Они сказали друг другу «до скорой встречи». Нет, скорее «прощай»! Нильс предупредил Йорна: если однажды они встретятся, тот его не узнает. В мире людей эльфы растут, меняются и… стареют. Но Йорн не понимал, что означает это слово.
Обняв его в последний раз, он смотрел, как его друг уходит. В его сердце нарастал гнев. С каждым шагом Нильса Йорн приходил всё в большее и большее бешенство. Нет! Нельзя всё это так оставлять! Решительным шагом Йорн направился к зданию, на котором висела вывеска: «Вестник Клаусбурга».
VII
На следующий день братья Клаусы проснулись позже обычного… Их никто не разбудил! Что происходит? Там, наверху, в мире людей, уже был канун Рождества! Нужно ещё столько всего сделать!
Сегодня, в такой важный день, им нужно было проснуться на рассвете и заняться последними приготовлениями к великому празднику. Поспешно одеваясь, братья Клаусы толкались, бурчали, нервничали и в конце концов все переругались. Зря они звонили, кричали… никто не пришёл. Они выскочили на улицу и в ужасе обнаружили, что город опустел! Совершенно опустел! Никакого движения. Никакого шума.
Они вышли на главную площадь. Снова – никого. Младший брат Клаус случайно наступил на газету, валяющуюся на заснеженной плитке. Его взгляд упал на текст: «Нас покинул Нильс. Выгнав беззащитного человечка, братья Клаусы вынудили уйти одного из нас. Требуем правосудия! Объявляем бунт!»
Клаусы не могли поверить своим глазам. Бунт маленьких эльфов? Как они до такого дошли? Неужели их приговор слишком суров? Конечно, после всего они и сами испытывали угрызения совести. Что им теперь делать? Помиловать того, кто пытался поджечь королевство? Ни в коем случае! Она ведь могла… во всём сознаться! А что потом?.. Оставить человека в их мире? Невозможно! Нет, нет и ещё раз нет. Нужно придумать, как всех вразумить.
И тут братья Клаусы уловили аппетитный аромат, доносящийся из таверны. Внутри на огне стоял огромный чан, будто оставленный специально для них. Как же вкусно пахло! На сытый желудок думается лучше – все это знают!
Облокотившись на стол, они тихо и задумчиво хлебали суп. Только Санта-Клаус был не голоден и ходил туда-сюда, он был слишком взволнован для еды. Он был в растерянности. Что-то не сходилось. Если хорошенько подумать, это очень странно, что маленькая девочка решила поджечь часы. Зачем? И кого она имела в виду? Что за мужчина?.. ШМЯК! Что это за звук? ШМЯК! ШМЯК! ШМЯК! Один за другим все братья попадали лицом в тарелки с супом. ШМЯК! ШМЯК! Что же это, они отравлены? Все? Санта-Клаус попытался привести их в чувство. Всё зря! Что за кошмар?
Вдруг вдалеке послышался звук колокольчиков. Кто-то приближался. В ужасе Санта-Клаус выскочил на улицу и принялся звать на помощь. Но увидев гостя, он чуть не упал в обморок. На санях – его санях! – которые тащили олени, с победоносным видом стоял человек, вселяющий ужас. Одет он был в длинную пурпурную шубу, расшитую золотом. От его жуткого и злобного взгляда кровь в жилах Санта-Клауса застыла. Этот взгляд!.. Он его тут же узнал. Наконец он всё понял!
Это был Дориан, его первый ученик! Тот самый, которого он давным-давно изгнал из королевства. Дориан обещал, что ещё вернётся. Теперь всё встало на свои места. Это он поджёг часы, это его так отчаянно пыталась описать девочка. А она сама, конечно же, хотела потушить пожар. Как они ошиблись! А братья теперь отравлены… И это всё дело рук Дориана!
Смех «красного человека» был похож на гром среди ясного неба. Сколько лет он искал вход в это королевство! Искал так долго, что почти обезумел. Все эти годы он готовился к мести! И – о чудо! – потерявшаяся девчонка, сама того не ведая, открыла ему врата. Чудесно!
И вот он одержал победу: эльфы ушли, братья Клаусы не могут помешать, а Рождество наконец-то перестанет существовать! Для всего мира! Больше не будет подарков и смеха, объятий и песен. Только слёзы и крики, сожаления и тоска. Дети повсюду возненавидят Санта-Клауса так же, как он сам когда-то стал ненавидеть его. И это он, Дориан, его победил!
В последний раз он разразился адским смехом и на санях направился к куполу льда. Санта-Клаус лишь печально опустил лицо в ладони. Он понял, что потерял. Была ли это его вина? Если бы он не был таким строгим…
Вдруг кто-то подошёл к нему. Длинный слюнявый язык лизнул его щёку. Мерзляк! Погрузившись в свою печаль, Санта-Клаус кое-что упустил: в санях было только семь оленей. Пока «красный человек» похищал сани, восьмой – самый хитрый, самый смышлённый, самый расторопный – только возвращался с очередной гулянки.
Мерзляк, славный Мезляк всё видел и слышал!
VIII
Cнег большими хлопьями падал на землю. Маленькая фигурка, продираясь сквозь пургу, двигалась по ледяной пустыни. Это был Нильс. Вскоре перед ним огромной зловещей тюрьмой появился приют «Две вороны».
Эльф дошёл прямо до стен этого жуткого здания. Он забрался внутрь через приоткрытое окно и в полной темноте наощупь стал красться на цыпочках. Вдруг над его головой резко зажглась лампа. Со всех сторон на него смотрели злые дети, в их взгляде читалась насмешка. Они кинулись на него, схватили и потащили куда-то. А потом бедный Нильс полетел кубарем с лестницы прямо в подвал. И дверь за ним захлопнулась.
Смех становился всё тише. В подвале стояла непроглядная чернота, но вскоре его глаза немного привыкли к ней. Он с трудом поднялся. Попробовал найти хоть какой-нибудь способ выбраться. Но вскоре понял, что он стал самым настоящим пленником. Эльф впал в панику, его пугала мысль, что он упустил единственную возможность спасти подругу.
Он приготовился подняться по лестнице, как вдруг ему на плечо легла чья-то рука. Нильс обернулся и… не мог поверить своим глазам: это была она!
Как только девочка вернулась, её сразу же закрыли тут. Вся её кожа была покрыта сажей, отчего эльф не заметил её в темноте. Они бросились друг другу в объятия. Как прекрасно снова быть рядом! Наконец он мог поделиться с ней тем, что было у него на сердце: он даже не сомневался, что она невиновна. Он так злился на себя за то, что ничего не смог сделать. От одной только мысли, что он никогда больше её не увидит, ему становилось невыносимо. Но начиная с этой минуты никто и ничто больше их не разъединит.
От радости девочка расплакалась. Появившиеся на её бледных щеках слёзы напомнили Нильсу подснежники, маленькие цветочки, которые весной пробиваются из-под снега, своей формой напоминающие капельки. Услышав это, девочка рассмеялась. Тогда Нильс заявил, что никакое другое имя не подойдёт ей лучше: отныне она будет зваться Подснежкой.
Услышав своё новое имя, Подснежка крепко-крепко поцеловала эльфа в щёку. И Нильс тут же стал красным, как его шапочка.
