Дедушка свернул на мост через ручей.
— Хорошо, что вы приехали. Дочка моя раньше уходила из дома и все бродила одна. Балбесы всякие называли ее чокнутой и камни кидали.
Пучеглазый молча слушал старика.
— Это началось, когда умерла ее мать, ей было около двадцати. Люди говорили, что в нее вселился дух и надо провести обряд. Сейчас тоже с ней случается такое, но все же ей гораздо лучше стало.
По извилистой дороге грузовик поднялся к управлению свалкой и магазину.
— Чего не бывает, когда живешь с мухами… Здесь люди и призраки слишком близко. Тебе вот тоже не страшно?
Пучеглазый отрицательно покачал головой.
— Нет, мне интересно.
Действительно, что может быть страшнее, чем постоянная вонь и самосвалы, которые в окружении роя мух и в клубах пыли похожи на чудовищ, вываливающих на землю всякую дрянь. Теперь, если он натыкался грабельками на полуразложившийся труп животного, он просто откидывал его ногой и начинал ковырять следующий предмет. Видов выбрасываемых предметов было много, но на помойке они теряли свою первоначальную форму, разлагаясь на мелкие сложные частицы, и в конце концов превращались в диковинные предметы, не имеющие ничего общего с первоначальным вариантом. «А-а-а, как хочется улететь куда-нибудь в другой мир», — чуть было не пробормотал Пучеглазый, уставившись на залитые лунным светом заросли.
Грузовик остановился у дома, и снова послышался собачий лай. Собаки лаяли, не предостерегая, а скорее радуясь возвращению хозяина. В этом лае можно было различить и завывания, и жалобы животных. Дедушка с мальчиком внесли покупки в дом, и собаки-калеки первыми приковыляли к ним и обнюхали. Плешивый и Хозяйка Костлявой взяли макколи и упаковки с гречневой мукой.
— Что это? — спросила Хозяйка Костлявой.
Пучеглазый ответил:
— Гречневая мука. Ее надо долго варить.
— А, отлично. Я знаю, как готовить.
Хозяйка Костлявой высыпала муку в пластиковую миску, в которой квасила кимчи, и размешала половником. Потом вышла на улицу, зажгла огонь под жаровней, переложила содержимое миски в котелок и начала варить. В это время дедушка, не вытерпев, открыл одну бутылку макколи, налил в пиалу и одним глотком опустошил. Его дочь переложила кашу из котелка в миску, разровняла сверху и поставила на стол.
— Постоит немного и застынет. Отец, а вы что это выпиваете?
— Да так, хотел попробовать просто, как на вкус. А этим, может, еще и макколи по стаканчику налить, вместе с ме-мильмуком?
На приготовление мемильмука ушло часа полтора. В квадратной миске форма получилась бы лучше, но поскольку плошка была круглая, студень получился похожим на широкую луну. Но когда его разрезали на части, мемильмук вышел вполне приличным. Женщина поставила миску с гречневым желе себе на голову, Пучеглазый с Плешивым взяли пакет с макколи, и они вышли из дома. Костлявая отчаянно залаяла, как будто хотела с ними. Дедушка обнял псину и сказал, смотря вдаль:
— Попросите их, чтоб к ней рассудок вернулся.
Луна была уже высоко, и все было залито белым светом. Лунный свет отличался от электрического, он скрывал все уродливое. Река, деревья, трава, камни казались ближе, чем на самом деле. Трое путников шагали в сторону брода, пробираясь сквозь высокую траву. Залитый лунным светом лес казался инопланетным. Кривые ветки деревьев и низкие кустарники цеплялись за ноги, а от росы с высокого мисканта, который хлестал мальчиков по лицу, становилось холодно и зябко. Вокруг стояли высокие деревья, лунный свет пробивался сквозь ветки. Добравшись до храма, они поставили миску с мемильмуком и расставили в ряд бутылки с макколи, открутив крышки. Женщина взяла одну бутылку, подошла к иве, сделала глоток и несколько раз прыснула в сторону подножия. Потом она вдруг вся съежилась, затрясла плечами, ее стошнило, и Хозяйка Костлявой повалилась на землю. Она долго так лежала, вытянув руки-ноги, потом вдруг резко встала с совершенно нормальным выражением лица, как будто до этого просто придуривалась. Плешивый уже много раз был свидетелем этого припадка, поэтому просто держал ее за руку, а Пучеглазый, хоть уже и видел это однажды, снова ужасно испугался. У него родилось смутное предположение, что она сама вызывала припадки какими-то своими чувствами. Женщина проговорила, размахивая протянутыми руками:
— Придите! Придите отведать жертвенной пищи!
Она говорила это, смотря в глубь леса. Пучеглазый с Плешивым увидели перемещающиеся между деревьями голубые огоньки. Перешептываясь, стали подходить люди, но они остановились на некотором расстоянии от храма. Хозяйка Костлявой подтолкнула мальчиков в спину, и они отступили в сторону реки. Тогда темные люди снова двинулись по направлению к дому и стали есть мемильмук, запивая макколи. От группы отделилась маленькая тень и подошла к ребятам. Плешивый сказал, узнав малыша:
— Мы принесли мемильмук.
— Спасибо.
Ребенок низко поклонился. Пучеглазый спросил:
— Ваши все пришли?
— Да, дедушка, бабушка, папа, мама, дядя, тетя, дядя с тетей с другой стороны, другие дядя с тетей, двоюродный брат, ну и я.
Ребенок представил семью, как будто произносил заклинание. Подошла Хозяйка Костлявой:
— Правильно я поняла? Дядюшка Ким — твой отец?
Он ответил, хихикая:
— Да, у нас все взрослые — Кимы. А это вы разговариваете с бабушкой ивы? Поешьте с нами мемильмук.
— Нет, я уже хоро-о-ошо выпила рюмочку.
Малыш вернулся к семье, и оттуда был слышен только шепот и чавканье. Ребенок сказал, проскользнув среди деревьев:
— Идите сюда, наши хотят с вами познакомиться.
Плешивый пошел первым, женщина с Пучеглазым последовали за ним. Родственников мальчика было на первый взгляд более двадцати, они стояли полукругом, как будто выстроились для общей фотографии. Дядюшка в серой рабочей одежде, как у местных, вышел вперед и сказал:
— Я его отец. Наши все болеют, но вот благодаря вам сразу полегчало.
Дедушка с белой бородой, стоявший позади, закивал:
— Посмотри-ка, руки-ноги совсем целые стали, хо-хо.
Дедушка замахал руками и ногами. Он тоже выглядел как местный старик, в поношенном пиджаке и протертых на коленях хлопковых штанах. Матерью ребенка оказалась низенькая женщина в мешковатой цветастой блузке и с платком на голове. Она сказала Хозяйке Костлявой:
— Вы хорошо заботитесь о нас.
— Дома у вас крепкие. Нужно помогать друг другу, — ответила Хозяйка Костлявой.
Малыш, который первый подошел к ребятам, сказал Плешивому:
— Ты к нам заходи как-нибудь.
— А где вы живете? — спросил Плешивый.
Ребенок захихикал в ответ:
— Мы давным-давно уже живем на Острове цветов.
Дедушка оживленно проговорил:
— Хоро-ошо поели. Ну, пора работать.
Они зашевелились и постепенно просочились среди деревьев, стоящих вокруг храма,