– У тебя не было выбора. Давай просто забудем об этом, ладно?
Она благодарно улыбнулась в ответ.
– А ещё я, конечно, хочу поблагодарить тебя, – слегка смущённо пробормотала она. – За всё, что ты сделал сегодня ночью. Не у всякого нашлось бы достаточно мужества вот так наброситься на архидемона и вцепиться ему в волосы!
Мэт пожал плечами, но покраснел от радости.
– Не за что! Этим архидемоном меня не запугаешь – я с таким играючи разделаюсь.
– Но что-то ты не очень торопился вступать в бой! – язвительно заметила Лилит.
– Потому что я герой до мозга костей. Я появляюсь в тот момент, когда это совершенно необходимо, – хитро улыбнулся Мэт.
Со смехом толкнув друга в плечо, Лилит пожелала ему спокойной ночи.
Синтия и её муж Франк тоже поднялись.
– Пойдём, Эмма, и тебе пора спать!
– Ну вот! – надулась Эмма.
– Никаких возражений, юная дама! Даже и не думай, что из-за участия в деле этой ночью ты вдруг можешь позволять себе всякие дерзости! – строго сказала Синтия, после чего Эмма, вздохнув, безропотно встала.
Это послужило сигналом и для остальных. Все стали вставать, двигать стулья, надевать куртки и тихо прощаться.
Эмма с Лилит ещё раз обнялись на прощание. То, что они вместе пережили сегодня, окончательно скрепило их дружбу. Вероятно, без Эммы страшное ночное столкновение с Велиалом не закончилось бы для Лилит так хорошо. Только благодаря ей Велиал в конце концов сдался. Лилит понятия не имела, как Эмме удалось среди праздника побудить столько людей пойти за ней к Детской трясине, но она это сделала!
Кухня мгновенно опустела. За столом остались только Милдред и Лилит с отцом. Йозеф Паркер всё это время оставался удивительно молчаливым. Лилит предполагала, что его, возможно, ещё мучают боли. Хотя Синтия тщательно обработала раны и дала ему одну из своих внушающих ужас микстур со словами: «Подави рвотный рефлекс и выпей, Йо!» Судя по тому, как он давился, ему, похоже, стоило больших усилий последовать этому указанию.
Громко скрипел зубами Ганнибал. Положив морду на стол, он с подозрением таращился на сидящего напротив. Там, на высоком детском стульчике, развалился Стрихнин, упав щекой на сэндвич и храпя так, что вспархивали листья салата у него под носом. Каждый раз, когда при очередном выдохе от Стрихнина исходил запах серы, Ганнибал поводил носом и глухо рычал.
– Может, отведёшь его в постель, Лилит? – предложила Милдред.
Лилит тихонько потрясла демона за плечо.
– Эй, соня, подъём!
Стрихнин, заморгав, поднял голову.
– Я абсолютно бодр, вашество. Всегда готов к борьбе со злом. – У него со лба сорвалась и шлёпнулась на пол долька огурца.
– На эту ночь ты сделал достаточно. Пойдём со мной наверх!
Стрихнин, как заяц, поскакал за ней вверх по ступенькам.
– Из-за обилия кислорода в этом мире я ужасно вялый, – пожаловался малыш.
Лилит на секунду задумалась.
– Когда будешь слишком тосковать по родине, можешь просто встать за спиной у Ганнибала, после того как он слопает какой-нибудь ботинок. Вот и подышишь знакомыми ароматами.
Лицо Стрихнина просветлело.
– Спасибо, ваше новоиспечённое высочество! Вы так милы.
– Не стоит благодарности, – отмахнулась Лилит.
Они добрались до комнаты Лилит, и Стрихнин с интересом огляделся.
– При прежнем господине у меня был номер люкс и трое слуг, которые заботились о моём благоденствии, – хитро улыбаясь, поведал он. – Перед сном они расчёсывали мне волосы в ушах, кормили меня виноградом и массировали ступни.
Лилит не смогла сдержать улыбку.
– Хорошая попытка, Стрихнин, но я не верю ни одному твоему слову.
– Проклятье! – выругался демон. – Но попробовать стоило. – Он взглянул на неё снизу вверх с обаятельной улыбкой. – Ведь вашими длинными, сильными пальцами вы наверняка смогли бы делать великолепный массаж ног. Ороговевшая кожа у демонов на ступнях, к сожалению, отвратительно поддаётся воздействию, приходится давить изо всех сил.
Лилит скрестила руки на груди.
– Вижу, как у тебя над головой вырисовывается метка смерти.
– Вы это всерьёз?! Я умру?! – взвизгнул Стрихнин.
– С каждым следующим твоим словом чёрная тень уплотняется.
– Ха, теперь я понимаю! Отличная шутка, вашество!
– Если хочешь, можешь жить в отдельной комнате, – не совсем бескорыстно предложила Лилит. Как-никак от демона исходил не слишком приятный запах. – Прямо рядом с моей комнатой есть…
– Я от вас ни на шаг, ваша светлость, – тут же возразил Стрихнин. – Значит, буду спать на полу.
– Ну, как хочешь, – пожала плечами Лилит. – Вот тебе пара подушек и одеяло, так будет удобнее!
Спускаясь по лестнице, Лилит и сама уже не могла подавить зевоту. Соблазн забраться в уютную постель оказался слишком велик. Но она была очень счастлива, что отец жив и рядом, и не хотела упускать ни секунды общения с ним.
Ещё на лестнице она уловила приглушённое перешёптывание, которое смолкло сразу же, как только Милдред с Йозефом заслышали её шаги.
– Ну вот, малыш храпит себе в постели весь в счастье, – наигранно весело сообщила она, сделав вид, что не слышала никакого спора.
Она села между ними.
На кухне повисла неуютная тишина, слышалось только, как Милдред помешивает в чашке чай.
– А как вообще амулет попал к тебе? – наконец прервала молчание Лилит.
Отец недоумённо взглянул на неё.
– Что ты имеешь в виду?
– Будь амулет при мне, когда Милдред после маминой смерти привезла меня к тебе, она бы об этом знала и, конечно же, заговорила со мной о нём.
Впервые за эту ночь отец улыбнулся.
– Правильный вывод, мой маленький сыщик, – похвалил он. – Так и есть, амулета при тебе тогда не было. Несколько дней спустя мне прислали его по почте с припиской, чтобы я как следует его хранил. Отправитель указан не был.
– Очень подозрительно, – пробормотала Милдред. – Но, очевидно, у него были на то веские причины. Среди ноктури наверняка начался бы хаос, потому что каждый захотел бы предъявить претензии на амулет и трон. А так амулет оставался в безопасности, пока Лилит не подросла настолько, чтобы вступить в наследство.
Лилит в задумчивости пожевала губу. Объяснение Милдред показалось ей убедительным, и всё-таки она задавалась вопросом, кто же этот неизвестный отправитель.
Отец Лилит откашлялся.
– Ночь была такой длинной. Тебе тоже нужно в постель, Лилит. – Он взглянул на часы. – Мне скоро уезжать. Первый паром уходит в шесть.
Лилит удивлённо посмотрела на отца.
– А зачем тебе на паром? Я думала, мы останемся здесь – по крайней мере пока.
Тут Лилит осенила блестящая идея!
– Теперь, когда ты не едешь в Бирму, мы ведь можем переехать сюда, к Милдред! – вырвалось у неё.
Заявка из Бирмы оказалась лишь тщательно продуманной уловкой Велиала с целью разлучить отца с дочерью. На самом деле никто там Йозефа Паркера не ждал. Когда