С каждым мгновением уверенность в том, что искушение впредь не достигнет цели, таяла. Джейн заметалась по комнате в тщетной надежде сбежать от самой себя. «Как я объясню всё Куане? Он готов принять меня любой, но едва ли примет эту постыдную, неестественную тягу к Уолтеру… – Она прикусила губу.
Стоило представить, как нежный, пронизанный любовью взгляд индейца меняется на горький, не принимающий предательство, как сердце скручивало тугими путами. – Нет, надо на что-то отвлечься, иначе я сойду с ума».
Сидеть в четырёх стенах и терзаться мрачными размышлениями Джейн терпеть не могла, поэтому поспешила выйти на воздух. Она надеялась, что ни с кем не столкнётся: чудилось, что любой, кто увидит её сейчас, сразу догадается: она в смятении после встречи с тёмным духом. То были ничем не подтверждённые страхи. По крайней мере, мисс Эймс, от взгляда которой не удалось укрыться, ничего не заподозрила.
– Доброе утро, – бодро поздоровалась она, прохаживаясь вдоль поля.
Помедлив, Джейн протянула:
– Доброе… Ещё одна ранняя пташка.
– Вы тоже любите утренние прогулки?
– Не то чтобы – просто спится в последнее время не очень крепко, – уклончиво ответила Джейн.
– Кого вы, в таком случае, имели в виду?
– Мистер Оллгуд всегда встаёт ни свет ни заря.
Журналистка кивнула с немного неловкой улыбкой. Повисла пауза, чтобы было весьма непривычно, учитывая обычную скорость разговоров мисс Эймс. Наконец Маргарет, теребя воротник платья, тихо спросила:
– Как ваша рана? Помогло ли средство мистера Симмонса?
Джейн неосознанно передёрнула плечами.
– Всё в порядке.
Судя по встревоженному и виноватому взгляду Маргарет, она не поверила.
– Нет, правда. Щиплет, конечно, и ноет, но ничего смертельного, – успокоила её Джейн. – Оглядываясь назад, мне и вовсе кажется, что боль не была такой уж нестерпимой. Уколы в шею и вдоль позвоночника давались тяжело, а остальное… Скорее дело в том, что шаман не делал перерывов, да ещё в том, что само действо унизительно.
Вспомнив, как она стояла на коленях и терпела истязание, словно жертвенная овечка, Джейн снова передёрнула плечами и только потом спохватилась, что её слова вряд ли дадут совести Маргарет утихнуть.
– Не самое страшное, что могло случиться.
Скоро заживёт – и думать забуду.
Мисс Эймс покачала головой. Рыжие локоны, упрямо выбивавшиеся из любой причёски, качнулись, повторяя движение.
– Вы пострадали из-за меня… – Обычно подвижное, живое лицо журналистки превратилось в скорбную маску. – По моей вине погибли люди. Много людей.
Возразить на это было нечего, поскольку любые заверения в том, что ничего страшного не произошло, прозвучали бы неискренне. Джейн не стала бы спорить с тем, что Маргарет поступила опрометчиво и необдуманно, а её поступок повлёк за собой тяжёлые последствия. Впрочем, тот факт, что журналистка и сама это признавала, говорил в её пользу.
– Здесь такое не редкость. С тех пор, как мы ступили сюда и привезли с собой раздор и гнев… – Вспомнив, как Куана рассказывал о распрях, тянувшихся между разными племенами из века в век, Джейн добавила: – Хотя нет, едва ли мы стали первооткрывателями.
Маргарет печально свела брови.
– Моей вины это не снимает.
Помолчав ещё немного, она внимательно взглянула на собеседницу.
– Скажу честно, Джейн, я поражена тем, что вы бросились мне на выручку не раздумывая. Очень благородно с вашей стороны.
– Я думаю, вы поступили бы так же, – ответила она. – Ведь такое импульсивное благородство вам свойственно, верно?
Журналистка невольно улыбнулась.
– Обычно это моё качество определяют как полное отсутствие инстинкта самосохранения.
– Тогда почему вы подобрали другое определение, говоря о моём поступке? Уж либо мы благородны, либо бесстрашны настолько, что это тянет на слабоумие.
Какой вариант выберем?
Маргарет рассмеялась, впервые с начала беседы утратив подавленный вид.
– Какой бы ни выбрали, спокойной жизни не предвидится.
Не без иронии покосившись на неё, Джейн кивнула. «Мы действительно похожи в своём упорном желании всего добиться самостоятельно. Может, поэтому я и отправилась спасать мисс Эймс? А ещё потому, что чувствую ответственность за всех, кто попал сюда из другого времени… – Она понимала, что это чувство ничем не обосновано, но ничего не могла с ним поделать. – Мисс Эймс из-за собственного любопытства оказалась здесь. Я попытаюсь сделать так, чтобы она вернулась обратно целой и невредимой, когда придёт время». Она взглянула на Маргарет уже серьёзнее.
– И всё же в следующий раз призываю вас быть осмотрительнее. А лучше, чтобы следующего раза не случилось.
Вместо того чтобы согласиться и пообещать впредь вести себя осторожно, журналистка хмыкнула.
– Он случится.
Если обычно она скорее гордилась своей пронырливостью, то сейчас в её интонацию закралась печаль.
– Вчерашний опыт вас ничему не научил? – нахмурилась Джейн. – Даже если вы не боитесь за себя, подумайте хотя бы о других!
– Я бы предпочла, чтобы никто не спешил мне на помощь. Новых жертв быть не должно… Но поймите, мисс Хантер, я не остановлюсь, ведь я стала свидетельницей уникального события – совершила путешествие во времени! Изучить здесь всё – моя обязанность.
Не зная, как погасить её запал, Джейн проговорила:
– Проявите хотя бы толику благоразумия. Изучить всё невозможно!
– Совершать невозможное – то, чем я живу. И вы должны меня понять. Хотя вам присуще больше рассудительности, чем мне, всё же вы тоже неспособны остаться в стороне, что бы ни происходило.
Едва удержавшись, чтобы не топнуть ногой, Джейн упрямо допытывалась:
– Откуда в вас такое твердолобое упорство?
Маргарет умолкла, переведя взгляд вдаль, приобняла саму себя, обхватив ладонями плечи.
– По-другому я бы не сумела добиться своего.
С самого детства мама твердила мне о том, как полагается вести себя настоящей леди, о том, чем надлежит заниматься настоящей леди, о том, как настоящая леди должна найти себе достойную партию… И, представьте себе, ни одно из её наставлений не совпадало с моими мечтами. Поэтому всё, что я делала, делала наперекор, так что по-другому попросту не научилась.
Она усмехнулась, хотя усмешка вышла скорее печальной, чем радостной. Джейн промолчала.
– Возможно, вы поймёте меня, мисс Хантер.
Угодить матери довольно сложно, если не соответствуешь нормам, принятым в обществе.
В ответ та лишь пожала плечами.
– Не представилось возможности выяснить.
Хотя она не вдавалась в подробности, по изменившемуся тону её голоса Маргарет сразу догадалась, что ненароком затронула печальную тему. И пусть чувство такта не было сильной стороной журналистки, она всё же сумела на этот раз проявить его.
– Простите, если я…
– Нет-нет, не беспокойтесь.
Слова Маргарет заставили Джейн задуматься.