Сама Катя, не спавшая всю ночь, потом хоть и валилась с ног от усталости, но так и не смогла сомкнуть глаз. Думала об экономке. Не понимала, как все они ничего не заподозрили, не замечали её безумия. Тихая, утончённо-вежливая, идеально выглядевшая в любое время дня и ночи, безупречно воспитанная и набожная молодая женщина оказалась чудовищем. Как могли в её голове зародиться подобные идеи? Она просто больна, - решила Катерина. Даже после всего, что видела своими глазами, девушка пыталась оправдывать мадемуазель Дюминиль. Пока не сообразила, что из-за неё на долю Эркюля выпали совершенно незаслуженные страдания.
С Катей тоже беседовал представитель полиции. Но это был не следователь Овеллар, занимавшийся делом Флоретта. Как оказалось, его отстранили от этого дела. Король обратился к начальнику полиции Беррье, чтобы самому назначить того, кто отныне будет вести столь громкое расследование. Когда девушка увидела портреты всех погибших, в глаза бросилось изображение самой первой похищенной воспитанницы. Катя узнала ту, что видела у лестницы. Выходит, это было не видение, не призрак, а живой человек. Ей удалось сбежать от Элисон и она там пряталась. Катерина теперь вполне серьёзно думала о том, что после вспышки молнии и Катиного падения та девушка, скорее всего, выскользнула на улицу. А значит, могла перенестись в будущее, как она сама в прошлое. Все ведь просто решили, что несчастную разорвали собаки. Потому что её так и не нашли. И, быть может, сейчас где-то в XXI веке живёт юная аристократка, не понимающая, как туда попала.
Кто и зачем оборудовал под землёй помещение с цепями в стенах, так и осталось загадкой. Поскольку всё строилось задолго до появления на свет нынешнего монарха, сам он ничего по этому поводу сказать не мог. Одной из версий стало то, что поскольку раньше особняк Олений парк использовался для встреч дворян с любовницами, то комната под землёй могла применяться для тех же целей. Развращённые аристократы попросту развлекались там. Король несколько малодушно предпочёл не вникать в тему подземелий, приказав прочно замуровать все указанные в плане спуски.
Погибших девушек решено было перезахоронить с почестями и выделить их семьям приличную компенсацию.
Как только жуткие подробности открылись, и виновница была заточена в тюрьму, Флоретта тут же отпустили. И он сразу взялся за лечение Полин. Правда, Катя была уверена, что возвращаться в пансион он не захочет. Но, видимо, маркиза умела убеждать. Либо имелись ещё какие-то веские причины, повлиявшие на его решение.
Помпадур же, после того, как всё немного утряслось, занялась подготовкой к свадьбе доктора и своей горничной.
Глава XXIV Любовные драмы
Какие бы печальные события не происходили в кулуарах королевского дворца, на показ выставлялась исключительно красивая жизнь аристократии. Впрочем, как и во все времена. Поэтому через несколько дней после ареста Элисон Дюминиль Катерина вновь сопровождала маркизу. В Версале шла подготовка к очередному торжеству. Репетировали балет. Катерине было неведомо, кто распределял роли, но танцевать в этой постановке выпало Валери, с которой она, надо сказать, весьма сдружилась, и графу де Флёри - названному жениху мадемуазель де Монтебур и её же злейшему врагу. На репетиции присутствовала Помпадур, желавшая убедиться, что всё пройдёт идеально. Поэтому и Кате довелось стать свидетельницей закулисных драм. Валери и Арман, как обычно, спорили и задевали друг друга. А когда репетиция завершилась, и вовсе разругались. Другие участники действа разошлись по своим делам. В прилегающем к бальной зале помещении, выполнявшем роль гримёрной и раздевалки, остались только они двое. Сначала спорили из-за того, что якобы Валери плохо исполняет свою партию, но вскоре Арман снова перешёл к своим обычным упрёкам и придиркам. Всё не давало ему покоя пусть и краткосрочное пребывания невесты в Оленьем парке. Катя, дабы не мешать им выяснять отношения, вышла в коридор, но и там слышимость оказалась великолепная.
Пока наблюдала за снующими мимо придворными, увидела своего знакомого Фёдора Каржавина. Тот был несказанно рад их случайной встрече. Подошёл, принялся что-то оживлённо рассказывать. Об их секретном деле оба не проронили ни слова. Кате хотелось узнать, получил ли Бестужев-Рюмин бумаги, касающиеся д'Эона, или нет, но спросить не решалась. Наверняка говорить об этом открыто очень опасно.
Их беседа то и дело прерывалась отголосками спора Валери и Армана. Катрин прислушивалась, но не хотела вмешиваться. Хоть и была крайне возмущена позицией Флёри. Однако услышав последнюю фразу, адресованную мадемуазель де Монтебур, вскипела праведным гневом и решила вступиться за девушку.
- Если вы и невинны, как говорите, откуда мне знать, может вас учили ублажать мужчин ртом? Или задницей... – Арман усмехнулся.
После этого раздался явственный звук пощёчины, больше проходивший на удар. Катя влетела в комнату и увидела, что юноша вскочил с места, будто намеревался дать сдачи. Правой рукой он держался за щёку. Каржавин, к слову, поспешил за своей собеседницей и теперь тоже был свидетелем перепалки.
- Клянусь, что никогда не выйду за вас замуж, - спокойно и решительно произнесла Валери, глядя графу прямо в глаза и не обращая внимания на зрителей. - Вы не любите меня. Человек, который любит, никогда так не будет говорить. И вы не уважаете женщин. В этом ваша беда, Арман. Прощайте.
Она вытерла слёзы и вышла, гордо вскинув голову. Катрин хотела было последовать за мадемуазель де Монтебур, чтобы утешить подругу. Но её остановил гневный голос Каржавина.
- Как вы можете так обращаться с девушкой? – говорил Фёдор, в негодовании сверкая очами.
Катерина и Арман одновременно уставились на него, совершенно не ожидая подобного выпада.
- Хм, с кем имею честь? Впрочем, какая разница… – лицо Флёри исказила недовольная гримаса. – А как, по-вашему, надо обращаться с девушками, которые сами не уважают себя настолько, что поступают учиться в публичный дом, скрытый под видом пансиона? Спросите у своей знакомой.
Он кивнул в сторону Кати.
- Она расскажет, чему там учат. Может быть, даже покажет. Мне показывала. Она на удивление сговорчива.
На щеках Фёдора от ярости проступили алые пятна. Он готов был вот-вот выхватить шпагу. Оцепеневшая Катерина и сама покраснела. Стало до смерти обидно, что Арман так о ней говорит. Что ж, сама виновата.
- Надеюсь, вы понимаете, милостивый государь, что это дуэль? – теперь уже до крайности холодно осведомился Каржавин, чудом взявший себя в руки.
- Вне всяких сомнений, - надменно кивнул Флёри.
Ему как раз кстати оказался этот намечающийся поединок.