– Какая красота! Очей очарованье! – одухотворенно пропели из зеркала и тут же сменили темп. – Ты на свете всех…
Только сейчас я поняла, что у меня неловким образом задралось платье.
– Тише! – цыкнула я, одернув юбку. Я так и не успела разглядеть, кто это вещал из затуманенной поверхности. Но тут зеркало вздрогнуло, по стеклу заструилась мелкая рябь, и навстречу мне из прозрачной глубины проявилась маленькая головка с острым личиком, покрытая красным шерстяным платком.
Острый и длинный нос заканчивался аккуратным розовым пятачком, по бокам головы бойко торчали треугольные ушки.
– Заказ делать будем? – в нос и звонко проговорила пришелица, тонкими ручками-веточками поправив на плече ремешок тяжелой холщовой сумки. Платье-ветошка топорщилось на маленькой фигуре, словно вместо самоварной бабы внутрь просунули засохший стручок. Похожие на куриные, круглые оловянные глазки смотрели на меня в упор.
Ну вылитая кикимора!..
– А что нынче в моде? – осторожно поинтересовалась я. На самом деле мне ничего не было нужно.
– Отвары приворотные, зелья вредоносные, амулеты беспощадные, – с задором заверещала кикимора, начав загибать узловатые пальчики. – Нынче также пользуются спросом приспособления магические, микстуры от сглаза и порчи, подковы, оставленные на перекрестке, ритуальные бусы из бузины и настойки на цветках папоротника… – она так увлеклась, что готова была говорить, наверное, часа два без остановки.
Я хитро прищурилась и, выждав паузу, поинтересовалась:
– А куриные боги есть?
Непрошеная гостья внезапно вспыхнула и оскорбленно завертела востроносой головой.
– Запрещенных товаров не держим! – зло взвизгнула она и, угрожающе треснув сухим кулачком по стеклу, мгновенно растворилась, оставив мне на прощание горьковатый запах полыни.
Тут же висящая на стене картина шурхнула и повисла на одном гвозде. По коридору разнесся удаляющийся победный клич:
– У-ху-ху-ху-ху-у!..
– А ну-ка тихо! – недовольно прикрикнула я, взявшись за тапочку.
Гул затих. В разливающейся вокруг мелодичной тишине тонко перезванивались мои подвесные ветряные колокольчики. Я успокоенно надела тапку и снова взялась за ручку двери, ведущей в комнату.
И тут пронзительно затрещал входной звонок!..
Глава 6
Невольно вздрогнув, я обернулась на звук. Кому я вообще могла понадобиться в такое время?.. Ощутив азарт нераскрытой тайны, я бесшумно подкралась к двери и заглянула в глазок.
Тот, кто стоял на пороге, выпадал из пределов моих ожиданий. Странное человеческое нечто, в светлом, с запа́хом на левую сторону, пальто и с приподнятым торчком воротником, за которым застряло что-то похожее на влажный кленовый лист. И… опять с сумкой под мышкой. Надоели!..
Незнакомец звонил долго и настойчиво, так что коридорный звонок, висевший у меня над дверью, в конце концов осип, сорвал голос и замолчал, хрипло откашливаясь.
Пожалуй, ближайшую неделю придется обходиться без него…
А потом гость совершил совсем неприемлемую и неприличную вещь: начал рассеянно долбить кулачищами прямо в мою дверь!..
Редкостное нахальство!
– Что?! – яростно полыхнув глазами, я резко наклонилась вперед, просочившись сквозь бежевый дерматин и набивку, как сквозь разреженный туман.
Незнакомец вздрогнул, а потом испуганно отпрянул, едва не потеряв равновесие, но все-таки выпустил из рук свой злосчастный портфель. В глазах, только что бывших почти рассеянно-сонными, читались изумление, оторопь и запоздалая дрожь, как будто он откусил от яблока, а после взглянул на оставшуюся часть и заметил нецелого червяка.
Воспользовавшись секундой промедления, я смогла разглядеть незваного гостя, его светло-русые волосы с челкой, залихватски откинутой набок, приятно пухлые губы, как у кукленка-мальчика, и круглые щеки, покрывшиеся испуганной бледностью.
– Лера?.. А Леру, Леру можно?.. – лепетал он неуверенно, все еще не приходя в себя.
Честно говоря, я вообще не поняла, о чем или о ком идет речь.
– …Я, наверное, этажом ошибся… – наконец произнес он неуверенно и попятился спиной к лифту, на ходу неловко подхватив с пола свою сумку. Видимо, мои глаза все еще грозно полыхали.
Он шагнул мимо лифта, в боковой коридор этажа, и только после этого снова обернулся. Выдохнув, я улыбнулась и помедлила, несколько секунд понаблюдав за ним, прежде чем качнуться обратно внутрь квартиры. Что-то мешало сделать решительный шаг назад.
Взгляд незнакомца растерянно блуждал по подъездным стенам, натыкаясь и отскакивая от препятствий, словно был чем-то материальным, а потом снова непричастно устремлялся вперед и вглубь, словно тот изучал собственный сон.
Парень обвел этим взглядом все двери на этаже, дольше всех задержавшись на вервольфовых художествах, затем медленно направился к лестнице и, перегнувшись, заглянул через перила.
Сейчас я пребывала в том кисельном состоянии, которое позволяло проходить сквозь стены Дома, и отличить меня от предметов вокруг не представлялось возможным. Взгляд скользил мимо, не задерживаясь на мне, и отводился на что угодно, кроме сути, так что я на цыпочках последовала за гостем.
На лестнице парень запнулся о ступеньку, потому что все еще продолжал пялиться по сторонам, и чуть не протаранил головой внешнюю стену, заметив густо ползущие по мусоропроводу жирные побеги бешеного огурца. Стебли произрастали с верхнего этажа и внизу прозрачно терялись в бетонном полу.
Чем ниже по ступенькам спускался незнакомец, тем озадаченнее и удивленнее становилось выражение его лица. Я шла за ним по пятам, зажимая рукой рот, чтобы не хихикать.
На пятом этаже его внимание привлекла тяжелая темная дверь, окованная железом. Покоившуюся в массивных железных скобах, ее пересекал огромный, обвитый цепями амбарный засов. Всю конструкцию венчал ржавый навесной замок размером с кулак и без какой-либо замочной скважины.
Сама же дверь из грубых неотесаных бревен с сучковатыми зарубками выглядела так, словно ее неоднократно обливали кислотой, жгли огнем, травили газами и вообще всячески пытались выдавить, сбить или вынести из дверного проема.
Подойдя чуть ближе, я заметила выцарапанную на поверхности кривую надпись со всеми виданными и невиданными ошибками: «Дроконья сакровишнется».
Поговаривали, что внутри хранились все мыслимые и немыслимые клады, когда-либо найденные и не найденные всеми народами мира.
Воздух на этом этаже был густой, жаркий, словно раскаленный под нещадным пустынным солнцем. Под ногами поскрипывали сухие желтые песчинки, в углах собравшиеся уже в полноценные маленькие кучки. Откуда-то дул теплый ветерок, приносивший с собой запах цветущих акаций и жареных семечек.
Мой незваный гость тоже разглядывал вход в сокровищницу с большим интересом. Вообще, куда бы он ни глядел, взгляд был наполнен таким удивлением, словно он видел все эти необычные фишки в первый раз.
В первый раз…
Странная, абсолютно дикая и необъяснимая догадка пронзила меня насквозь, на мгновение пригвоздив к месту,