал руками. — Три тела одна голова. Сиамские близнецы наоборот.
— Ах это, — вновь засмеялся я. — Метко подмечено конечно, но напавшие были обычными мастерами, которыми манипулировал некто, чьих сил я пока не представляю.
— Даже так, — взлетели у него брови. — Всё настолько сурово?
— Не то слово, — кивнул я, без тени улыбки. — Мало того, что он усилил их до Великих Мастеров, так к тому же они все владеют магией.
— Как ты?
— В этом и проблема, — вздохнул я. — Их способ похож на мой, но в то же время, более совершенный и ущербный одновременно.
— Мне сейчас начать извиняться за то, что решил допросить тебя? — поднял он бровь, намекая на то, что я начал говорить загадками.
Я же, глянув на него, хмыкнул и, покачав головой, продолжил:
— Если говорить проще, они могут владеть магией, но только в очень узком аспекте, как… — и тут до меня дошло.
— Как…? — уже в нетерпении спросил Маркус.
— Как зверолюды, — закончил я. — Они тоже все владеют магемами, весьма простыми, но мощными, и внутренней энергией.
— Понятно, — разочаровано протянул Маркус. — Значит ничего нового.
— Не скажи, — улыбнулся я. — Энергетика зверолюдов сильно отличается от человеческой, поэтому, когда я тренирую Калиро, то больше направляю его, нежели даю реальные советы.
— А они значит, нашли принципиально новый путь развития?
— Да, — кивнул я. — Если бы жизнь была ролевой РПГ, то это был бы новый класс — воинствующие маги!
— Скорее воины уся, — хмыкнул Маркус.
— Это кто такие?
Глава 23
Маркус закатил глаза и в трёх словах поведал мне об отдельном жанре в киноискусстве и литературе, где воины внутренней энергии обладают особыми силами и дистанционными атаками.
— Надо будет глянуть, — кивнул я.
— А что с троицей-то делать будешь?
— Изучу, да продам их их наставнику, — пожал плечами я.
— Но ведь…
— Уверен, что они не под Гуансюнем, а просто наёмники.
— Откуда… — начал он и осёкся, после чего закивал: — А ведь если подумать, то их наставник должен быть как минимум Великим Мастером, и тогда бы тебя точно не выпустили с территории Китая. С другой стороны, кто же знал, что ты уже настолько опасен.
— Гуансюй знал. Когда разыгрывал этот спектакль, а если и не знал, то сильно подозревал.
— И если бы у него под рукой оказался карманный Великий Мастер, — понимающе продолжил Маркус, —