Эти самые близкие нам образы способны пробуждать универсальные силы. Если мы поймем эти хрупкие, мимолетные формы, возникающие в наших сновидениях, они станут для нас выражением вечных законов. Для того чтобы подвижные образы сновидений воссоединили нас с потоком жизненной энергии, которая движет всеми живыми существами, нужно лишь распознать их природу, определить их место в структуре наших личных мандал. Мы каждую ночь в буквальном смысле создаем наших собственных богов, которые могут повести нас по пути к блаженству.
Мандалы — осмысленные организованные структуры, а вовсе не концентрические рисунки или декоративные формальные орнаменты. Они — пиктограммы, в которых зашифрованы целые философские системы, многие разделы знания. Каждая деталь внутри мандалы символически значима. Тем не менее основная схема тибетской мандалы проста: три защитных окружности ограждают квадратный храм с четырьмя воротами; в храме имеется внутреннее святилище, в котором божества занимают свои места по четырем сторонам света — вокруг центрального святая святых, где пребывает самый священный образ. В настоящей книге мы предпримем путешествие от самой внешней окружности к Сакральному Центру.
Путь Мандалы сновидений, как я обнаружила, может привести к измененным состояниям сознания, к осознанным сновидениям, к ощущению нахождения вне собственного тела, к оргиастическому экстазу, к обретению целительских способностей и к мистическому опыту. Поиск себя — это бесконечное путешествие. Ваш путь, так же как и мой, может пролегать через разные культуры и времена, даже через внеземные пространства. Но начинается он у каждого из нас одинаково — с того, что мы вечером ложимся спать…
ГЛАВА ВТОРАЯ. Большой руль
ПРЕКРАСНЫЙ яркий день. Я еду на своей машине по улице Сан-Франциско, где живу. Это обычная городская сцена и обычный солнечно-ветреный день, да и в голове у меня вертятся обычные мысли — о том, что агент по недвижимости должен произвести осмотр дома, который мы собираемся купить (текущие дела). Я несусь по улице, сильный ветер дует мне в лицо. И вдруг, неизвестно почему, я понимаю, что это не обычный день и не обычные мысли: все происходит во сне. Продолжая вести машину, я командую себе: «Вверх!» — и мое тело отрывается от земли. Машина исчезла. Теперь я несусь по воздуху, распластавшись лицом вниз, на расстоянии около десяти или пятнадцати футов от земли. Я больше не веду машину, но все еще сжимаю в руках верхнюю часть руля, превратившегося в большое кольцо. Я держусь за его верх, а нижний край опирается на мои бедра, выше коленей. Я ощущаю солнце и ветер. Я ясно вижу мостовую, над которой лечу. Вообще, все видится отчетливо и ярко. Это великолепное ощущение. Я спрашиваю себя: «Ты счастлива?» — и знаю, что да. «А ты знаешь, что видишь это во сне?» Да, знаю. Я задумываюсь, как мне распорядиться этой чудесной возможностью видеть сон осознанно, — и в то же время продолжаю мчаться по воздуху, навстречу солнцу и ветру. Однако сцена тускнеет (подобно тому, как меркнет свет), и я внезапно просыпаюсь в своей постели.
(«Большой руль», 29 мая 1974 г.)
Этот сон я видела более четырех лет назад, но до сих пор помню дивную яркость красок, ощущение реальности происходящего, радость и силу, которые я испытывала во время полета. Весь следующий день я провела в приподнятом настроении. Нет, то явно был не обычный сон!
Правда, символы сна «Большой руль» достаточно обычны и понятны. Когда мне приснился этот сон, я жила (и продолжаю жить до сих пор) со своим любимым мужем в прекрасном городе. Мои дни были наполненными и по большей части счастливыми; я чувствовала себя способной разрешить любые проблемы, с которыми сталкивалась. С моей деловой карьерой тоже все обстояло хорошо. Я только что закончила работу над своей первой книгой {5} и была занята проектами ее предстоявшего издания. Разумеется, сон явился символическим выражением моей удовлетворенности тем, как удачно я «рулила» в своей жизни.
Однако ощущение от этого сна было каким-то особым. Оно граничило с магическим опытом. Я часто летала в снах, но на сей раз мой полет был осознанным. Я поднялась «вверх», сделав преднамеренный выбор. Я летела куда хотела и всеми порами своей кожи упивалась этим полетом столь сильно, словно переживала происходившее наяву. Но как только я собралась исследовать это фантастическое пространство дальше, свет померк и я проснулась.
Как продолжить тот полет? Как вновь вернуться в тот реально-нереальный мир? Как еще раз обрести то сознательно-бессознательное состояние? Как? Это была тайна, которую я решила разгадать. И я предприняла… кое-что. Тогда я еще не знала, что хотела раскрыть тайну самой жизни. И что, чтобы вести этот поиск, я должна буду исследовать, открывать свое собственное «я».
В то время, когда мне приснился сон «Большой руль», я только начинала испытывать влекущую силу осознанного сновидения — состояния, в котором человек видит сон и при этом знает, что он спит [23]. Я тогда не представляла себе, в какие неизведанные миры, к каким замечательным приключениям эта сила может меня привести. Я еще не научилась поддерживать свои осознанные сновидения, еще не умела их контролировать, развивать и направлять. Я не догадывалась, к каким таинственным, пугающе великолепным высотам приведут меня мои полеты во сне. Тогда я не знала, как путешествовать в сновидениях к иным мирам. Чем больше я постигаю путь осознанного сновидения, тем яснее понимаю, что должна постоянно искать новых впечатлений — ибо это удивительное, иногда страшное, но всегда волнующее приключение не имеет ни начала ни конца. Обретение — в самом поиске.
Эти странные миры простираются скорее внутри, нежели вовне меня, но, где бы они ни находились, они вполне реальны. Мой поиск пути, мои открытия, мои предостережения тем, кто хотел бы ступить на ту же дорогу, мои переживания, страхи и предчувствия — все это будет описано в последующих главах.
Но сначала я хочу оглянуться назад — на ту маленькую девочку, какой я была когда-то и чьи сны много лет назад положили начало этому пути.
Хотя сон об «большом руле» был гораздо менее сложным, чем сны и астральные путешествия, к описанию которых я вскоре перейду, он все равно оставил далеко позади сны моего детства. Одна, в темноте, в узкой деревянной кроватке, я спала, уложив рядом