Перед самым рождением второго ребёнка у Оливаров они выигрывают суд, и Бильдорн должен вернуть им воду. Но не возвращает. А спустя некоторое время на имение нападают неизвестные, избивают беременную хозяйку и всю прислугу, громят дом, не выдвигая никаких требований и ничего не объясняя. На первый взгляд — безумие. Бессмысленное, тупое насилие.
Только вот идиоты такими вещами не занимаются, а значит, были и объяснения, и требования были. Просто отец не стал мне о них рассказывать. Но и я не идиот — смог сложить два и два и понять, что то нападение — дело рук Бильдорна. Барон ясно дал понять отцу: попробуешь бороться дальше — в следующий раз твою семью не изобьют, а убьют. И отец отступил. Смирился. Он не стал больше никуда жаловаться, и Бильдорны наконец оставили Оливаров в покое.
Покой, купленный страхом и болью. Но с другой стороны, а что тогда мог сделать отец? Оливары всегда были мирными людьми и не имели врагов. У них никогда не было дружины, они не держали на службе рыцарей, от войны были далеки. Обычные мирные землевладельцы, каких в Империи тысячи. Отец даже не был сильным магом — простая магия земли, не больше. У матери — магия воды, тоже слабая.
Против Бильдорнов, у которых, как теперь стало ясно, руки по локоть в крови, Оливары не выстояли бы ни при каком раскладе. Я не раз об этом думал и постоянно возвращался в мыслях к тому разговору с отцом. Вот и сейчас напрочь забыл о том, что читаю интересную книгу, и о вкусном чае забыл.
Я невольно сжал кулаки. Сколько лет прошло, а этот старый мерзавец всё ещё живёт себе спокойно, владеет чужой водой и, возможно, даже гордится, что всех тогда переиграл. Старый Бильдорн оказался намного хуже своего сынка. Тот хотя бы тупой и действует открыто, а отец, судя по всему, был умным, расчётливым и куда более опасным.
— Господин Ари! — голос садовника вывел меня из раздумий.
Я невольно вздрогнул и посмотрел на Скурта.
— Господин Ари, — повторил тот. — Там приехали люди от барона Бильдорна. Ваш отец пытается их прогнать, но они требуют вас. И мне кажется, они настроены очень решительно.
* * *
Дорогие читатели!
Поздравляю вас и себя со стартом 2-го тома!
Надеюсь, он будет для вас не менее интересным, чем первый.
Не забудьте закинуть книгу себе в библиотеку, тогда вы будете получать уведомления о выходе новых глав.
Глава 2
— Вам бы поспешить, господин Ари, пока ничего плохого не случилось, — тихо сказал Скурт, глядя куда-то мимо меня, будто боялся встретиться со мной взглядом.
А я и так был на взводе — как раз в этот момент думал о Бильдорне и о тех бедах, что он принёс Оливарам, и тут вдруг от этого упыря кто-то приехал, да ещё и меня требуют. И настроены они, видите ли, решительно.
«Сейчас убавим решительности, кто бы там ни припёрся», — подумал я со злостью, и во мне будто что-то щёлкнуло.
Меня словно обдало обжигающей волной ярости. В груди закипело, и на миг я потерял контроль — будто что-то внутри меня сорвалось с цепи. Воздух вокруг сразу же дрогнул, а потом рванул во все стороны — моя стихия бурно отреагировала на внезапный неконтролируемый выплеск эмоций.
Сильный порыв ветра прокатился по саду, закружил пыль и лепестки с яблонь, сдул со стола книгу и чашку с чаем — та грохнулась на каменные плиты и разлетелась вдребезги. Даже Скурт еле удержался на ногах. Он крепко вцепился руками в стойку беседки и смотрел на меня с испугом, не понимая, что произошло.
Я резко вдохнул и задержал дыхание, заставляя себя успокоиться. Ветер сразу же стих, но сердце всё равно колотилось, как после боя. Вот она — сила, о которой предупреждала Виалора. Великая сила. И теперь стало понятно, что принцесса Арденаира имела в виду, когда писала: «Снимай амулет лишь тогда, когда будешь уверен, что готов».
И вот теперь, после этой вспышки, я как-то не был уже железно уверен, что готов. Но амулет я снял две недели назад, так что теперь оставалось лишь как можно быстрее научиться эту силу контролировать. Я выдохнул, поднял с земли книгу, отряхнул её, положил на стол и, кивнув Скурту, сказал:
— Всё в порядке. Сейчас разберусь.
И быстрым шагом направился к воротам, пока там действительно чего-нибудь не случилось. На ходу прикидывал: что могло опять понадобиться Бильдорнам? С момента визита Фиркана прошли уже две недели, и я уже даже начал думать, что Граст, проглотил избиение своего посыльного. Но, похоже, нет. Не забыл, зараза.
Опять засвербело у барончика в одном месте — не сидится придурку на нём ровно. Но ничего, не проблема второй раз навалять, кто бы там ни приехал. Главное с этой новой силой — не убить ненароком. И не снести ворота — лишних денег на ремонт-то нет.
Когда я подошёл к воротам, отец уже вовсю общался с приехавшими. И, похоже, сдерживается из последних сил.
— Я хозяин этого дома! — жёстко и даже немного грубо заявил он людям барона в тот момент, когда я подошёл. — И если вы что-то хотите сказать, говорите со мной!
Перед отцом стоял мужчина лет пятидесяти — холёный, гладковыбритый, с аккуратной короткой стрижкой. На нём был дорогой тёмно-синий камзол с тонкой золотой вышивкой по бортам и перчатки из мягкой белой кожи. По виду — из тех, кто привык отдавать распоряжения, а не ждать у ворот чужого дома.
— Господин Оливар, прошу вас не воспринимать наш визит так остро, — произнёс незнакомец мягким, масленым голосом. — Мы прибыли не с дурными намерениями. Нам нужен ваш сын. Просто объясните, почему мы не можем видеть его лично?
— Потому что с людьми барона Бильдорна никто из Оливаров разговаривать не собирается! — вспыхнул отец. — Ни сегодня, ни завтра, ни через год!
— Но я не… — начал мужчина, но дальше я ему договорить не дал.
— Что вам от нас надо⁈ — произнёс я громко, отчётливо, практически по слогам, подходя и становясь рядом с отцом.
Холёный тип оценивающе посмотрел на меня, улыбнулся и произнёс:
— Позвольте уточнить: я имею честь видеть Аристарна Оливара?
Я