— Боги… — выдохнул исландец и опустил голову. — Кажется, я просил тебя плюнуть на всё это?
— Ты прекрасно знаешь, что я не могу этого сделать.
— А ты возьми и смоги, чёрт бы тебя побрал! — рявкнул Лейгур и пронзил Матвея леденящим душу взглядом. Собиратель на мгновение опешил, ибо никогда ещё не видел исландца таким.
И всё же он решил идти до конца:
— Прошу, выслушай меня. Возможно, ты вспомнишь что-нибудь необычное из того дня? Были у тебя враги среди людей бывшего мэра? Или, может, ты общался с кем-нибудь из её законников?
На каждый вопрос Лейгур мотал головой, словно промокший пёс, остервенело стряхивающий с шерсти капли влаги.
— До чего же ты упёртый, Матвей, — пробормотал наконец он. — Всё тебе неймется, вечно ты пытаешься спасти всех на свете. — Он поднял голову, и голубые глаза исландца уставились прямо на него, отдавая чем-то необъяснимо странным, необъяснимо магическим. — Пойми ты уже наконец, дурья башка, я хочу этого, хочу покончить со всем этим. Боги хранили меня для вашей миссии, и я сделал, как они хотели…
— Да срать я хотел на твоих богов! — вознегодовал Матвей и встал в полный рост. — Я, ты, и все наши прекрасно знают, что ты не делал этого, не делал! И я не собираюсь сидеть сложа руки, пока мой друг приносит себя в жертву ради каких-то там долбанных богов!
Лейгур набрал полную грудь воздуха и протяжно выдохнул.
— Ты не слушаешь меня, Матвей. Не слушаешь…
Он откинул голову, приложился затылком к стене и закрыл глаза.
— Среди собравшихся здесь присутствуют действующий шериф «Мак-Мердо»? — спросил исландец.
Йошито шагнул вперед.
— Он перед тобой.
Лейгур открыл глаза и медленно повернул голову в сторону говорящего, не отрывая её от стены.
— Можете представиться?
— Шериф Йошито Сайто.
— Угу… — Лейгур взглянул на ничего не понимающего Матвея и, не сводя с него глаз, уверенно произнёс: — Шериф Сайто, я хочу признаться в убийстве двух человек…
Матвей крикнул:
— Лейгур!
Но голос исландца лишь ужесточился:
— … мистера Вульфа Кольтера и его дочери, Сьюзи Кольтер.
Матвей едва сдерживался, чтобы не подскочить к исландцу и не ударить его в челюсть, чтобы он заткнулся.
Но Лейгур, словно заранее выучив признание наизусть, неумолимо и без запинки продолжал:
— В тот день я не контролировал себя, выпил слишком много алкоголя и надышался Весельчаком. Приобретенное вследствие этого состояния помогло мне решиться на месть за убитую по неосторожности мистером Кольтером мою жену…
Матвей злобно шаркнул подошвой по полу и направился к выходу, кипя от злобы. Дэн вышел следом за ним и окликнул его:
— Матвей!
Но собиратель продолжал быстро идти к лестнице, желая как можно скорее выбраться из этого здания. Когда он стал спускаться, то вдруг ощутил сильное головокружение, схватился за перила и осторожно сел на одну из ступеней. Образовавшаяся несколько часов чёрная дыра пустоты внутри него сделалась шире. Шире и больнее.
Дэн спустился к нему и сел рядом, чуть прижавшись к правому плечу. Он выдохнул носом, сцепил руки замком и стал растирать два больших пальца с грязными, сильно выросшими ногтями.
Оба молчали, кажется, целую вечность, пока Дэн не произнёс:
— Насыщенный денёк, ничего не скажешь… — Он оглянулся на него, сверкнул улыбкой.
Матвей промолчал.
— Вот что я думаю, Матвей, — руки он спрятал в карман, — тебе нужно смириться и взглянуть правде в глаза. Эйгирсон сделал это, точка. Это как пытаться доказать, что снег белый.
Дэн шмыгнул носом, облизал губы.
— Да уж, насыщенный денёк… — Уголок его рта приподнялся в печальной ухмылке. — Хоть сегодня снова почувствовал себя тем, кем был раньше. Шериф Дэн Шутер…
Снова посидели в окружении стеснительного молчания.
— Что ж… — Рука Дэна коснулась плеча собирателя и сделала два неловких хлопка. От этого жеста у Матвея по телу пробежались мурашки. — Пора мне возвращаться к себе. — Он встал и спустился на несколько ступеней ниже, чтобы увидеть лицо Матвея. — Работы завтра вот так, по щиколотку.
— Погоди, — остановил его Матвей.
Спустившийся уже к лестничному пролёту Дэн молча обернулся.
— Ты никуда не пойдёшь.
Шериф закатил глаза.
— Послушай, я со своей стороны сделал всё, что мог…
— Нет, я не об этом. — Матвей встал и спустился к нему. — Завтра дерьмо за макмердовцами будет убирать кто-нибудь другой, а ты будешь свободен. Ты, кажется, забыл, что я дал слово вытащить тебя отсюда? Я собираюсь его выполнить.
«Хотя бы одного друга я должен спасти».
Дэн поджал губы и поскрёб длинными ногтями шею.
— Знаешь, не очень-то мне верится, что тебе удастся уговорить Кейт освободить меня от этой ответственной должности.
— Я разберусь с ней, — уверенно сообщил Матвей. — Но пока я здесь, вакансия говночиста открыта, и твоё резюме не принимается. Прямо сейчас мы с тобой пойдём в «Берлогу» и как следует поедим нормальной еды. Не знаю как ты, а вот я умираю с голоду.
Дэн покачал головой.
— Ох, не знаю, чего ты задумал, Беляев… — Он посмотрел на него исподлобья. — Но к чёрту, так и быть. Хоть пожру по-человечески, а не те объедки, что мне приносят охранники. И знаешь что? Я ещё и выпью! Вот так я хочу обнаглеть прямо в любимом местечке этой стервы О’Салливан.
Матвей целиком поддержал его затею:
— Да, выпить тоже не помешает. — Теперь он положил руку на его плечо и хорошенько похлопал. — И да, хорош уже выделываться. Зови меня по имени, как и всегда. Всё равно твоя обида дала брешь уже несколько раз за последние пару часов, когда ты назвал меня по имени.
И Дэн ответил ему чуть застенчивой улыбкой, совсем как пойманный на озорстве подросток.
Глава 17
Чирик и Шмыг
Полчаса спустя оба товарища оказались в тёплых объятиях «Берлоги», её древесного запаха старой мебели, и ещё не выветрившегося окончательно аромата жареной рыбы.
В таверне горело несколько жировых ламп, оранжевый свет которых ещё сильнее придавал этому месту домашнего уюта. Стулья уложены на столы ножками кверху. В свежевымытых деревянных полах, ещё влажных от вечерней уборки, дрожали золотистые отражения огней.
Помимо них в таверне присутствовало ещё двое. Молодой помощник мэра и