Николас передал планшет мне. На экране была карта с длинным, извилистым маршрутом, уводящим далеко на северо-восток, в сторону бывших промышленных зон. И в самом конце маршрута — метка с многообещающим и пугающим названием: «Объект «Рассвет». Возможное местоположение архива кризисных исследований по генной инженерии и пси-воздействию. Не подтверждено».
Я посмотрел на своих товарищей. Диана сжала губы, её глаза горели азартом исследователя. Алёша мрачно хрустнул костяшками пальцев. Николас смотрел на меня вопросительно.
— Ну что, — сказал я, возвращая планшет. — Похоже, пора вспомнить, как бегать. Или, может, на этот раз уже придётся драться?
«Объект «Рассвет». Архив кризисных исследований». Звучало как что-то из плохого шпионского триллера, но по меркам этого мира — как потенциальный Святой Грааль или ящик Пандоры. А может, и то, и другое одновременно.
— Информация откуда? — спросил Николас, его голос был ровным, но я знал его достаточно, чтобы уловить лёгкое напряжение.
— От «дружественного нейтрала», — усмехнулся Бага, делая воздушные кавычки. — Торгаша с нейтральной территории. Он утверждает, что нашёл старый транспортный конвой, увязший в болотах ещё в первые годы после Вспышки. Бумаги, которые он принёс, выглядят аутентично. Координаты в них ведут в район старого биофармацевтического мифического комплекса «Вектор». Того самого, где, по слухам, как раз исследовали Синюю Вспышку. Если это правда… Там могут быть данные о природе мутаций. О том, как они начинались. Возможно, даже о контроле над ними.
— Или о том, как их усугублять, — мрачно добавил Алёша. — Идеальное оружие для КРЭЧ. Или для ЛСП, если они доберутся первыми.
— Именно поэтому нужно проверить, — заключил Бага. — Ваша задача — дойти, оценить обстановку, по возможности проникнуть и выяснить, что там есть. Если архивы целы и информация ценна — включить маяк для дальнейшего захвата ценной информации. За вами выйдут четыре плотно-экипированные группы, вооружённые до зубов! Если это ловушка — уходите!
День на подготовку пролетел очень насыщенно. На этот раз собирались не «налегке», а в полном походном снаряжении, рассчитанном на автономность в две недели. Палатки, спальники, компактные печки, сублимированная еда, которой хватило бы на месяц, если экономить. Плюс оружие: помимо личного, взяли гранаты, пару одноразовых ракетниц для борьбы с тяжёлыми целями и даже ментальный эммитер — устройство для создания кратковременных помех в стиле «шёпота», на случай встречи с Едиными в большом количестве. В теории, она должна сбивать с толку монстров, но как покажет практика — увидим!
Я проверял свой «Гном» в сотый раз, когда ко мне подошла Диана.
— Волнуешься? — спросила она просто.
— Как сурок на прослушке, — честно признался я. — Это же не просто вылазка за периметр. Это… в неизвестность. Надолго. Плюс моё первое серьёзное задание!
— Мы все волнуемся, — она положила руку мне на плечо. — Но мы — команда. И ты — часть команды. Держись за это. Это надёжнее любого оружия.
На рассвете мы стояли у причала, и в нашу дружную четвёрку на всякий случай ещё дали Громилло. Нас провожали молча, сдержанными кивками. Бага лишь хлопнул Николаса по спине и сказал: «Не подведи». Мы погрузились в тот же катер, что когда-то привёз нас на остров. Капитан, тот самый, что смотрел на меня искоса, на этот раз кивнул всем без исключения. Видимо, месяц в бункере и месяц работ стёрли первичное недоверие.
Мы плыли недолго, до противоположного берега реки, где в зарослях гигантского папоротника нас ждал замаскированный вход в старый дренажный тоннель — наш путь на северо-восток. Это был один из многих секретных путей, которыми пользовалась Корпорация для скрытного перемещения.
Прощание с солнечным светом было резким. Катер уплыл, а мы, включив налобные фонари, скрылись в чреве бетонной трубы, пахнущей сыростью, плесенью и… чем-то ещё. Давно я не чувствовал такой тишины. Даже «шёпот» здесь был едва уловим, приглушённый толщей земли и бетона.
Первые несколько дней похода слились в монотонную, изматывающую рутину. Двигались мы по старым, полуразрушенным коммуникациям, иногда выходя на поверхность, чтобы свериться с картой по солнцу или звёздам, и сразу же снова ныряли под землю. Поверхность была опасна: слишком открыто, слишком много свежих следов неизвестной фауны. Под землёй было относительно безопасно, но душно, темно и психологически тяжело.
Николас вёл нас уверенно, сверяясь с картой, которую, казалось, знал наизусть. Алёша шёл последним, стирая наши следы и следя за тылом. Диана периодически запускала «Стрижа» вперёд, прощупывая путь. Громилло был позади меня, следя за флангами. А я… Я шёл в середине, неся свою долю груза и стараясь быть полезным. И самая главная польза — это, конечно же, не мешать! А это я научился делать профессионально! И к тому же, от меня была польза — я учился. Но только теперь я знал, как и что должен постигать, смотря на них.
На пятый день мы наткнулись на первых обитателей тоннелей. Это были не Единые, а что-то вроде бледных, слепых саламандр размером с собаку. Они висели на стенах, впиваясь присосками в бетон, и лениво следили за нами множеством мелких, тускло светящихся глаз. Они не проявляли агрессии, просто наблюдали. Мы прошли мимо, стараясь не шуметь.
На седьмой день тоннель вывел нас в огромное подземное пространство — может, старую станцию метро или коллектор. Здесь была вода, чёрная и стоячая, а в воздухе висело облако микроскопических светящихся спор, создававших призрачное, зелёноватое свечение. И здесь мы увидели следы недавнего пребывания людей. Не наших.
У стены был аккуратно сложен рюкзак, рядом — пустые банки из-под консервов с маркировкой КРЭЧ. И знак — нацарапанный на ржавой двери. Стилизованный череп с вилкой и ложкой. ЛСП.
— Они здесь, — прошептал Алёша, срывая с предохранителя автомат. — И недавно.
— Спокойно, — приказал Николас. — Они ушли. Но, значит, мы на правильном пути. И мы не одни такие умные. С этого момента — двойная осторожность. Никаких огней без нужды. Никакого шума.
Мы двигались дальше, но атмосфера изменилась. Теперь каждая тень казалась затаившимся врагом, каждый звук — шагом преследователя. Нервы были натянуты как струны. Даже я, со своей притуплённой за месяц ментальной чувствительностью, начал ловить смутные отголоски чужих мыслей. Шёпот. Обрывки, окрашенные усталостью, злобой, страхом. Быть может, это ЛСП были где-то рядом, возможно, в параллельных тоннелях.
На десятый день мы, наконец, вышли на поверхность в районе, обозначенном на карте как «периферия зоны «Вектор»». Перед нами расстилалась бескрайняя равнина, усеянная остовами древних заводских корпусов, похожими на скелеты гигантских зверей. Воздух был тяжелым, с примесью химической