Безусловно, есть представители неосновной ветви семьи. А ещё есть те же Стэнхоупы, когда-то правившие империей, и до сих пор оставалось много желавших вернуть их на трон. Неизвестно, насколько заинтересованы сами Фелиция и Элиас, но возможность отбрасывать не стоит.
В конце концов, когда-то Стэнхоупы так и потеряли власть: у основной ветви рода не оказалось наследников, Равенскорты тоже из числа Древних семей, а их сила мощнее. Достаточная, чтобы захватить корону.
Стоило присмотреться к Фелиции. Идеальный план. Элиас садится на трон, Фелиция остаётся заправлять торговлей через Синдикат. Она попросту купит несогласных дворян, а дальше брат с сестрой будут вместе управлять страной.
Поймав внимательный взгляд Николаса, Айден отогнал эти мысли, понимая, что друг их тоже улавливает, хотя бы общий оттенок.
– А можно пойти в салон мадам Дерри, – сухо произнёс Айден. – Говорят, она гадает по костям и чайным листьям. Вот и расскажет! Мы сейчас занимаемся тем же самым. Если никто не собирается признаваться в страшном преступлении времён Академии, то давайте для начала попробуем что-то выяснить у Чарли Стоукса.
– И увеличим вашу с Роуэном охрану? – почти с надеждой спросил Николас.
– Я обдумаю это.
Нет, ну увеличить охрану Роуэна Айден, может, и хотел, но понимал, что дело бессмысленное. Стража постоянно следовала за ним, если он выскальзывал из дворца. Да и Айден предпочитал не обращать внимания, но его тоже сопровождали воины, они и сейчас прибыли с экипажем принцев и ушли к слугам.
8
Нужно поспать
Дальнейшие посиделки проходили тепло, всё-таки они старые друзья, редко встречавшиеся в последнее время, им нашлось о чём поговорить.
Когда-то в Академии они ночами пробирались в запертые комнаты, Николас разводил камин, Кристиан приносил фляжки с напитками из Танского княжества.
Они читали стихи, обсуждали литературу и уроки по теории искусства. Иногда выбирались по утрам смотреть на местных призраков – слепки магии, ничего потустороннего. Часто ходили на заброшенное кладбище, где Айден, пусть и не сразу, но проникся взгромождаться на побитые дождями могильные камни, цитируя стихи.
Они не заметили, как время приблизилось к обеду, и Лидия заявила, что дворецкий её убьёт, если она отпустит принцев голодными. Все переместились в столовую, где слуги накрыли обильный обед. На него спустился и Майлз.
Он что-то тихонько сказал Николасу, Айден не знал, что именно, но тут же Майлз оказался около него, а Николас унёсся в направлении комнаты пневмопочты.
– Да, он всегда такой, – усмехнулся Айден, понятия не имея, что сказать ребёнку.
Майлз опустил глаза, неловко сцепив руки.
На обеде мальчик был вежливым, но сидел тихо и молчал. Разговорил Майлза, как ни странно, Кристиан. Он обращался к нему не как к ребёнку, а как к настоящему лорду, и Майлз расслабился под выученной вежливостью. Рассказал, что ему нравятся корабли, а ещё он любит сады.
– Я тоже люблю, – сказал Кристиан. – Хочешь, посмотрим сад Лидии после обеда?
Мальчик кивнул, глянул на Лидию, всё-таки она тут хозяйка. Она махнула рукой:
– Да Бездна, Кристиан лучше меня знает, что здесь растёт! На меня не смотри, я розу от плюща не отличу.
– Если это не герб какого-нибудь семейства, – ехидно закончил Николас. Как будто они не знали гербы большинства дворянских семей наизусть.
Майлза удивляла неформальная обстановка за столом, и Роуэн пояснил, что они все старые друзья. Его Николас тоже не представлял как принца.
После обеда каждый успел ненадолго отвлечь Майлза от мыслей о том, что произошло с его семьёй. Сначала Роуэн с ним рисовал, потом Лидия показывала библиотеку, где пришлось переводить тему разговора, иначе Лорена уже открывала атлас по анатомии. После Кристиан с мальчиком ушли в сад, пока не стемнело.
Николас то и дело бегал к пневмопочте, выплёвывавшей сообщения из Управления. Расследование шло, но письма Линарда сводились к тому, что ничего нового не выяснили. Последние отчёты Научного общества будут завтра, артефактологи тоже обещали результаты позже, хотя никто не ждал, что они что-то найдут. Анализировать чары с косточки едва начали.
– Если не произойдёт новое убийство, – сказала Лидия, – до завтра ты совершенно свободен.
В какой-то момент Николас увлёк Айдена и заявил, что ему нужна одежда для Майлза, а он понятия не имеет, где её взять.
– Хочет переодеться, – пояснил Николас. – Он ведь в том же, в чём дома был! У Лидии нет детских вещей, младших братьев тоже. Одежду Майлза, конечно, постирали, но она та же. Я послал письмо одному знакомому, он не отвечает.
Видимо, об этом Майлз и спрашивал перед обедом. Задумавшись, Айден кивнул и быстро начеркал записку во дворец, уже через несколько часов от сенешаля Теодоры Скотт приехал слуга с мешками одежды. Она ещё написала, что императрица беспокоится о сыновьях, и Айдену пришлось сочинять письмо. Мать хотела знать, с Айденом ли Роуэн.
Дом Лидии, компания старых друзей – всё обволакивало мягкой, приятной пеленой, баюкая и давая то ощущение спокойствия и уюта, которое Айден помнил ещё по их посиделкам в Академии. С удивлением он понимал, что люди не меняются. Они все шли каждый своей дорогой, но внутри оставались теми же.
К вечеру Николас развалился в кресле у камина, вытянув ноги, и заявил:
– Как я устал!
Айден забрался в кресло с ногами, Лидия сидела в соседнем, распустив волосы. Лорена устроилась за столом, но подрастеряла большую часть чопорности. Диван заняли Роуэн с Кристианом, последний отдал плед Майлзу, сидевшему с влажными волосами после ванны и в новой одежде. И выглядевшему немного живее, чем раньше.
Роуэн нашёл блокнот или привёз его с собой, Айден не знал, и теперь что-то рисовал, Майлз застенчиво смотрел из-за плеча, но Роуэн и сам был не прочь показать, то и дело тыча в отдельные линии и тени и что-то поясняя.
С громким скрипом Николас придвинул кресло ближе к камину и всё-таки встал, чтобы поворошить огонь. Пламя поднялось выше, опаляя жаром, по связи Айден ощутил тепло.
– Эй, аккуратнее! – прошипел он. – Горячо же!
Вскинувший голову Майлз выглядел удивлённым, а Лидия усмехнулась:
– Эта ваша идеальная связка иногда пугает.
– Порой мешает! – пожаловался Николас голосом великого мученика. – Есть вещи, которые я не хочу знать об Айдене!
Лидия насмешливо вскинула бровь:
– Это какие? Цвет его белья? Вы жили в одной комнате два года. Уверена, и Айден знает, куда ты бросаешь носки.
В основном потому, что Николас обычно не имел об этом представления, расшвыривая вещи по всей комнате Академии.
– Я знаю, что бывает, когда он напивается, – вздохнул Айден. – Мало приятного.
Все