Сеансы взаимодействия с Розой мне всегда представлялись чем-то вроде ритуалов. Очень уж не механистически все выглядит. Так вот. Как только наш тогдашний ритуал подошел к концу, я почувствовал, как у меня закружилась голова. Со мной точно что-то было не в порядке.
– Недостаточно изгнать Деггла, – говорил Гримус. – Нужно перенести Розу в безопасное место. И у меня есть план.
Я едва различал его слова… Голос то становился громче, то затихал, но вот совсем затих.
(Теперь, Вергилий, возьми себя в руки и спокойно расскажи, что было дальше.)
Свистящий вой. Каким-то образом всему виной был этот свистящий вой, я знал это наверняка. Все это время я держал руки на стебле Розы, был к ней так близко. Любопытно, почему Гримус перенес все без последствий…
Вой ворвался в мою голову и наполнил ее формами, призраками, чудовищами и кошмарами. Ужасами. Ужасами. Я пытался спастись, но спасения не было. Все это происходило внутри меня.
Галлюцинации? Нет, образы казались слишком реальными и они способны были причинять боль. Я не стану описывать здесь те адские картины, которые я видел, чувства, которые испытывал, бездны, куда проваливался. Это было так, словно целое воинство ужасов выбралось наружу из темных уголков моего воображения, словно самые сокровенные мои страхи обрели плоть. Страшно, как же страшно. Нет, я больше ничего не напишу про эту… Лихорадку измерений. Так эту болезнь назвал Гримус.
Когда я пришел в себя, то обнаружил, что лежу на полу в Комнате Розы, а Гримус сидит рядом и озабоченно смотрит на меня. Он спас меня: настроил Розу на мои координаты и заставил вернуться из глубин собственного бытия. Значит, Роза может не только причинять страдания, но и исцелять. Однако сейчас она пугает меня как никогда раньше.
Больше всего меня пугает то, что теперь я не в состоянии ее использовать.
Гримус хотел, чтобы я снова покорил Розу, как альпинист покоряет гору, с которой один раз сорвался. Он настроил Розу на Язлем, и мы вместе ухватились за стебель.
Но я остался там, где был! Как я ни старался, Роза мне не подчинялась.
Мой разум словно парализовало. Не дающий покоя вой утих, но мое сознание закрылось и от бессчетных вселенных, которые я еще не успел увидеть. Все, что у меня теперь есть, – это остров Каф. Какое же это жалкое владение.
Далее буду краток, иначе могу пустить слезу.
Впервые используя Розу для Путешествия внутри измерения, Гримус перенес себя – а вместе с собой и Розу – на вершину горы Каф. Ценой огромных усилий он сумел отгородить подступы к пику двойным барьером: видимым, из густых облаков, которые навечно скрыли его от наших глаз, и своего рода силовым полем, непреодолимым для человека. К Гримусу ведут лишь одни Врата. Он показал мне их на тот случай, если положение улучшится. Оно не улучшится.
Уход Гримуса положил конец моему – нет, не браку – сожительству с Лив. Мне пришлось наблюдать унизительное зрелище, как моя жена умоляет, заклинает Гримуса взять ее с собой. Но женоненавистник Гримус отказал ей. Я с удивлением обнаружил, что обозлен: ведь своим отказом он… оскорбил мою жену! Вообразите, друг мой, как низко я пал.
Представьте себе ярость Лив, когда вместо нее Гримус взял с собой эту женщину, Птицепес. Хотя выбор его легко объясним. Гримусу нужна служанка, а не любовница. Думаю, что из слепо преданной ему индианки выйдет отличная прислуга. Она смотрит на Гримуса как на полубога.
Когда Гримус наконец покинул нас, весь гнев Лив излился на меня. Она сказала мне немало таких жестоких слов, что у меня рука не поднимается написать их на этих страницах. Она презирает меня за то, что я не чета Гримусу, хотя я никогда не утверждал обратного. Презирает за умственный паралич, из-за которого лишилась его компании. Она не хочет иметь со мной никаких дел. В ее глазах я просто жалкий толстяк. Вероятно, она права. Да. Вероятно, она права.
Дом, в котором мы с ней жили, теперь пустует. Лив переселилась на гору, чтобы быть как можно ближе к Гримусу, это очевидно. Но Лив не знает, где Врата, и не догадывается о том, как близко к ним находится. Но, даже если бы она нашла Врата, Гримус не позволил бы ей пройти в них. Теперь он будет зорко следить за островом при помощи Водяного кристалла, защищать Розу и свое уединение. Кроме Розы, его ничто не интересует.
Обо мне заботится Иокаста. Мы с ней давние друзья. Подозреваю, что между ней и Лив случился разлад. И поскольку Лив отвергла и оскорбила меня, Иокаста приняла меня под свое крыло. Но гадать о мотивах – сущее мучение; если мне предлагают дружбу, а ее принимаю.
Mayday, действительно.
День Сатурна, 29 сентября
Я решил уйти из К. Этот город порожден машиной. Солдаты, полицейские, актеры, охотники, шлюхи, пьяницы, бездельники, философы, лакеи, идиоты, ремесленники, фермеры, торговцы башмаками, художники – все они объединены общей неспособностью ужиться с миром, который был им навязан. К тому же свистящий вой в головах, как говорят, становится все сильнее. Сам я ничего не слышу. Этот вой многих лишил рассудка. И привел к тому, что они выбрали Путь К., как его формулирует Грибб. Грибб и миссис Грибб прибыли совсем недавно. Несомненно, их прибытие устроил Гримус, хотя сейчас Гриббы отрицают существование как его самого, так и его Эффекта. Их защита в одержимости. Мне видеть то, что происходит с К., с этим некогда райским уголком, невыносимо. Возможно, разум мой и парализован, но душа-то нет.
Кто виноват? Кто-то допустил просчет. И это сделали мы. Все началось с нашего эксперимента. Но Роза… Роза прекрасна. Как так получилось, что она принесла столько горя? Печально, что такое чудо обернулось таким искажением жизни. Я должен уйти. Я не могу больше этого видеть. Женщина Долорес О'Тул собирается отправиться на побережье. Я уйду вместе с ней.
Что касается вас, мой друг, мне придется попрощаться с вами. Мне больше не нужны друзья. Я принесу вас в жертву Лив, чтобы умилостивить богов. Я отнесу вас к ней. Может быть, она разорвет вас на части или просто небрежно