Затем меня хорошенько пропесочили в отделе ТБ и только к первому перерыву я вернулся в цех.
На машиностроительный завод им. Пархоменко в экспериментальный цех № 3 я попал сразу после окончания института. Вообще на предварительном распределении выбрал работу в проектном институте, а на окончательном поменялся с одной девчонкой из нашей группы. Мне расхотелось провести три года среди лысеющий кандидатов наук и стервозных дамочек, курящих на лестничных клетках, обсуждая своих коллег. Вот так я и попал в наш небольшой коллектив. Отчего небольшой? Так на заводе без малого трудится 12 000 человек. Цеха гигантские, пока обойдёшь, успеешь проголодаться. А в нашем всего сотни две рабочих. На то и экспериментальный, разбит на две части. В большей — собственно моя епархия, десятка четыре металлообрабатывающих станков. Во втором — инструментальный участок. Трудимся мы в две смены, поэтому у меня есть сменщица Ольга Николаевна Кочетова. Ей лет сорок, недавно вернулась с декретного отпуска. А вообще в цеху она работает давно, лет семь точно. Поэтому мне частенько ставят её в пример.
Оно конечно, я-то первый год работаю. Пока освоился и познакомился с народом, пока схватил работу — прошло полгода. Станочники — народ ушлый, молодого мастера сразу взялись прощупывать.
— Мастер, надо бы норму пересмотреть. Видишь какая сложная деталь, а стоит копейки, — это токарь IV разряда Славка Жорняк пробует молодого мастера на слабо.
Нормы устанавливает отдел труда и заработной платы (ОТиЗ). На основании данных техотдела, они и оценивают конкретную работу. У меня почти все станочники на сдельщине. Ноги волка кормят, вот некоторые нагловатые личности и решили попытаться пересмотреть расценки. А ещё молодые станочницы подкатили со своими требованиями. То им дует от окна, то плашки бракованные на М6 мешают делать сменную норму.
Короче, первое время мне было нелегко. Я тысячу раз пожалел, что не попал в другой цех. На третьем курсе мы проходили производственную практику в первом цеху. Огромный двухпролётный ангар, заблудится можно. Над стройными рядами станков величественно проплывают контейнеры, перемещаемые мостовыми кранами. Там всё давно отшлифовано. Токарю забрасывают контейнер с заготовками. Он берёт техкарту и идёт в инструменталку, где получает нужный режущий инструмент. Работа относительно простая, как правило, не требующая высокой квалификации.
Взял заготовку, зажал в патрон. Проточил, отрезал — проточил, отрезал, и так неделю. А то и месяц.
А наш третий цех расположен в старом приземистом здании недалеко от проходной. И кранов у нас нет, есть тельфер, перемещающийся по кранбалке. А грузы перемещает в основном цеховой грузчик Яша. И партий больших у нас нет, работа мелкосерийная или единичная. Вот я и воюю, чтобы ОТиЗ правильно оценивал такой труд. Отработает смену токарь четвёртого разряда и подходит ко мне, — Максим, ты же видел, что я не филонил. Но за смену заработал всего два с полтиной. Кто будет мою семью кормит? Если я так каждый день приносить буду, — так что первое время мне было откровенно сложно.
Моё рабочее место — стеклянная будка, где кроме меня сидит наш старший контролёр ОТК Таня Морозова. Мой приход уже засекли и из будки стремительно прыснули две девчонки. Это Ира Саяпина и Люда Моругова, мои полуатвоматчицы. Как и Татьяна они старше лет на пять и поэтому смотрят на меня немного с высоты своего возраста. Все замужем и имеют маленьких детей. Поэтому разговоры среди них исключительно о пелёнках и распашонках, детсад, детская поликлиника и прочие сопливые темы. Реже достаётся коллегам или же девки обсуждают чисто бытовые темы типа — кто, где удачно купил курицу.
— Ой, Максим, а мы тут чай пили, хочешь я тебе заварю?
Утренняя смена с 7. 00 до 15.25. В 10.00 пятнадцатиминутный перерыв. Народ дружно валит в курилку, а кое-кто распивает чаи в нашей кандейке. По технике безопасности нельзя в цеху пользоваться электрическими приборами. И курить тоже вроде как нельзя. Но ребята курят, а кто будет их шугать, если они прячутся за станками. А у девчат есть чайник в инструменталке. Вот они и разливают кипяток в кружки, расползаясь по углам.
— Нет, Тань, не нужно. Скажи лучше, какие новости на фронте?
— Да вроде никто больше руки в электричество не совал, — прыснула от смеха Татьяна.
— Ясно, наряды закрыла? — в мои обязанности входит вести наряды. Это бланки формата А3, куда я заношу на каждого сдельщика выполненную им работу. Включая расценки. Выглядит это так:
— Втулка, номер чертежа, 50 штук, III/0.25 — 9 руб.
Перевожу — нормировщица оценила втулку малой серии по третьему разряду, время работы 0.25 часа. Для станочников в нашем министерстве установлены следующие нормы:
— II разряд — 0.65 руб.
— III разряд — 0.72 руб.
— IV разряд — 0.84 руб.
— V разряд — 0.95 руб.
Таким образом стоимость одной детали выходит 18 копеек, умножаем на партию и получаем 9 рублей. Весьма неплохо для одной смены.
Высший разряд — VI, но я никогда не видел станочников такой квалификации, и работы такой сложности. Даже пятый — чрезвычайная редкость, это скорее к инструментальщикам.
Так вот, контролёр ОТК должна поставить напротив каждой строчки свой штампик и роспись. В конце месяца я сдавал пачку нарядов в ОТиЗ и периодически ругался, отстаивая зарплаты некоторых ребят. А бывает Татьяна заупрямится и приходится с нею перемерять готовую продукцию. В случае брака вызываем технолога и если нет возможности переделать, то оформляем соответствующий бланк. Тут не всегда срабатывает аргументация о горящем цеховом плане и бедственном семейном положении бракодела.
Дверь будки гулко хлопнула, выпуская меня в цех. Наша кандейка расположена строго по середине цеха, немного выступая от стены. Таким образом даже сидя за столом можно увидеть большую часть помещения.
Я смотрю на знакомых незнакомцев. Этих людей лично я вижу впервые. Но вглядевшись тут же вспоминаю, это включается память Максима Аверина. Сразу справа начинается ряд токарных станков. Первые три — наша гордость. Это немецкие машины производства ГДР, на них работает наша элита, мужчины в возрасте с высокими разрядами. Дальше идут работяги, токарно-винторезные 1К62 московского завода «Красный пролетарий», далее небольшие универсальные 1А616 и завершали парад-алле здоровенные ДИП-300 и ДИП-500. Дальше отделение заготовки, где стоят механические пилы и властвует бывший шахтёр дядя Боря.
Разворачиваясь, иду вдоль ряда фрезерных станков, огороженных сетчатыми щитами для защиты от стружки. Как вертикальных, так и горизонталок. И тут же зубонарезные и строгальные. Несколько плоско и — круглошлифовальных станков. Ну и конечно, огороженное отделение полуавтоматов. Это чисто девчачье поле деятельности. Только