Удар — труп. Удар — труп. Удар — труп. Петру ни разу не приходилось касаться кого-то дважды. Его первого «аргумента» хватало всем без исключения. Плоть и кости банально были слишком хрупки, слабы и ненадёжны на фоне его органического металла. И менее чем через тридцать секунд никто из атаковавшей Петра десятки был не в состоянии и дальше давить на курок.
Но на место каждого убитого приходили трое новых.
А ещё появлялась техника. Очень много тяжёлой техники, чьи орудия были направлены только на одного Петра.
И ему это нравилось. Так, что просто невозможно описать словами. И оттого улыбка его становилась всё шире и шире.
По Петру стреляли танки, в него пускали ракеты вертолёты, а пролетавшие высоко в небе бомбардировщики сбрасывали на него тонны взрывчатых веществ. Но ничто из этого не могло его ранить. Ничто из этого было не в силах его даже притормозить.
Пётр шёл вперёд и сокрушал абсолютно всё, что оказывалось на его пути. Люди умирали, а техника ломалась. Пётр разрывал танковую броню руками и ими же отнимал жизни каждого, кто находился внутри. Кровь лилась рекой, а взрывы, выстрелы и крики не утихали ни на секунду. Догоравшие остовы зданий и те распадались и рушились на километры вокруг от одних только отголосков всё разгорающейся битвы.
Но Петру было мало даже этого. Его жажда разрушений по-прежнему требовала ещё.
И всё это время его руки продолжали колотить плиту из вибрания. Редчайшего из известных человеку металлов, что при правильной обработке становился практически неразрушим. Он впитывал в себя всю направленную на него кинетическую энергию и использовал её для укрепления собственной молекулярной структуры. Тот объём, что сейчас находился перед Петром, стоил как годовой бюджет нескольких городов-миллионников. А он использовал его, как обычную боксёрскую грушу.
На смену человеческим армиями и вооружениям пришли существа из мифов и легенд. Теперь на Петра набрасывались гидры и минотавры, великаны и о́ни, суры и джины. И всех их Пётр убивал, сотрясая под ногами землю. Рога человеко-быков вырывались с корнем, а шеи гидр сворачивались с влажным хрустом. Великаны падали из-за раздробленных коленей, а о́ни лишались всех своих чёрных сердец. Никто не мог спастись. Даже нематериальные джины оказывались развеяны по ветру чистой безудержной мощью, что некогда принадлежала самому Циттораку. Богодомену, воплощавшему собой концепцию неостановимого разрушения.
Но Цитторак был мёртв. А его сила отныне текла по металлическим венам смертного, которого это чудовище давным-давно пыталось подчинить.
Удары становились всё сильнее и быстрее. Пётр видел перед собой созданий всех форм и размеров и, разрывая их мысленно на куски, продолжал колотить по вибранию. В его ушах стоял яростный рёв и предсмертные визги, тогда как на деле вокруг безраздельно властвовала тишина. Сюрреалистичный контраст. Его было почти достаточно, чтобы сойти с ума.
Однако Пётр не останавливался.
Когда все враги уже были повержены, и Пётр остался один посреди разрушенного его действиями мира, перед ним материализовалась новая фигура. Закованный в кроваво-красную броню монстр с длинными когтями и прораставшими по всему телу шипами. Его громадная пасть улыбалась, обнажая ряды острейших зубов, а горящие багряным огнём глаза смотрели на Петра с неприкрытым восхищением. Монстру нравилось то, что он видел. Нравилось безо всякой меры.
Но он хотел ещё. Твари всегда нужно было больше.
Потому восхищение тут же сменилось вызовом, и, издав рёв, от которого задрожали небеса, создание ринулось вперёд. А Пётр незамедлительно бросился ему навстречу.
И в миг, когда они столкнулись, всё просто исчезло. Всё, что существует, что когда-то существовало и что только могло существовать в будущем. Осталось лишь небытие. Идеальное в своей нетронутой непорочности.
Позади открылась дверь.
— Когда-нибудь она точно захочет ударить тебя в ответ, — раздался низкий и немного скрипучий голос.
Пётр нанёс последний удар и резко выпрямился.
— Аркадий, — коротко произнёс он, оборачиваясь и стараясь вернуть течение своих мыслей в привычное русло.
Крайне неохотно образ тотального разрушения начал сменяться холодной сосредоточенностью на текущем моменте. Пётр дал себе волю и отдохнул. На какое-то время этого должно было быть достаточно.
— У тебя есть что-то срочное, раз ты решил меня отвлечь? — поинтересовался Пётр, одаривая главу Службы государственной безопасности пристальным взглядом.
— Мы узнали расположение ещё двух убежищ Братства, — поведал Аркадий, поправляя рукав пиджака, на котором виднелись следы крови. — Команды я уже выслал.
— Шансы схватить кого-то из верхушки? — спросил следом Пётр.
— Крайне малы, — не стал его обнадёживать Аркадий. — Но можем захватить кого-нибудь, кто на них выведет.
«Опять мелкие сошки», — подумал Пётр про себя.
Уж сколько они членов Братства перебили и переловили, а к настоящей победе над этими террористами пока так и не приблизились. Скорее уж наоборот. Смерть Михаила и нынешнее состояние Ульяны наглядно показывали, что верх одерживало именно Братство. Подло, ударами исподтишка, но одерживало. И это уже начинало выводить из себя.
— Тебя не было на утреннем совещании, — немного сменил тему Пётр. — Опять решил лично в допросе поучаствовать?
Он кивнул на тот самый окровавленный рукав, и, проследив за его взглядом, Аркадий чуть нахмурился.
— Прошу прощения, — извинился он то ли за своё отсутствие, то ли за пятна, которые тут же безрезультатно постарался оттереть. — После Миши это дело стало для меня личным, — признал Аркадий, бросив попытки очиститься. — Как посмотрю в глаза этих мразей, так и хочется собственноручно их наизнанку вывернуть.
Его асбестово-бледное лицо исказилось в гримасе подавленной ярости, а огонёк в алых глазах на мгновение вспыхнул чуть ярче.
— Я всё понимаю, — заверил Пётр, ибо действительно хорошо знал, насколько близкими они с Михаилом были друзьями. — Однако долг превыше всего. Впредь не пренебрегай своими обязанностями.
— Как прикажете, Верховный лидер, — ответил Аркадий с лёгким налётом беззлобного сарказма.
Пётр же данную колкость оставил без внимания и подойдя к стулу принялся одеваться.
— Ещё новости? — поинтересовался он, застёгивая рубашку.
— Камень пока не обнаружили, — доложил Аркадий. — Ночью зафиксировали открытие очередного портала в Свердловской области. Мобилизовали местные силы. Спецы тоже вот-вот выдвинутся.
— Почему «вот-вот», а не «уже»? — прямо спросил Пётр, накидывая китель.
— Потому что все, кто был в непосредственной доступности, уже высланы на другие объекты, — без заискиваний ответил Аркадий. — Сбор дополнительных групп и введение их в курс дела требуют времени.
Застегнув последнюю пуговицу, Пётр обернулся и посмотрел ему прямо в глаза.
И, в отличие от большинства его подчинённых, Аркадий этот взгляд спокойно выдержал. Он не боялся говорить прямо и без прикрас, что Пётр искренне ценил и уважал. Однако ещё больше он ценил результаты, которые