Он был на пять лет старше остальных, в училище эта разница казалась чудовищной, с годами она стала незаметной, но Артюхов продолжал называть их «сынками» и, ощущая себя «отцом родным», находился над схваткой.
Много вспоминали и учебу, и службу, было весело. Флот объединял всех.
Дома, выпив холодной минералки, Артюхов сел к компьютеру, это уже вошло в привычку. Он догадывался, что по телевизору ему много чего недоговаривают, и эту недоговоренность он ежедневно и фанатично восполнял на неконтролируемых просторах интернета, иногда даже, когда никого не было дома, заходя на сайт радиостанции «Эхо мацы».
Ядовитые стрелы оппозиционных средств массовой информации ранили в самое сердце: «Отстранение сборной России от Олимпиады – это только начало», «Крах рубля неизбежен», «Генералы СКР берут деньги от вора в законе – вертикаль прогнила», «Резервного фонда на 2017 год не хватит», «Какая страна, такой футбол», «ФСБ захватила власть», «Средства на строительство Крымского моста разворованы», «Русские оккупанты на Украине». Это было похоже на коллективное изнасилование либерализмом.
Артюхов перешел к просмотру лояльных государству сайтов: «Сирия – Россия вернулась и заставила себя уважать», «Дональд Трамп заявил, что может признать Крым российским», «Путин встретился с олимпийской сборной», «Швейцария отозвала свою заявку в ЕС», «Крымский мост будет сдан в срок», «Всеукраинский крестный ход – подвиг ради мира на Украине». Олег Леонидович почесал затылок.
– Понятное дело, чем хуже жизнь, тем крепче вера.
Артюхов потер уставшие глаза и выключил компьютер. Очередная порция информации привычно вызвала внутреннюю тревогу и общий дискомфорт.
Вывод напрашивался простой – кругом враги, а в правительстве воры, и чтобы дать отпор врагу, нужно сплотиться вокруг этого правительства. Это было сложновато переварить даже для человека, оттрубившего немало лет на флоте.
Олег Леонидович прошел в спальню и прилег. У моряка в горизонтальном положении срабатывает какой-то внутренний механизм, как у детской куклы: когда ее кладут на спину, она издает мяукающий звук и закрывает глаза. Артюхов захлопнул глаза и, тихонько крякнув, перешел в состояние сомати.
То, что с ним происходило, трудно было назвать сном: усталость, жара, духота, впечатления от встречи и порция интернетовской отравы делали свое дело. Артюхов и не спал, и не бодрствовал, он грезил.
Привиделся ему Кремль, орлы на башнях горели золотом, Спасские ворота намертво запечатывали от населения жизнь кремлевских обитателей. Постепенно многовековая кладка растворилась, и взору его предстало заседание Совета безопасности.
В зал вошел президент, все присутствующие уважительно встали.
– Здравствуйте, товарищи, присаживайтесь.
Члены совета сели и замерли, превратившись в абсолютный слух.
– Товарищи, обстановка серьезная, нефть упала до двадцати долларов за бочку, и прогнозы неутешительные. Мы с вами должны сделать все возможное, я предлагаю начать работу совета с молебна.
На мраморной стене между государственным флагом и президентским штандартом в аккурат под двуглавым орлом с Георгием Победоносцем на золотом брюшке висела чудотворная икона Пресвятой Углеводородицы.
Вслед за президентом члены совета бухнулись перед иконой на колени.
«О Пресвятая Дево, Мати небесе, земли и нефти Царице!
Прими хвалебно-благодарственное пение сие от нас, недостойных раб твоих. К тебе прибегаем, яко к несомненней и скорой Заступнице нашей…»
Все истово молились Пресвятой Углеводородице, даже иудей Медведкин и буддист Кужугет.
«…осени нас вседержавным покровом Твоим и испроси у Бога: пастырям нашим ревность и бдение в душах, градоправителем мудрость и силу, судиям правду и нелицеприятие, наставником разум и смиренномудрие, супругом любовь и согласие, чадам послушание, России нефти дорогой и легкой. И призри нас призрением милостивого Твоего заступления…»
Осенив себя крестным знамением, президент занял свое место во главе стола.
– Ну что, с нефтью вроде решили. Министр обороны, как идет борьба с «Исламским государством»?
– Непросто, у них финансирование есть, а у нас нет.
Президент поднял брови домиком.
– Премьер-министр, в чем дело?
Тот суетливо спрятал под стол новенький iPhone.
– С бюджетом беда, а стабфонд закончился.
– И что вы предлагаете?
– А давайте мы ИГИЛ переименуем.
Президент растерялся.
– Зачем?
– Ну, милицию же переименовали, вроде хуже не стало.
Президент тяжело вздохнул. В Кремле давно ходили слухи, что в молодости премьер спас жизнь президенту.
– Министр обороны, как будем решать проблему?
С обреченной лихостью маршал доложил:
– Предлагаю в честь Дня военно-морского флота учредить международные соревнования по синхронному плаванию кораблей с привлечением всех средств массовой информации.
Он протянул президенту красочную брошюрку.
– Здесь наши предложения, прошу утвердить.
Президент без энтузиазма брошюрку пролистнул и отложил.
– Министр спорта, что происходит с Олимпиадой? Что там с допингом? Я уже не понимаю, что для страны важней, нефть или моча!
Министр Мудко, бегая глазками, протараторил:
– Лэт ми спик фром май харт. Мы готовы, если надо, все, что угодно, честное благородное.
– Глава внешней разведки, что у вас?
– К сожалению, наши прогнозы по Йеллоустонскому вулкану не оправдались, он до сих пор находится в спящем режиме. Но еще есть надежда на свершение предсказаний Ванги и Глобы.
Президент облегченно выдохнул.
– Хорошо, что надежда еще есть. А все же, что с бюджетом делать будем? У ФСБ мысли есть?
– Мы давно предлагали арестовать всех олигархов вместе с их счетами.
– Ну, ну, не горячитесь так-то. Еще предложения есть?
Все посмотрели на премьера, тот, забывшись, азартно жал кнопки новомодного гаджета.
– А что я? Правительство передало свои предложения. Армию переподчинить министру сельского хозяйства, пусть сама себя кормит. Пенсии отменить, в том числе и военным, заодно снимем остроту вопроса о пенсионном возрасте.
Тут Артюхов и очнулся, видимо, такой перегрузки организм не выдержал. Он открыл глаза, вытер ладонью пот со лба и, еще до конца не придя в себя, включил телевизор, рядом мирно посапывала жена.
Из ящика доложили, что президент Турции принес-таки письменные извинения за сбитый самолет, Россия победила в танковом биатлоне, а Международный олимпийский комитет допустил сборную России к играм.
Привычно брякнул смартфон, Олег Леонидович прочитал СМС: «MAES 1689 01.08.2016 10.01 Зачисление военной пенсии 21.321 р. Баланс 22.132 р.»
Невоцерковленный Артюхов с чувством перекрестился.
– Приснится же такое, прости, Пресвятая Углеводородица… Тьфу ты, черт! Прости Господи!
Генетическая память
В тихом районе Москвы, на улице Яблочкова, в кухне тесной хрущевки держали совет три товарища – Женя Макуркин, Саня Штукин и Леня Балдахинов. Сидели уже давно, закуска заканчивалась,